– Ну, вот видишь, капитан. Это – обыкновенный монах. В прошлом году португалец Каллос за архиепископа получил только триста двадцать пять дукатов. А за этого святого отца никто и десяти не даст. За что тут платить? За его сутану и сандалии? Нет, ничего не получится.
Капитан Рэд разъяренно оттолкнул святого отца в Сторону и выхватил из-за пояса пистолет.
Заложники тут же шарахнулись в разные стороны. Однако, капитан Рэд не собирался никого убивать.
В углу хижины стояла большая бочка, в которую и выстрелил одноногий пират.
– Вот тебе, жирный сквалыга! – заорал он.– Ладно, о делах поговорим потом. А сейчас, накорми нас как следует.
Все население пиратского острова целиком умещалось в огромном сарае и двух хижинах, прилепившихся к нему по бокам.
Распорядившись, чтобы заложников накормили, капитан Рэд подошел в сарай, где пировала пиратская братия.
Здесь, под навесом из пальмовых листьев, служившем крышей, стояли несколько длинных столов, за которыми сидели члены берегового братства.
Кое-кто мог даже похвастаться тем, что у него есть подружка.
Здесь же останавливались пираты, которые пережидали на острове трудные времена, скрывались от преследования или привозили золото и заложников.
В этот вечер за столами собралось не меньше трех десятков человек. Среди них были испанцы и португальцы, французы и англичане, немцы и шотландцы.
Мало кто из них мог сказать, что незнаком с капитаном Рэдом.
Широко распахнув дверь, он вошел в сарай, пропитанный запахом пота и вина.
Под крышей из пальмовых ветвей раздался его громовой голос:
– Друзья мои, братья! А вот и я, если позволите. Правда, теперь у меня вместо ноги – деревяшка...
В качестве иллюстрации своих слов, он постучал ногой о ближайший табурет.
– А в остальном я – ваш старый, добрый капитан Рэд.
Никто не выразил по этому поводу особой радости. В сарае воцарилась мертвая тишина. Кое-кто из пиратов встал, но встреченный неодобрительным шиканьем остальных, уселся на свое место.
Только несколько девиц легкого поведения – из тех, что обычно сопровождают солдатские обозы и толкутся возле портовых кабаков – стали хихикать, показывая на деревянную ногу старого пирата. Но заметив на себе суровый взгляд из-под густых черных бровей капитана Рэда, они умолкли.
Он медленно подошел к столу и обвел взглядом враждебные лица пиратов.
– Что ж, я вижу, здесь все по-прежнему. То же вино, те же деревянные кружки... Только выглядите вы как-то по-другому, ребята. Да и бабенки, кажется, сменились.
И вновь на его слова не последовало никакого ответа.
Капитан Рэд ухмыльнулся.
– Я вне себя от радости! Меня просто переполняет счастье от возможности видеть ваши добрые, приветливые физиономии! – язвительно воскликнул он.
Он прошелся вдоль стола и остановился рядом со старикашкой, давно забывшем о том, что такое радость есть мясо собственными зубами.
– Дидлер! – закричал он.– Это ты, старина? Я рад знать, что ты еще жив и весел!
Капитан Рэд ласково потрепал старика по седой бороде, и полупьяный флибустьер-ветеран сипло засмеялся.
– Да, это я, капитан Рэд. Правда, бабы меня уже не любят.
Капитан Рэд махнул рукой.
– Это не беда, старина. Не расстраивайся. Кого они любят? Они любят только тех, у кого много денег. А мы с вами никогда не были богачами.
– Это верно,– просипел Дидлер.
– Ну что, старые кочерыжки? – захохотал капитан Рэд.– Я вижу, старуха с косой пока щадит вас. А где мой друг Мелье?
– Я здесь,– откликнулся тот, кого искал одноногий пират.
– А! Вот ты где? Все та же кислая рожа... Что-то ты не слишком хорошо выглядишь. А я-то думал, ребята, что вы тут веселитесь целыми днями. Что это у вас за пирушка такая? Никто не поет, никто не балуется с девчонками... Да...
Обнаружившийся среди гостей Череп оказался единственным, кто осмелился предложить табурет капитану Рэду.
Но старый пират гордо отказался.
– Я и на своих двоих могу постоять. Что из того, что у меня вместо ноги – деревяшка? А, вот и моя старая подруга Луиза! Ты, я вижу, постарела. Наверное, туго было без меня?
Потертая особа в бархатном платье хихикнула и смущенно отвернулась.
– Луиза, неужели к тебе вернулся стыд? – прогремел капитан Рэд.– Луиза, ты меня удивляешь. Я-то
