папа проехал многие тысячи миль, чтобы получить в жены Аманду Мейтленд.
– До чего же она была хороша! – с горьким вздохом сказал Джервис. – Мы все готовы были сражаться за ее руку. Но если бы мы знали, что она тебе написала, многие, наверно, не стали бы и записываться на турнир. Она была уверена, что ты приедешь. И победишь.
– Да, моя Аманда знала, чего хотела. – Джон тоже вздохнул и осушил рюмку. – И добилась этого. – Он замолчал, видимо, уйдя мыслями в далекое прошлое.
– Послушай, – вдруг сказал Джервис. – Может, нам тоже устроить турнир?
Джон фыркнул и потянулся за графином.
– Да кто на него приедет? И как мы за него заплатим?
– Если бы мы предложили достойный приз, то приехали бы многие.
Все устремили взгляд на Джона. А он, не донеся рюмку до рта, непонимающе смотрел на Джервиса.
– Какую еще каверзу ты задумал, Джерв? – наконец спросил он, одним залпом осушая рюмку.
– Каверзу? – Джервис засмеялся. – Да что ты, Джон, мне просто пришло в голову, что мы соберем кучу денег, если потребуем плату за участие в турнире. Уже пять лет в нашей округе не было ничего подобного. Все захотят в нем участвовать, а мы на эти деньги поднимем Розленд.
Гинни понравилась эта мысль, и она пересказала слова Мисси Бенсон о том, как все мечтают о турнире.
– Вот видишь, – с улыбкой сказал Джервис – Всем будет интересно. А когда они узнают о главном призе, готов спорить, что от охотников отбоя не будет.
Джон приподнял бровь, забыв про рюмку. Джервис наклонился вперед, как бы стараясь заразить его своим воодушевлением.
– В конце концов, кто не захочет получить в жены красавицу Гиневру?
У Гинни похолодело внутри. Не спросив ее согласия, он собирается объявить ее главным призом?
– Нет уж, – решительно сказала она, вставая со стула. – Это все равно что... – Она вспомнила про аукцион, который она сама предложила Мисси. – Это все равно что выставить меня на продажу на аукционе и отдать тому, кто больше заплатит.
– Гинни, детка, да ничего подобного, – заверил ее дядя Джервис. – Твой папа не станет тебя приневоливать. Но если уж твоя мама согласилась выйти замуж за победителя турнира, значит, в этом нет ничего зазорного.
Он вопросительно посмотрел на брата.
Опасаясь, что отец с ним согласится, Гинни бросила на стол салфетку.
– Вся округа будет насмехаться надо мной. Я не согласна стать предметом сплетен, вот и все!
В глазах Джона мелькнула сталь. Гинни поняла, что сделала ошибку. Она узнала этот проблеск, ведь упрямство она унаследовала от отца.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что ты лучше своей мамы? – жестко спросил Джон. – Что не опустишься до того, что сделала она?
– Джон, я уверен, что Гинни не имела в виду ничего такого...
– Я пока хозяин в этом доме, – с пугающей решимостью сказал папа. – Если я приму решение провести турнир, моя дочь будет послушна моей воле. Вот и все!
У Гинни задрожали губы.
– Неужели ты так меня ненавидишь? Если это наказание за маму...
Джон тоже встал и бросил салфетку на тарелку.
– Не смей поминать ее имя в этом доме! Ясно? Гинни чувствовала на себе злорадный взгляд Эдиты- Энн.
– Ясно?
Вздрогнув от его рыка, она кивнула.
– Вот и отлично. – Взяв графин, Джон повернулся к брату. – Пошли в кабинет, Джервис. Надо все как следует обсудить.
Он вышел из комнаты, оставив позади себя гробовую тишину. Гинни медленно опустилась на стул, чувствуя себя униженной в глазах Ланса и всех остальных.
Дядя Джервис обошел вокруг стола и обнял ее за плечи.
– Пойми, Гинни, Джону сейчас очень тяжело. Ему нужно, чтобы его дочка ему помогла. Разве ты этого не понимаешь?
Конечно, она это понимала – ее давило чувство вины.
– Да и кому о тебе сплетничать? – продолжал Джервис. – Половина Луизианы влюблена в нашу Гиневру-Элизабет. Почему бы не устроить турнир? Мы же знаем всех холостяков в округе и знаем, что ни один не устоит против Ланса.
Ланс накрыл рукой руку Гинни.
– Ты только подумай, – продолжал Джервис, – когда вы поженитесь, Ланс будет управлять Розлендом, а ты тут будешь хозяйкой. Что может быть лучше?
При этих словах Эдита-Энн побелела как полотно.
– А что, если Ланс не победит? – спросила она. У Ланса при этих словах сделался оскорбленный вид.
Дядя Джервис засмеялся.
– Ну что ты, доченька, кто может победить нашего Ланцелота? – Он снял руку с плеч Гинни и толкнул Ланса в бок. – Поговори с ней, а я пойду успокою брата. Эдита-Энн, иди на кухню и помоги Лавинии вымыть посуду.
Гинни увидела, как ее кузина негодующе вспыхнула, и подумала, что она откажется. Но Эдита-Энн не смела спорить с отцом. Черная как туча, она последовала за ним из столовой.
– Он прав, – сказал Ланс, как только они вышли. – Это, наверно, мой единственный шанс получить тебя в жены.
– Но разве тебе не кажется, что это дурной тон? Я буду себя чувствовать как кусок говядины, вывешенный в грязной витрине мясника.
– Напротив. – Ланс встал рядом с ней. – По-моему, это очень романтично. Представь себе, как все будет. Съехавшиеся со всех краев рыцари бросаются в бой за твою руку. Другое дело, что у них нет никакой надежды победить, раз в турнире участвую я.
– Ты уверен, что всех победишь?
– Неужели ты сомневаешься?
Гинни невольно вспомнила Рафа Латура. Но это было давно, в драке между детьми, да и кто сказал, что Раф примет участие в турнире? Он ненавидит Маклаудов и считает ее тщеславной, эгоистичной и ограниченной.
– Нет, я в тебе не сомневаюсь, – ответила она, но в голосе ее все же слышалась неуверенность.
– Не забывай, – сказал Ланс, – что я буду стремиться к победе как никто другой, ведь это мой единственный шанс. Неужели ты думаешь, милая, что он уплывет у меня из рук?
Он говорил с такой убежденностью, что сомневаться в нем было просто недостойно. Он просил, чтобы она верила в него, но на карту, в конце концов, была поставлена ее репутация, и она ответила:
– Не знаю, Ланс.
– Судьба дает мне эту возможность завоевать тебя, и я ее не упущу. – Ланс опустился на одно колено и взял руки Гинни, которая была тронута его явной искренностью. – Бедняжка Гинни, ты напугана, и я не могу тебя винить. Но подумай, если твой отец согласится на условия турнира, он не сможет помешать нашему браку. Ланцелот выедет на поле и завоюет свою Гиневру. А это значит, что мы с тобой станем хозяевами Розленда и осуществим все свои мечты.
Слушая его, Гинни представила себе, какое красочное зрелище будет представлять собой турнир и как это все будет романтично. Да какая еще девушка получала столь эффектное предложение руки и сердца? Глядя на дорогое знакомое лицо, Гинни почувствовала прилив любви к своему храброму, верному рыцарю Лансу, который поклялся любить и защищать ее до конца своих дней.
– О Ланс, если ты уверен, что победишь...
Он поднес ее руку к своим губам и пылко проговорил: ты моя, леди Гиневра, и я буду биться насмерть с
