— Почему? — наивно поинтересовался он.
— Потому что я видела как ты стреляешь!
— Тьфу, — сказал Эдик, отодвигая Марика в сторону. — Всего-то десяток завшивленных волков! Серый! Ты чего тут прохлаждаешься?
Я почти услышала, как у Сержа заскрипели зубы. Собственная беспомощность очень его раздражала
— М-м, Эдик…
— Дина! В дверном проеме появилась Лера
— По-моему, нам всем лучше покинуть помещение, — сказала я, игнорируя ее вопросительный взгляд. — Эдик, помоги Сержику… аккуратнее, дурак! У него все тело в дырках!
— Все-все? — ехидно переспросила Лера
— Слушай, давай оставим твои комментарии на потом?
Марик вышел из дома последним. Еще через пару минут крыша рухнула Мы отступали в лес, пока Лерка гасила ею же разведенный огонь. Если этого не сделать, и лес выгорит, и деревня вряд ли уцелеет — при такой-то жаре!
— К чему столько шума? — спросила я Эдика — Что, одними арбалетами обойтись не могли?
— Могли, — он почти тащил на себе Сержика — Да только Леру разве остановишь? Ну и перестаралась немного… Солнце в расчет не взяла. А что у вас случилось? Как вы тут оказались? Вся община спит, только вас куда-то понесло!
— До сих пор спит?
На улице было, конечно, довольно жарко, но не настолько же. — Старшие дали нам немного передохнуть. Так что здесь случилось? — Эдик был очень настырным. Я глянула на Серого. Он отрицательно покачал головой. Говорить правду не стоило.
— Неудачно поохотились.
— А конкретнее?
— Поохотились неудачно, — повторила я. Эдик нахмурился, но промолчал. Не то, чтобы он обожал совать нос в чужие деда, но ведь иногда соседская жизнь кажется такой интересной… Особенно; когда ее приходится спасать… Любопытство — не порок… Если исключить из обсуждения некоторые запретные вопросы, почему бы не поделиться впечатлениями… Мы ведь друзья.
Впрочем, это не наш случай. Исключаем из разговора все запретное, а значит — молчим.
13
— Ну, и как тебе у нас? — спросил лейтенант.
— Кошмарно, — честно признался я. — То заяц двухголовый, то комары размером с ладонь, то запах этот… трупный… вся тайга провоняла… А дней десять назад оборотня видел.
— А-а! Так это ты здесь пальбу устроил? Все посты на ноги поднял? Зачем? Все равно он за барьером был.
— Испугался.
— Попал хоть?
— Кажется, да. Проверять-то никто не пошел. И откуда они только берутся?
— Мутации, — охотно пояснил лейтенант. Он вообще оказался человеком разговорчивым. — Представь, какой на станции выброс был, если в зоне поражения такой квадрат оказался? А потом еще облако радиоактивное, дожди… Зайцы с двумя головами — это мелочи жизни. Причем, заметь, сколько лет уже прошло, а…
— Сколько?
— Чего — сколько?
— Ну, сколько лет? Как давно это было?
— Да уже больше полувека назад.
— До города отсюда километров шестьсот, не меньше?
— Больше. Сдохнуть боишься?
— А ты — нет? — удивился я.
— Тебе здесь месяц за четыре идет. Полгода службы вместо двух и домой. Можно и потерпеть.
— Можно, конечно. Лишь бы девушки потом тоже терпели.
Лейтенант ехидно усмехнулся.
— Об этом следовало подумать, когда контракт подписывал. А сейчас лучше заострить внимание на другом. А то, не приведи Господь, кончишь, как Тим.
— Тим? Я такого не знаю.
— Вот именно, не знаешь. Съели его. Заболтался на посту и…
— Врешь!
— Нет. Тебя вместо него прислали.
На призывном пункте о такой мелкой детали, естественно, умолчали.
— И как же они через силовой экран просочились?
— Не знаю, не видел. Если бы видел, сейчас бы с тобой здесь не трепался.
— А ты не боишься? Ну… как Тим?
— Не боятся только идиоты. Я человек предусмотрительный. Главное — никогда не забывать о двух вещах.
— О каких?
Меня, как человека молодого и неженатого, очень волновали всяческие меры предосторожности.
— О защитном костюме и автомате.
— М-да..
— А ты думал, я о чем? Да не дрейфь. Шесть месяцев — это не срок. Я вот здесь уже пятый год. И уезжать пока не собираюсь.
— Почему?!
— А мне нравится. Лес, свежий воздух. Где ты еще у нас такое встретишь? Везде все давно загадили.
— Ну, не скажи…
— А разве не так? Здесь же фактически — заповедная зона.
Вот это оптимизм!
— Ага. И уровень радиации — в четыре раза выше нормы.
— Далась тебе эта радиация! Хочешь правду?
— Правду? — не понял я. — Какую правду?
Лейтенант, похоже, начинал злиться.
— Знаешь, сколько там народу осталось?
— Там?
— Да, там! За стеной!
— Какого народу?
— Дурак! Ты что, думаешь, после аварии из города кого-то вывозили?
Я вообще ничего по этому поводу не думал, но сообщить об этом не рискнул.
— Черта с два! Правительство, сообразив, чем пахнет, велело зону заражения перекрыть. Ни въехать, ни выехать. Понимаешь? Въезжать-то сюда никто не собирался, кроме мародеров, желающих на халяву вещичками разжиться. Добра в городе осталось много. И оружия. Станция ведь считалась секретным военным объектом, ну и охраняли ее соответственно. А вот выехать хотели многие… Да если уж совсем
