– Это пройдет, – философски заметил человек. – Хотя, с точки зрения пропаганды, плохо. Русские не должны быть сильными даже в половом отношении. А другие?
Говорил он со странным акцентом, как прибалт.
– Один черный сталкер. Я его узнал. Бродит здесь лет пятьдесят. Убить его невозможно. Еще мой отец за ним гонялся. Сто раз пытались.
– Убьем, куда он денется, – уверенно сказал человек.
– Если убьем – это будет нашим успехом. Впервые он подобрался так близко к «шару желаний», но мы его не подпустим.
– Ничего. Скоро мы увезем «шар». Мы сейчас работаем над созданием специальных электромагнитных контейнеров. И тогда вам всем… как это у вас говорят? А-а-а да… неповадно будет мечтать, – он засмеялся, довольный шутке.
Вождь угодливо захихикал:
– Да увозите, увозите… у нас много «шаров».
– Что, действительно? – удивился человек.
– Да еще найдется где-нибудь парочка.
– Покажешь нам потом. Мы все заберем. Америка должна быть сильной страной.
– Конечно. Без проблем. «Шары» – это такая штука, которая исполняет любые три твоих желания. – Давыдов, как грузин, поцокал языком.
Человек внимательно посмотрел на Давыдова:
– Тебя и твою семью тоже можем забрать.
– Сразу нельзя, – испугался Давыдов, – а то догадаются.
– С первой же оказией.
– Да, но надо подождать. Хотя мы души не чаем в вашей стране. Жена всю плешь проела. Хочется ей увидеть свободный мир. Баба, что с нее возьмешь?
– А ты? – поинтересовался незнакомец.
– Я тоже хочу, – признался Давыдов, – но как бы стыдно… вождь все-таки… люди смотрят…
– А ты им объясни наши преимущества!
– Так чего объяснять? Русские здесь слишком долго стояли. Водку пить учили. У вас водка-то есть?
– Есть. У нас все есть!
По лицу Давыдова было видно, что он не верит.
– Вот в этом-то все и дело, – стал поучать незнакомец. – Заразили вас.
– Чем? – испугался Давыдов.
– Есть у русских такая секретная инфекция.
– Какая?! – еще больше испугался Давыдов.
– Один раз водки выпьешь с ними, и уже не можешь отвыкнуть.
– Да, я тоже заметил, – добродушно признался Давыдов. – Тяжело было расставаться с папой- негодяем. Бросил нас, не захотел взять с собой в Россию. Мама теперь хочет отомстить.
– В этом-то все и дело. Ладно, заплатим тебе побольше!
– Вот это хорошо! – обрадовался Давыдов. – Это по-деловому. А то я эту любовь к отчизне не очень-то люблю без денег.
– А что третий?! – скрывая брезгливость, перебил его незнакомец.
– Третий самый коварный. Мы его еще не раскусили. По виду мальчишка. Я у отца таких навидался. Он может быть спецагентом. Маскируется под вчерашнего студента. Я думаю, что он фанатик из молодых патриотов.
– Да, с этим сложнее. Путинское наследие. Мы узнали. Три дня назад здесь недалеко союзники уничтожили группу московских журналистов. Наверное, он оттуда?
– Наверное, – согласился Давыдов и жалобно шмыгнул носом. – Может, допросить?
– Нет. Не надо. Операцию сорвем. Дело важнее. Если он просто журналист, то тоже неплохо. Подбросишь ему вот эти корочки ГРУ[16]. У него, должно быть, куча родственников в столице. Мы с ними поработаем. Даже лучше. Шум раздуем до небес.
Незнакомец передал Давыдову красную книжку:
– Положишь ему в портмоне.
Незнакомец повернулся. Наконец-то Костя его разглядел: был он в армейской форме цвета хаки. На правом плече у него красовался нашивка с полосатым американским флагом. Подстрижен он был под «пустынного краба».
