Шу прижался щекой к волосам госпожи Сьен Ма. Женщина освободила свои руки из рук мужчины и погладила его по волосам. Льешо попятился к двери, не желая больше находиться в этой комнате.
– Будем поддерживать связь, – запинаясь, пробормотал он, не зная, что сказать.
Шу кивнул, уже почти не обращая на гостя внимания.
– Я перевел свой двор в Дарнэг, чтобы быть поближе к местам сражений.
Император обнял ее сиятельство, и Льешо понял, что созерцать дальнейшее он решительно не в состоянии. Вспомнив наставления Болгая, мысленно наметил на толстом пушистом ковре небольшого диаметра круг и побежал. К счастью, временные покои императора исчезли из поля его зрения, как только тот поднял богиню на руки.
Принц крепко закрыл глаза, но от этого чувство падения с огромной высоты не исчезло.
– Ох! – застонал он, когда у желудка вдруг отвалилось дно. Он прекрасно помнил это ощущение еще с тех пор, когда в шторм приходилось выходить в море на рыбацких лодках господина Чин-ши. Больше того, за годы, проведенные в Жемчужной бухте, Льешо даже успел к нему привыкнуть. Сейчас, однако, навык уже оказался утраченным, а потому оставалось только молиться, чтобы испытание закончилось прежде, чем желудок окончательно не вывернется наизнанку.
Вдруг сквозь зажмуренные веки проник яркий свет дня. Льешо вновь был в реальном мире с его не всегда благоприятной окружающей средой – нога больно ударилась о какой-то острый камень.
– Ух!
Юноша повалился на спину, хватаясь за ногу и щурясь от света. Хорошо. Во всяком случае, он на том берегу реки, на котором и должен быть. Вот нора шамана, а вот и он сам, и даже в человеческом обличье. Значит, приземление произошло в реальном времени и в реальном мире.
– Как прошло путешествие?
Стоя над Льешо, Болгай смотрел на него и хитро улыбался.
Юноша не знал, к чему относится вопрос – к ночному полету в Дарнэг или к вывихнутой ноге. Скорчив гримасу, он выразил недовольство вопросом и попробовал подогнуть ноги под себя.
– Как Дарнэг?
– Там темно.
Болгай успокаивающим жестом похлопал по плечу.
– Попозже мы займемся вопросом времени. На данном этапе обучения хорошо уже то, что ты попал туда, куда хотел, и тогда, когда захотел, и всего-то после полутора дней занятий.
Значит, в масштабах реального мира он отсутствовал лишь несколько часов. Осознание этого факта принесло серьезное облегчение. Ведь в его распоряжении четыре дня, а надо побывать еще в нескольких местах и научиться покорять время. А пока Льешо решил сделать заявление на случай, если следующая попытка окажется не столь успешной:
– Если что-нибудь произойдет и я не вернусь, скажи Каду, что император заключил перемирие с Тинглут-ханом на восточной границе. Теперь они вместе планируют отправиться на юг и выступить против мастера Марко.
– А что же правитель провинции Гуинмер?
– Мертв, – коротко ответил Льешо.
– Этого следовало ожидать.
Льешо кивнул, соглашаясь. Болгаю не надо было ничего объяснять; он уже и так понял, что правитель оказался замешанным в заговоре, в результате которого император и попал в плен к шпиону мага Цу- тану.
– Об этом нужно сообщить Чимбаю, – заметил шаман. – Между нашим ханом и восточным любви нет.
– Никто и не утверждает, что он должен жениться на дочери Тинглута, однако как только волшебник двинется в степи, Чимбаю наверняка понадобятся все возможные союзники. А Шу считает, что это непременно произойдет.
– Проблема заключается именно в этом. Чимбай уже женился на дочери восточного хана. И она оказалась… хм… женой сомнительного качества.
Льешо вспомнил агатовый взгляд госпожи Чауджин и, вздрогнув, кивнул в знак согласия. Объяснение шамана прояснило дипломатическую войну между мужем и женой, которую Льешо и сам заметил в шатре хана, но в данном случае ставка оказывалась куда выше, чем просто несчастный брак.
– Марко набирает силу. Раньше он не умел убивать во сне. Я знаю. Он пытался.
Это воспоминание вовсе не хотелось оживлять; он думал, что умирает, причем не раз, но прикончить его Марко так и не удалось.
– Он же гарн – и по крови, хотя и не по воспитанию, южанин, – напомнил Болгай, словно подобное обстоятельство могло каким-то образом повлиять на силу волшебника. Заметив, что Льешо не понимает сути замечания, шаман объяснил: – Магия приходит из многих мест, но всегда набирает силу именно там, где наши корни глубже. Твои способности развиваются во время обучения и тренировки, однако по мере того как ты приближаешься к источнику силы, они начинают действовать мощнее и ярче. То же самое справедливо и в отношении мага. Я удивился бы, услышав, что он хотел убить прорицателей Акенбада – ведь он знаком с легендами и боится гнева дракона Дана. Но Марко стремится управлять слишком большим количеством отдаленных друг от друга территорий и еще не научился обуздывать силу родной земли.
– От этого толкователи снов не стали менее мертвыми.
Льешо вовсе не нуждался в напоминании. Но оно положило конец разговору о визите к императору. Скромность и скрытность требовали утаить детали, касающиеся госпожи Сьен Ма. Смертная богиня
