Проигнорировав своего растяпу мужа, принца Лайонела, Элизабет Ольстерская бросилась прямиком к свекру с сообщением о только что увиденном. Король вежливо извинился, покинул зал и удалился в свои личные апартаменты, где разразился злобной речью. Его гнев был направлен на сэра Джона Шандоса, который сообщил о том, что случилось с Бенуа и как возмущается по этому поводу де Куси, а теперь стоял на коленях перед своим властелином.
— Вы не можете представить, в каких выражениях он угрожал вашей дочери, сир.
— Он просто сформулировал словами то, что я и сам чувствую! — взревел король. — Найди их!
Он стукнул кулаком по столу так, что задребезжали окна. Сэр Джон встал.
— Угодья вокруг замка мы уже обыскали, мой лорд. Вашей дочери здесь нет.
Неуместное напоминание о том, что теперь он стал законным отцом Кэт, заставило короля бросить на сэра Джона сердитый взгляд.
— Твое мнение?
— Полагаю, она где-то за пределами замка вместе с этим евреем. Она хорошо знает страну и слишком умна, чтобы оставаться здесь.
Не произнеся ни слова, король схватил резную фигурку и швырнул в окно. Стекло со звоном посыпалось на землю, а король прогрохотал:
— Нельзя давать де Куси повод разорвать наше соглашение! Союзника с такими земельными владениями необходимо удержать любой ценой!
— С его стороны было бы глупо повести себя таким образом, — спокойно ответил сэр Джон. — Отказываться от королевства из-за мелкой неприятности с родственником — к тому же отвратительным, подлым родственником — просто неразумно. Он, однако, может использовать этот инцидент, чтобы добиться от вас увеличения приданого. Не исключено даже, что он сам организовал все эти прискорбные события с целью…
— Он получил такое приданое, которое стоит двенадцати невест! И у него не хватит ума разработать такой хитрый план. Нет, это все она постаралась, а потому ее необходимо найти и доставить обратно. А потом я отдам ее не Бенуа, а де Куси — пусть послужит посудомойкой для своей сестры. Иди и без нее не возвращайся.
— Сегодня ночью мы ее не найдем, сэр. Утром соберем внушительный отряд и…
— Привлеки лучших следопытов королевства. Собаки могут взять след и ночью!
— Но как нам в темноте не отстать от них, не имея такого острого нюха? Вот завтра утром — другое дело.
— Может, ее видели участники майских праздников… обратитесь к ним за помощью. Идите по деревням и расспрашивайте всех, кто сегодня веселится. Пообещайте им большие неприятности, если они откажутся помочь.
— Прошу прощения, сир, но я считаю своим долгом вывести вас из заблуждения: не все участники майских праздников готовы стать вашими союзниками.
Король вперил в него свирепый взгляд.
— Все англичане мои союзники — если хотят преуспевать.
— Это да, сир, но уверен, вы понимаете, что среди ваших нынешних гостей есть определенное количество лордов — все они твердят об искренней преданности вам, этого нельзя отрицать, — которые тем не менее предпочли бы сегодня оказаться за пределами вашего замка. Если бы не необходимость присутствовать на празднике в честь вашей дочери, они с радостью потрудились бы на благо человеческого рода, ложась с любой девицей, которую сумели бы заполучить. — Сэр Джон криво улыбнулся. — Вот их жены — дело другое. Они всегда ваши союзники в том, чтобы помешать своим мужьям слишком усердствовать на благо короны, и потому от них больше толку.
Король грязно выругался себе под нос.
— Хорошо, отправляйтесь с первым светом. Возьмите с собой де Куси и Бенуа. Не хочу, чтобы они болтались здесь, пока проблема не будет решена. Хотя я понятия не имею, почему де Куси так ненавидит мою дочь, может, приняв участие в охоте, он почувствует некоторое удовлетворение.
И король взмахом руки отпустил рыцаря.
Сэр Джон поклонился и вышел. Он и сам не раз задавался вопросом, почему де Куси так ненавидит молодую женщину. Впрочем, это не имеет значения, решил он и отправился будить егермейстера, отвечающего за гончих.
— На север, — сказала Кэт. — Они рассчитывают, что мы поскачем на юг.
Отец и дочь со всей возможной скоростью мчались сквозь тьму. Вдоль дороги здесь и там виднелись майские костры, вокруг которых шумно пировали язычники; беглецы скакали мимо и в конце концов остановились в лесу, около маленького ручья, где конь мог напиться и отдохнуть. Алехандро спрыгнул на землю первым и помог слезть Кэт. И только сейчас, когда непосредственная угроза пленения на время отступила, они смогли свободно обнять друг друга.
Наконец Алехандро заставил себя отпустить дочь.
— Он не ранил тебя?
Сейчас было не время вдаваться в подробности того, что именно сделал с ней Бенуа; это можно будет рассказать позже.
— Моя душа была ранена, но ты исцелил ее. — На глазах Кэт выступили слезы. — Я все еще не могу поверить, что ты настоящий. Неужели разлука позади и мы снова вместе?
Алехандро рассмеялся.
— Я самый что ни на есть настоящий и разлука действительно позади. Она была действительно очень долгой. Завтра ты сама убедишься в этом, увидев седину в моих волосах.
— Уверена, ты все тот же.
— А ты стала прелестной женщиной.
Он поднял ее и завертел вокруг себя, смеясь от радости, пока у обоих не закружилась голова.
Когда он опустил ее на землю, младшая дочь Эдуарда Плантагенета посмотрела в глаза человеку, любовно вырастившему ее как собственное дитя.
— Семь лет, — сказала она.
— Почти восемь!
— И теперь, когда мы снова вместе, у меня такое чувство, будто я рассталась с тобой только вчера и никакой долгой разлуки не было! Как такое может быть?
Алехандро снова обнял ее, на этот раз со страстью, граничащей с отчаянием.
— Мне больно думать о каждом дне, когда мы были не вместе. Приди я за тобой раньше…
Она плотнее прижалась к нему.
— Знаю, ты пришел бы раньше, если бы обстоятельства позволили. — Она слегка отодвинулась. — Я боюсь спрашивать, но… как там мой сын? Он здоров?
— О, да! И не только здоров — я просто не в состоянии описать, насколько он хорош. Я радуюсь за него и горжусь им. Он смышленый, вежливый, красивый, прямо как ты, и…
Алехандро резко оборвал себя. Кэт закончила за него:
— И как Гильом Каль?
— Да, — еле слышно ответил Алехандро. — Как его отец, имя которого он носит. Думаю, оно ему подходит.
Они постояли, вспоминая славного человека, оставившего такой глубокий след в их жизни. Потом Кэт подняла взгляд к небу.
— Скоро рассвет. Пора снова в путь. Будет время поговорить о моем сыне позже, когда мы окажемся в безопасности.
Они взобрались на коня и поскакали дальше. На этот раз Алехандро направился на восток, но Кэт остановила его.
— Père, я уже говорила, это неразумно — ехать сейчас на юг или восток.
— Но нам же необходимо добраться до Кале.
— Этого они от нас и будут ждать. Безусловно, в конце концов мы должны там оказаться, однако
