воздух был только в Крыму, где Костя отдыхал два сезона подряд с девушкой Ириной. Он даже хотел на ней жениться, но потом передумал из этических соображений. «Нельзя жениться, если ты любишь в женщине только ноги, – думал он, – а остальное в ней тебя не волнует». А у Ирки были очень красивые ноги. Еще у нее были длинные степные волосы и зеленые глаза. Души же у нее, по мнению Кости, вообще не было. В общем, он два года сомневался и попутно встречался с другими девушками, а потом все же передумал. Не нашел он еще свою мечту.
По светлеющему небу скользили длинные, как крокодилы, облака. Вокруг стоял еловый лес, а над лесом возвышались белые, как зубы дракона, утесы.
Костя соскочил с телеги и огляделся. Туземцы таскали армейские контейнеры со странной маркировкой. Прежде чем его окликнули, он успел прочитать: «Капкан № 1», «Капкан № 5».
– Ну где ты?! Костя! – еще раз окликнули его.
Он пошел на голос Бараско, который, оказывается, вместе с Березиным и туземцами тянули что-то длинное, похожее на торпеду.
– Что это такое? – спросил он, пристраиваясь рядом.
– А хер его знает, – равнодушно ответил Березин. – Говорят, какой-то «дровосек».
При этих словах Костя едва не отпрыгнул метров на десять, а то и больше – что все равно было бы мало. Конечно, он знал, что «дровосек» – это такое существо, которое не оставляет тебе никаких шансов и при любом раскладе делает из тебя котлету. Наслушавшись разговоров сталкеров, из которых явствовало, что от «дровосека» убежать невозможно, Костя как огня боялся его. «Если уж он за тебя взялся, то ты от него не отвертишься», – говорили бывалые сталкеры.
Все засмеялись:
– Да ты не бойся, они заморожены в жидком азоте.
– Ну и шуточки, – сказал Костя, пристраиваясь рядом с Бараско и с опаской косясь на «торпеду».
«Торпеда» была тяжелой, как десять кислородных баллонов вместе взятых. Как-то Костя, будучи студентом, подвязался помогать сварщику таскать баллоны. Деньги нужны были. К середине рабочего дня он все проклял, а спина и руки «отламывались» потом еще две недели.
– Раз-два! Взяли!
Торпеду едва перевалили через край в жалобно скрипевшую телегу.
Бараско отвел Костю в сторону и спросил:
– Ну как?..
– Тяжело, – бодро ответил Костя.
– Я спрашиваю, как твой «анцитаур»?
– Да нормально, в карман перелез.
– А какой он сегодня?
Костя еще больше удивился:
– Мягкий… теплый…
– Если горячим станет, скажешь мне.
– Ладно, – кивнул Костя.
И они отправились туда, откуда тащили все это добро – в туннель белой горы. Железная дорога, выныривающая из леса, убегала в туннель. Из него под крики: «Эх, ухнем!» туземцы катили платформы с контейнерами. Периодически то там, то здесь раздавался голос Давыдова: «Быстрей! Быстрей!»
– Пойдем глянем? – предложил Бараско.
– Я не пойду, – сказал Березин. – Что я, военных складов не видел? Баб там нет. Ебическая сила! Чего там делать?
– Что-то мне все это не нравится, – сказал еще раз Бараско, когда они отошли. – А что именно, не пойму.
– Мне тоже, – признался Костя.
– И капитан наш какой-то малахольный.
– А мне кажется, он вовсе не капитан.
– А кто?
– Старуха искала командира бронепоезда?
– Ну да… – согласился Бараско и почесал затылок. – Все может быть. Но мне кажется, его замучили туземки.
Как только наступила ночь, к бедному Березину выстроилась очередь. Такова была сила, которой наградил его «камбун» Гайсин. А может быть, причиной была звезда Героя России, которая сияла, как солнце? Но какова бы ни была эта сила, ее все равно не хватило на всех женщин племени, и Березин зевал и жаловался на усталость и вообще, брел, как сомнамбула, то и дело сбиваясь с дороги и залезая в кусты.
В туннель Костя и Бараско вошли вместе с бригадой туземцев и незаметно свернули в боковой проход. Как ни странно, но он их вывел к лифту, на котором они опустились на третий уровень. Глубже Бараско соваться не решился. «Мало ли что», – подумал он и сказал:
– Выбираться долго.
Оказалось, что под горой располагается целая сеть туннелей. Вначале они попали в длинный белый коридор с высоким потолком. На противоположной стороне располагался ангар с надписью «Криогенная станция № 28».
Бараско в задумчивости почесал затылок и сказал:
– Хм… все сходится…
– Что именно?
– Это армейские склады. Здесь в замороженном состоянии хранятся ловушки. Видишь, все ругали Советский Союз, а он возьми и придумай новую технологию. Только вот какой резон туземцам вывозить ловушки в Зону?
– Может, они действуют по старой привычке, как автоматы?
– Думаешь, наши их привлекали? Нет, это опасно. Да и какой смысл? Ничего не пойму.
Так, рассуждая, они шли по коридору. Тихо гудели компрессоры, да кое-где под потолком мигали лампы. Камеры наблюдения стерегли каждое их движение.
– Ничего не пойму! – в сотый раз сокрушался Бараско. – Должна же быть во всем этом какая-то логика?
– А может, они продают ловушки?
– Может… – подумал Бараско. – Все может быть. Тогда мы здорово влипли.
– Почему?
– В таких сделках крутятся большие деньги. Если нас используют вслепую, то зачем дали оружие?
– Чтобы защищаться.
– Вот именно. Они дали оружие, чтобы мы выглядели дураками, – догадался Бараско.
– Или наоборот, естественными… – предположил Костя.
– Покойниками… – Бараско посмотрел на него так, что Костя от страха прикусил язык.
Честно говоря, у Бараско тоже крутилась эта мысль. Но он не хотел признавать, что его обвели вокруг пальца – и кто? Почти свои. Дети военных. Неужели они торгуют родиной? Хорош был тот генерал. Хорош. Воспитал ренегатов.
Вдруг они услышали голоса так явственно, что, казалось, люди находятся где-то рядом, и осторожно поднялись на два пролета по боковой лестнице. Но разобрать, о чем говорят, было невозможно, словно Бараско и Костя подслушивали голоса во сне. Впрочем, один голос явно принадлежал Давыдову. Голоса приближались.
Костя и Бараско заметались в поисках убежища. В последний момент Костя втолкнул Бараско в какую-то крысиную щель. Они поползли вдоль нее, перемазавшись мелом. Голоса становились все явственнее, а крысиный ход все уже. Наконец что-то можно было разглядеть сквозь щель.
– Ты думаешь, они не догадаются? – спросил незнакомый человек.
– Конечно, – убежденно ответил Давыдов. – Я им пообещал свозить завтра к «шару желаний». Один из них обычный бабник. Мы подсунули ему женщин. Но он настолько любвеобилен, что наши женщины запали на него все скопом.
