– Я слышала, что вы прибыли с такой далекой планеты, на которой даже не слышали о Сети Порталов и об Империи Повелителей?
– С далекой – это еще мягко сказано. – Усмехнулся Олаф. – На Земле до сих пор уверены, что люди – единственные разумные существа во Вселенной.
– В вашей Вселенной это вполне вероятно. – Уточнила Жемчужина.
– Именно поэтому наше самое главное желание – вернуться домой и рассказать людям о том, что они не одиноки. – Сказал Максим. – К сожалению, это пока невозможно.
– А вот ваши спутницы, как я вижу, совсем об этом не жалеют. – Улыбнулась танцовщица.
Тризелна вздохнула:
– Каждый из нас имеет не только привязанности, но и обязанности.
Жемчужина вздрогнула и на долю секунды утратила свой величественный вид. Однако быстро исправила ошибку и медленно произнесла:
– Как верно Вы это сказали, уважаемая Фея Шипов. Слишком верно.
Она еще раз пробежала по людям внимательным оценивающим взглядом:
– Вы ничего не ощущаете в этом дворце такого… странного?
Максим и Олаф быстро переглянулись.
– Дворец принца Киссалина еще прекраснее, чем те дворцы, где нам доводилось бывать. – Осторожно сказал Максим.
– Значит, не ощущаете… – Жемчужина как будто слегка расстроилась. – Ну, не буду вас задерживать. Надеюсь, что мы еще встретимся и поговорим о многом.
Она плавно повернулась и величавой походкой направилась к принцам.
– О-о-о! – Выдохнула Диньзиль. – Она со мной разговаривала!
Дилафисса, молчавшая все это время, пробормотала:
– Раньше я всегда считала, что танцовщицы и певицы интересуются только собой. Похоже, я ошибалась.
– Идите к столам, девушки, – легонько подтолкнул своих спутниц вперед Максим, – у нас тут небольшое дельце.
Он потянул Олафа прочь из зала обратно в галерею. Среди общего брожения неторопливо подтягивающихся на пир гостей его движения не вызывали подозрений. Убедившись, что в пределах слышимости нет ни одного вездесущего лесного эльфа, Максим спросил:
– Что ты об этом думаешь? Я имею в виду Жемчужину. О Яне пока говорить рано.
– Мне показалось, что Жемчужина хотела что-то нам сказать, на что-то намекала, но мы не поняли.
– А ее глаза?
– Черт, у меня до сих пор мурашки по коже. Когда Тризелна сказала про привязанности и обязанности…
– Она потеряла всю свою вежливо-рассеянную приветливость и на миг показала истинную сущность…
– Это был взгляд хладнокровного циничного существа. Взгляд убийцы.
– Не только, Олаф. Это был взгляд смертельно раненого убийцы.
В галерее появилась шумная веселая компания офицеров воздушного флота.
– Ладно, пойдем в зал.
– Но будем трижды внимательны. – Сжал кулаки Олаф. – Не нравится мне это все: и этот дворец, и намеки подозрительной танцовщицы.
За время их отсутствия в главном зале появились принц Кинтэлл, Фея Цветов Гортензия и Фея Коры Бирфисса. Собственно, пир должен был вот-вот начаться. Столы располагались примерно так же, как и во дворце Эллмира. Ближе к центру, вокруг площадки для выступлений, сидели высшие сановники государства. Максиму и Олафу пришлось пробираться к своим местам через половину зала. Их приветствовали даже те эльфы, которых они никогда не видели.
– Как хорошо, что в этом мире нет зависти. – Тихо сказал Олаф Максиму. – А то нас бы съели живьем за такую головокружительную карьеру.
– Эльфам незачем нам завидовать. – С горечью остудил его пыл Фрадов. – Наша жизнь для них – одна минута. Люди приходят и уходят, а эльфы остаются на своих местах. Нас забудут, едва мы исчезнем из этого мира.
– Я вижу, тебя огорчили слова Тризелны и Жемчужины.
– Не огорчили, а заставили вспомнить о нашем истинном долге. Вот Яна сейчас где-то на Желтой Бусине пытается найти путь с Ожерелья на Землю. А чем заняты мы?
Диньзиль увидела, что люди замешкались, и поманила их жестами. Эльфинка чувствовала гордость за то, что благодаря неофициальной должности сопровождающей лишенных магии пришельцев, она находится неподалеку от принцев, фей и, главное, Жемчужины.
– Принц Кинтэлл спрашивал про вас. – Сказала Дилафисса. – Сразу после пира он ждет нас в своем дворце. Он ничего мне не сказал, но, кажется, от наших шпионов поступили какие-то важные сообщения.