«Эх, жаль автомат оставил в телеге», – подумал Костя, и они, не сговариваясь, стали отползать.
– Вот сукин сын! – выругался Бараско, когда они подбежали к лифту. – Подставить нас решил! Продал америкосам! Ну ладно. У меня план есть!
– Какой? – спросил Костя.
– Потом узнаешь.
Все подводы уже были загружены. Давыдов, как заправский счетовод, пересчитывал контейнеры.
– У вас «дровосек»? – спросил он, делая пометку в журнале.
– Еще пара «вихрей», – ответил Бараско, зевая и переворачиваясь в шуршащем сене на другой бок.
– Теперь уже недолго, – сказал Давыдов. – К вечеру следующего дня приедем к Краю мира.
И действительно, весь день они тряслись в телегах. Костя уже и бежал рядом, и выспался до состояния вечного бодрствования. А Бараско знай себе, дрых да дрых в сене между контейнерами. «Где же его план? – недоумевал Костя. – Мы почти доехали. У капитана спросить, что ли?» Но Березин был сосредоточен и неприступен, как гора Джомолунгма. Он сидел, свесив ноги, и что-то писал в блокноте, порой бессмысленным взглядом озирая пейзажи. «Роман строчит», – понял Костя.
Вначале ехали горами, которые постепенно сменились ковыльной степью. Становилось жарковато. Костя снял маскхалат и ехал в одной тельняшке. Бесчисленное количество раз преодолевали броды. Костя даже успевал искупаться. Давыдов приходил и смотрел на них. Но Бараско еще раньше приказал, во- первых, спрятать оружие так, чтобы оно не мозолило глаза, во-вторых, капитану ничего не говорить, а в- третьих, вести себя так, словно ничего не случилось.
Возница вначале держал ушки на макушке, прислушивался к их разговорам, а потом, убедившись, что они говорят исключительно о женщинах, хабаре и еде, стал задремывать и просыпался лишь, когда надо было взмахнуть кнутом.
Степи перешли в болота. Незаметно похолодало, и Костя оделся. Началось криволесье. Куда ни глянь, везде торчали маленькие чахлые сосенки. Под ногами стелился мох. Болота белели пушицей. Все чаще колеса телеги с треском наезжали на валуны. Костя с тревогой поглядывал на контейнер с «дровосеком» – как бы не растрясся?
На берегу реки сделали привал. Давыдов как бы между делом пригласил их к своему костру. Наловили рыбы: хариусов и линьков, нажарили грибов.
Выпили самогонки, обильно поели и легли спать. Утром – снова в путь. Костя, который имитировал сон, уснул в самом деле и проснулся только когда его заели комары. Вечерело. Телеги двигались сквозь тайгу. Колея была старинная, выбитая колесами в скалах. Проехали пару брошенных хуторов, от которых остались одни стены, поросшие березами. В глубоких колодцах стояла кристально свежая вода. Маленькие аккуратные баньки готовы были принять жаждущих попариться. Смородина и малина гнулись от зрелой ягоды. Но людей не было. Возница не знал, кто здесь жил, и на все вопросы пожимал плечами:
– А кто его знает?.. Бесы, наверное? И эти, как их, духи!
«Черт его знает! Тупой он, что ли? – удивлялся Костя. – Не знает родных мест». Вот тогда-то Бараско и проснулся. Спрыгнул с телеги. Размялся и принялся что-то втолковывать капитану, приговаривая:
– Пусть меня Зона сожрет, если вру!..
Вначале капитан молча хмурился. Потом сказал:
«Нет! Я свое отвоевал. Вот если бы бабы… по этой части я спец…» Потом тоже спрыгнул с телеги и пошел рядом с Бараско, порой восклицая: «Ах, вот в чем дело! Ебическая сила!» Бараско отвечал с достоинством: «Пусть меня Зона сожрет, если вру!» Возница, полагая, что они все еще беседуют о женщинах, не обращал на них никакого внимания.
