его изнутри.
— Джослин на собственном опыте знает, что такое страсть, — пробормотал Джаспер, — и не осудит меня.
Пятна на щеках Ронуэн стали ярче, и она отвела глаза.
— Но я же… я ничего не сделала, чтобы поощрить тебя.
— Нет? — Джаспер со свистом вздохнул. — Если не считать каждого твоего движения…
Он недоговорил, потрясенный собственными словами, правдой, заключавшейся в его нечаянном признании, и силой, которую знание его слабости давало ей.
Сделав шаг назад, он сжал руки в кулаки.
— Сейчас это не сработает, — хрипло выдавил он. — Тебе не удастся, соблазнив меня, отвлечь от выполнения долга. Кем бы ты ни была, дикаркой из леса или леди, ты останешься моей заложницей. И как бы вы оба ни интриговалии ты, и Рис ап Овейн, — я его поймаю. Рано или поздно он вернется в тюрьму Роузклиффа.
Ронуэн взглянула на Джаспера снизу вверх, и он увидел в ее глазах боль. Почему Рис имеет над ней такую власть?
Ронуэн слегка выпрямилась, так что над водой показалась голова, плечи и даже верхняя часть груди, приковавшая его жадный взгляд.
— Чего ты от меня хочешь, Джаспер? Ты меня хочешь. Ненавидишь. Презираешь. Ты намерен уничтожить Риса и моих соотечественников. Когда же все это кончится?
Джаспер не мог ответить. Желание никогда не было подвластно логике. И уже тем более смесь ненависти и желания. Не дождавшись ответа, Ронуэн опустила голову.
— Ты хочешь пользоваться моим телом без последствий, не чувствуя вины. Но последствия есть всегда. И всегда будет вина.
Ронуэн неожиданно вскочила на ноги.
Вода стекала с нее струйками, мокрые волосы длинными спутанными прядями облепили соблазнительное тело. Разгоряченная кожа, розовая и гладкая, она мерцала в отбрасываемом очагом свете. У Джаспера перехватило дыхание. Он не мог пошевелиться и готов был отдать жизнь за одно лишь прикосновение к стоявшему перед ним совершенству. Коснуться ее. Попробовать на вкус. Обладать ею.
— Ты хочешь меня? — спросила Ронуэн, словно прочла его мысли.
Не получив ответа, она судорожно вздохнула. Ее груди дрогнули, соски напряглись.
Боль в паху едва не убила Джаспера. Ронуэн протянула ему руку.
— Если бы я думала, что могу купить таким образом мир между нами, я была бы счастлива. Это возможно? Ты оставишь в покое Риса и остальных?
Джаспер зажмурился, и о чудо, его мозги снова заработали. Он покачал головой.
— Сядь, Ронуэн, сядь и подумай. Неужели Рис прекратит свою мятежническую деятельность, потому что ты будешь в моей постели? Даже если я предложу ему мир, он откажется. Твое присутствие здесь побуждает его к действию.
— Поэтому ты меня здесь держишь? Я приманка, необходимая, чтобы заманить его в ловушку?
Он услышал в ее голосе покорность. Потом раздался всплеск — она села в ванну. Но Джаспер не открывал глаз.
— Рис ап Овейн никогда не забудет, что я убил его отца. И не важно, что я при этом спас Джослин, он все равно считает меня убийцей. Рэнд отобрал у его отца женщину, а я — жизнь.
Джаспер скрипнул зубами и наконец отважился взглянуть на свою пленницу.
— Овейн был опасным человеком, бандитом и убийцей, который жестоко обращался с женщинами, равно как и со всеми, кто слабее его. Это знают все, даже вы, валлийцы. И только извращенное понятие о преданности мешает тебе это признать. Но Риса я понимаю. Он сын. Он обязан отомстить за зло, причиненное его семье, и потому не успокоится, пока не причинит зло моей семье. Но я не позволю ему.
В комнате было тихо — только потрескивали дрова в очаге. Ронуэн не ответила. Впрочем, Джаспер и не ждал ответа. Их проблему невозможно решить. Они враги, но их влечет друг к другу.
Джаспер понимал, что, снова уложив девушку в постель, ничего не изменит. И, освободив ее, тоже ничего не достигнет. Жребий брошен. Их судьбы неразрывно связаны, и в будущем ожидает только боль.
Не говоря ни слова, Джаспер вышел из кухни, оставив дверь нараспашку. Он чувствовал физическую боль, но не от неудовлетворенного желания. У него болела грудь — было такое чувство, словно из нее что- то вырвали.
В прошлом от точно знал, как можно унять боль. Если не помогали женщины, ее можно было утопить в вине. Но сейчас ему не хватило бы даже моря вина. Да и не хотелось пить. Он хотел Ронуэн.
Глава 12
Ронуэн сидела в уютной комнате и угрюмо взирала на лежавшую у нее на коленях полоску шелковой ткани. Она могла, как и любая женщина, сшить простенькое платье или плащ с капюшоном, могла заштопать чулки или подшить подол. Она понимала необходимость функциональных вещей. Но вышивать узор из листьев и цветов только для того, чтобы украсить и без того экстравагантное платье? Напрасная трата времени! Однако вышить какой-то жалкий цветочек оказалось намного труднее, чем она себе представляла.
Девушка со вздохом огляделась по сторонам. В дальнем конце комнаты на подоконнике сидела Изольда. За три дня девочка ни разу не взглянула на пленницу по-доброму. Изольда трудилась над своей полоской шелковой ткани — вероятно, ей хотелось доказать, что она умеет работать иглой лучше. В этом Ронуэн нисколько не сомневалась.
Возможно, тогда ее враждебность ослабеет. Во всяком случае, Ронуэн на это надеялась.
— У меня опять запуталась нитка, — объявила Ронуэн и выпрямилась. — На этот раздело безнадежное, — поспешно добавила она и бросила в сторону Джослин виноватый взгляд.
Ей удалось перехватить торжествующую улыбку Изольды.
Джослин вздохнула.
— Ты совсем не стараешься. Распарывай все и начинай сначала. Рано или поздно у тебя получится.
— Сначала? Но это уже в третий раз! Эта работа такая скучная…
— Извините, миледи, — сказала служанка Энид, проскользнув в комнату. — Там прибыл гонец от милорда Рэнда.
Джослин сразу же отложила шитье в сторону.
— Сейчас же пошлите за Джаспером. Я поговорю с гонцом в зале. А вы пока позаботьтесь о еде и питье для него.
— Да, госпожа, — поклонилась девушка и исчезла.
Джослин несколько мгновений сидела не двигаясь, и Ронуэн оставалось только дивиться ее непоколебимому спокойствию. Потом Джослин склонила голову, и ее губы зашевелились. Молится?
Конечно, поняла Ронуэн, и ее охватило теплое чувство к старой подруге. Джослин молилась о безопасности своего мужа, так же как Ронуэн молилась о здоровье Риса.
Но между их молитвами существовала большая разница. Джослин по-настоящему любила Рэнда. Это Ронуэн поняла, оказавшись в замке Роузклифф. Чувство Ронуэн к Рису тоже было любовью, но любовью к товарищу, к брату. Она бы искренне хотела полюбить Риса так, как женщина любит мужчину, но это чувство она испытает к совершенно другому человеку.
Нет, не к Джасперу. Она ждет другого мужчину, которого пока не встретила.
А если никогда не встретит?..
