внезапно пропало желание платить вперед.
Марсель тяжело вздохнул.
— Потрачено столько усилий… Это хрупкий союз, и не стоит подвергать его опасности из-за ваших внезапно вспыхнувших сомнений.
— А разве они необоснованны, если условия меняются?
— Это не нарушение договоренности. Просто стратегия. Вы с Наваррой по-прежнему союзники в борьбе против короля. Вы выскажете свои требования и получите ответ после победы. То, что изменено место, где произойдет сражение, не повлияет на результат.
— Нет? А что, если сражение будет проиграно из-за недостатков этого места?
— Наварра, похоже, уверен в Компьене.
— А я нет.
— Почему? Только потому, что ваша юная леди против?
— Мы же согласились, что она права в своих рассуждениях.
— А теперь Наварра опровергает их.
— Напишите ему, Этьен, и скажите, что он ошибается.
Марсель пристально вглядывался в лицо Каля, обдумывая его предложение.
— Нет, — в конце концов сказал он. — Я не стану этого делать. Он высказался достаточно твердо. Сражение произойдет в Компьене, устраивает вас это или нет.
Алехандро стоял на пороге, тепло улыбаясь Элизабет; де Шальяк держался на шаг позади него.
Графиня приподнялась с подушек и взмахом руки отпустила слуг.
— А вы, Чосер, подождите. Я хочу, чтобы вы отвели де Шальяка в детскую. Няня говорит, мои дети что-то раскапризничались, и раз уж господин доктор здесь, может, он осмотрит их? — Она нашла взглядом француза. — Дорогой де Шальяк, вы не против? Малыши очень дороги мне.
Это было откровенное изгнание, и тем не менее де Шальяк среагировал со своей обычной любезностью. Но без улыбки.
— Конечно, графиня, я сейчас же осмотрю их.
Провожаемый насмешливыми взглядами графини и Алехандро, он вышел и закрыл за собой дверь, около которой остались неизменные охранники.
— Наконец-то мы одни, — проворковала Элизабет.
Алехандро недоумевал, как женщине столь отменного здоровья удается выглядеть такой бледной.
— И хорошо, что не слишком поздно, потому что вы пугающе бледны.
Графиня взяла его за руку и прижала ее к своему сердцу.
— Правда? Я так и думала. Я чувствую, что бледна и внутри, и снаружи. — Она отпустила его руку и прикоснулась к его щеке. — А вот вы этим не страдаете — у вас прекрасный, яркий цвет кожи.
Ее рука соскользнула вниз, к его шее, остановившись всего на несколько дюймов выше все еще различимого клейма. Он взял ее маленькую руку, поднес к губам и нежно поцеловал каждый пальчик. И хотя страсть, которой он якобы воспылал к ней, была всего лишь уловкой, сам факт прикосновения губ к теплой, мягкой коже привел к тому, что по его телу прокатилась волна самых разнообразных эмоций. Теплые вспышки удовольствия распространились от сердца до самых кончиков пальцев. Он почувствовал непривычное волнение.
Справившись в конце концов с собой, он посмотрел ей в глаза.
— Ни одна медицинская книга не квалифицирует бледность как болезнь. Всему виной ваше нормандское происхождение. И Божья воля, да славится Он за то, что создает такие изумительные творения, как вы.
Она застонала, явно впав в экстаз, а он и дальше разливался соловьем, льстя ей, и какое-то время они продолжали в том же духе. У Алехандро невольно мелькнула мысль: где до сих пор скрывалась эта его способность флиртовать и почему именно сейчас проявила себя столь речисто?
«Может, все дело в том, что я слишком долго не испытывал удовольствий такого рода».
Это и впрямь было удовольствие, поскольку графиня отличалась и красотой, и умом; вдобавок ей явно не хватало мужского внимания. Она нравилась ему, и…
…и поэтому он устыдился того, что использует ее. Однако что еще ему оставалось?
— Мною владеет очень сильное желание, — страстно сказал он.
— О, скажите, что за желание, и, если это в моей власти, я переверну небо и землю, чтобы оно осуществилось.
— По счастью, ничего такого не требуется. Все, чего я хочу, — это увидеть вас при свете дня, в саду, в окружении других прекрасных творений Божьих.
Он не помнил, точно ли повторил слова Чосера, но результат оказался тот, что и требовалось.
— Свидание! — воскликнула она. — Чудесная идея! Но как вы сумеете вырваться, ведь де Шальяк так ревностно следит за вами… Я-то смогу выйти отсюда без труда, король позволяет мне гулять по Парижу, лишь бы были достойные сопровождающие. Он знает, что я не брошу своих детей. И мои охранники умеют держаться на расстоянии. А вот ваши…
— …в эту минуту, возможно, приложили уши к двери и шпионят за нами, — с улыбкой напомнил ей Алехандро.
Она засмеялась и сказала, уже тише:
— А я и забыла!
— Думаю, нужно поручить все устроить Чосеру, — прошептал Алехандро. — Он чрезвычайно предан вам, леди.
— Я никогда и не сомневалась в этом.
Открыв дверь дома Марселя, Мария увидела молодого парня в одеянии пажа. Он приветливо улыбнулся ей и сказал:
— Добрый день, моя красавица.
Не «мадмуазель», не «женщина», а — «моя красавица». Она кокетливо вздернула подбородок.
— И вам добрый день, молодой человек.
— Я хотел бы переговорить с вами.
— Да? Зачем?
— Затем, что мне приятно видеть ваше хорошенькое личико, а пока я буду говорить, вы не уйдете, и я смогу и дальше любоваться вами. И еще, позвольте заметить, меня очаровал ваш мелодичный голос.
Мария рассмеялась.
— И вы сможете лишний раз услышать его, когда я позову того, кто вам действительно нужен.
— Ах, вы меня поймали! А я-то думал, что смогу и дальше поболтать с вами. Увы! В таком случае, можно мне поговорить с мсье Жаком, будьте так любезны… — Он кивнул в направлении зала, откуда доносились звуки разговора, явно не слишком цивилизованного, судя по громкости и тону. — Конечно, если позволительно его отрывать.
Кэт предупреждала Марию о том, что может прозвучать это имя.
— Входите и подождите здесь. Они там спорят из-за своей гадкой политики, и, мне кажется, он будет рад прерваться. Сейчас приведу его.
Чосер так очаровал ее, что она даже забыла спросить его имя.
И пока он дожидался в маленьком вестибюле, из кухонного подвала появилась Кэт. Взглянула на него мельком, не увидела ничего примечательного и прошла мимо, но внезапно услышала за спиной потрясенный возглас и обернулась.
— Вам нехорошо, сэр?
— Нет, мадемуазель, просто я поражен.
— Могу я спросить чем?
— Тем, что, хотя я понимаю все безумие этой идеи, вы сверхъестественным образом похожи на моего господина, лорда Лайонела. Вы могли бы быть сестрой принца, так сильно сходство.
Она сделала шаг назад, стараясь совладать с собой и сохранить невозмутимое выражение лица.
