– Так это же один из лучших кораблей короля Карла VIII.
– Вот именно.
– И ты говоришь, что на нем не было ни капли золота? – подозрительно спросил толстяк.
– Ни капли,– твердо ответил одноногий пират. Но, видно, было в его голосе что-то такое, из-за чего сомнения начали терзать душу толстяка.
Последним в хижину вошел Лягушонок. В одной руке он держал пистолет, а в другой – шпагу.
– Кого я вижу...– кисло протянул Жирный.– Наш юный друг. Я рад приветствовать вас.
Капитан Рэд, гремя деревяшкой, подошел к заложникам и, растянув лицо в широкой улыбке, сказал:
– Устраивайтесь поудобнее, красавчики. Надеюсь, вам не помешала непогода? Как со здоровьем? Все в порядке?
Не дождавшись ответа, он продолжил:
– Ну и ладно. Разрешите вам представить моего друга. Это...
Он показал на испуганно съежившегося в кресле и отмахивающегося толстяка.
– Нет-нет, не надо! Ничего им не говори! – завизжал тот.
Капитан Рэд немного поколебался, решив, что неблагозвучное прозвище «Жирный» нужно заменить на что-нибудь более благородное.
– ... это Фламандец. Прошу любить и жаловать. Толстяк не изъявлял никакого желания здороваться с заложниками.
– Нет-нет! Уводи их отсюда!..– продолжал пищать он.– Я не хочу их видеть... Меня от этих благородных лиц уже тошнит.
Капитан Рэд осуждающе покачал головой.
– Нет, Лягушонок, ты только посмотри, во что превратился наш милый, толстый Фламандец. Он уже людей боится. Давно ли с ним такое стало?
Лягушонок засмеялся.
– По-моему, он всегда был таким.
– М-да... – с прискорбием произнес одноногий пират.– Как меняет людей время.
Тут его взгляд упал на Фьору. Капитан Рэд снова ожил. Бесцеремонно схватив девушку за руку, он потащил ее к столу, за которым съежившись сидел Фламандец.
– Жирный, ты только посмотри! Ну, разве она не хороша?
Толстяк неохотно поднял глаза.
– Это она и есть?..
Увидев перед собой жирное тело, увенчанное безобразной головой с узкими свинячьими глазками, Фьора поморщилась. Неужели эти люди приводят в ужас половину Европы? На мгновение ей даже стало смешно. Ведь ее окружал обыкновенный сброд.
За свою жизнь она встречала немало подобных типов, и все они отличались непомерной жадностью к деньгам и склонностью к плотским грехам.
Единственное, что эти люди уважают и к чему относятся с пониманием – сила. Но, поскольку, на силу Фьоре надеяться не приходилось, у нее оставалось только одно оружие для самозащиты – гордость и достоинство. Ведь она – итальянка. Хотя в ее жилах и течет французская кровь. Вот, о чем она должна всегда помнить.
– Кто там у тебя на Крите? – поинтересовался капитан Рэд.– Папа? Дядя?..
Фьора надменно отвернулась.
– Это не имеет значения. Сеньор Гвиччардини заступится за меня.
Капитан Рэд самодовольно осклабился.
– Видишь, Жирный, она не сомневается в том, что за нее заплатят хорошие деньги. Нам остается только свистнуть.
– И что? – вяло спросил толстяк.
– И три тысячи дукатов у нас в кармане. Фьора едва не задохнулась от возмущения. Таких денег стоило только одно ее платье.
– Да как вы смеете? – воскликнула она. Однако, капитан Рэд не понял, по какому поводу она возмущается.
– Жирный, это же хорошие деньги, три тысячи! Капитан Рэд подошел к Фьоре и ласково – если это слово вообще можно применить к такому человеку – потрепал ее по щеке.
– Как тебя зовут, красавица? Я что-то запамятовал...
Фьора сверкнула глазами.
– Леонарда,– обратилась она к служанке,– скажи им, как меня зовут.
Старая гувернантка засуетилась.
– Это госпожа Фьора Бельтрами. Дочь очень известного в Италии купца, сеньора Франческо-Мария
