судорожно сглотнула.
— Как все-таки тебя зовут?
— Ронуэн ап Томас, — ответила девушка.
— Почему ты хотела убить меня, Ронуэн ап Томас?
— Потому что ты англичанин.
Неужели он не понимает?
— Ты попыталась убить меня, потому что я англичанин, украла мою лошадь и решила, что выполнила свой долг. Куда ты вела Гелиоса?
Ронуэн с ненавистью уставилась на противника. Больше она все равно ничего не могла сделать. Интересно, как долго он намерен продолжать эту нелепую беседу? Сколько еще будет прижимать ее к себе?
Ответ был очевиден, и ее сердце тоскливо заныло: пока он не окажется полностью во власти плотского возбуждения. А потом он ее изнасилует.
Ронуэн отвернулась. Ей не хотелось, чтобы англичанин увидел в ее глазах страх. Но он положил одну руку ей на затылок и заставил снова повернуть голову к нему.
— Так куда ты вела моего коня? В Афон-Брин?
— Да. Не все ли тебе равно?
— Всегда полезно знать, где живут твои враги.
Ронуэн рассмеялась.
— Твои враги живут везде, даже в деревне у стен замка.
— Итак, тебе известно, что я из Роузклиффа.
— Конечно. Ты Джаспер Фицхью, твой брат сделал себя господином здешних мест.
— И деверь Джослин. Ты права, — сказал он. — Я знаю, что ты когда-то была близкой подругой Джослин. Знаю, кто ты, Ронуэн ап Томас. И также знаю, чем обязан тебе.
После этого он, к немалому удивлению девушки, отошел от нее.
Ронуэн тут же отскочила, потрясенная резким изменением своего положения. Неожиданно ей стало холодно — в его объятиях она успела согреться.
Они пристально смотрели друг на друга, стоя по разные стороны узкой тропинки. Англичанин был высок и хорошо сложен. Его густые каштановые волосы уже почти высохли, но влажная одежда липла к телу. Да, он был прекрасно сложен. Стройный, сильный, красивый. А какие глаза! Ронуэн ненавидела этого человека, но понимала, почему женщины от него без ума.
Неужели он думает, что, отпустив ее, проявив благородство, сможет заманить ее в постель? В таком случае он полный дурак!
Ронуэн скрестила руки на груди и сделала шаг назад.
— Ты отпускаешь меня?
Он поднял правую руку — ту самую, на которой не хватало пальца.
— Моя рука все еще при мне благодаря храброй маленькой девочке по имени Ронуэн. Поэтому сейчас я тебя отпущу. Но только один раз. Конечно, если ты не предпочтешь остаться со мной и приятно провести время…
Джаспер вплотную подошел к девушке. Ронуэн могла убежать, но осталась на месте. Джаспер наклонился к ней и осторожно убрал с ее щеки прядь волос.
— Ты очень красивая, Ронуэн.
— Мы враги, — пробормотала она, но голос ее звучал мягко, почти нежно. Она нахмурилась. — Уговаривая Овейна сохранить тебе руку, я заботилась не о тебе.
— Да, знаю. Джослин мне все объяснила. Она рассказала, кто ты и как держала мальчика Риса в плену, чтобы его отец Овейн меня не убил. И все для того, чтобы освободить Джослин от Рэнда. Не важно, что тобой руководило, но я благодарен тебе за результат. Итак, Ронуэн, дикое создание лесной чащи, я даю тебе свободу в благодарность за покровительство, оказанное тобой десять лет назад.
Ронуэн не верила своим ушам. Он говорил вполне серьезно, хотя она совсем недавно пыталась убить его. Она помрачнела.
— Это ничего не меняет. Мы враги, и я сделаю все возможное, чтобы изгнать тебя и твоих соотечественников с нашей земли.
— Да, я понял. Ты только что уже пыталась это сделать.
— Я повторю свою попытку.
Джаспер прищурился.
— Лично я не вижу никакого смысла сражаться с тобой не на жизнь, а на смерть. Ничего хорошего из этого не выйдет.
— Ты англичанин, я валлийка — этим все сказано.
— Я мужчина, а ты женщина, — возразил Джаспер, и Ронуэн вдруг ощутила тепло где-то в животе.
Девушке не хотелось уходить.
Он мужчина, а она женщина, достаточно взрослая, чтобы самостоятельно принимать решения. Она давно могла лишиться невинности, но до Джаспера ни один мужчина не пробудил в ней такого желания.
— Нет, — сказала она и для верности сделала еще пару шагов в сторону. — Мы враги, и между нами ничего не может быть.
Джаспер схватил девушку за руку.
— У тебя есть муж?
— Нет.
Возможно, если бы она солгала и сказала «да», он отпустил бы ее. Но она не сказала «да» и он не выпустил ее руки. Вместо этого он привлек ее к себе. А когда ее лицо оказалось настолько близко к его лицу, что она почувствовала тепло его дыхания, сказал:
— Прежде чем мы снова станем врагами, я хотел бы проверить, сможем ли мы быть любовниками.
У Ронуэн перехватило дыхание.
— Не думаю…
— Думать не надо, надо чувствовать.
Джаспер медленно наклонился к ней, и в следующее мгновение их губы встретились.
Ронуэн закрыла глаза. Убежать все равно невозможно, сказала она себе. То, что происходит, — всего лишь опыт. Должна же она когда-нибудь удовлетворить свое любопытство!
Но ее тело отреагировало на происходящее по-своему. Ронуэн бросало то в жар, то в холод.
Поцелуй стал более требовательным, англичанин легонько прикусил ее нижнюю губу, а когда девушка приоткрыла рот, чтобы сделать вдох, его язык проскользнул внутрь, вызвав волну странных, но удивительно приятных ощущений.
Вот почему деревенские женщины сплетничают о нем.
Ронуэн сделала попытку отстраниться, поскольку чувствовала, что ее тело готово сдаться, однако Джаспер не отпустил ее.
Ей бы следовало сопротивляться, но это было выше ее сил. Девушка была очарована его честностью и буквально загипнотизирована его серыми глазами. Не говоря уже о поцелуях.
— Сладкая моя, — шепнул Джаспер, покрывая девушку поцелуями. — На вкус ты соль и мед.
— А ты вино, — ответила Ронуэн.
Джаспер впился в губы девушки. Внутри у Ронуэн постепенно разгорался огонь. Девушка прижалась к Джасперу и почувствовала, как сильно он возбужден.
— Нет! Прекрати!
Ронуэн высвободилась из его объятий. Он едва не овладел ею. Недаром в деревне говорили, что ни одна женщина не может устоять перед ним. А она устоит. Должна устоять!
Девушка повернулась к Джасперу.
— Мы враги, ты и я. Ничего не изменилось.
Он улыбнулся, и Ронуэн увидела в его глазах огонь желания. Он окинул ее медленным
