теперь будет компания, а то мне тут совсем одиноко! Знаешь, я ведь не собирался быть матросом. Это все из-за любви. Из-за нее я очутился на этом траулере.
«Любовь! — Тамино насторожился. — Этот большелапый, именующий себя Фите, что-то сказал о любви! Может быть, именно этот человек поможет мне разобраться с любовью! Подскажет, где ее искать. Как удачно, что я угодил на эту посудину, или как она там называется…» — подумал Тамино и весь обратился в слух.
— Понимаешь, у меня была подруга, — грустным голосом продолжал свой рассказ Фите. — Ее звали Мерли. Она из того же города, что и я. Из Цуксхавена. Мерли очень красивая. Я любил ее больше всех на свете. И представляешь, в один прекрасный день она приходит ко мне и говорит, что она меня разлюбила и что теперь у нее новый друг. Вот так, с бухты-барахты, люблю, мол, другого. Я чуть с ума не сошел! И тогда я решил уехать куда-нибудь подальше. Уехать навсегда. Только вот куда? Думал-думал и надумал податься в моряки. Вот так я и очутился в море. Служу теперь матросом, точнее юнгой, потому что мне еще только шестнадцать стукнуло.
Тамино слушал юнгу с напряженным вниманием. Он, конечно, не всё понимал, по общий смысл уловил. «Так вот оно как бывает, оказывается, с этой любовью, — подумал он. — Вон какие неприятности… А мама говорила, будто любовь — это самое прекрасное, что может выпасть на долю пингвина… Что-то тут не так…»
Тамино очень хотелось как следует порасспросить Фите о любви. Конечно, у Фите с любовью как-то не сложилось, но он, по крайней мере, знает, что это такое, и, наверное, сможет объяснить Тамино, где ее искать, эту любовь. Тамино чувствовал, что разгадка совсем близко.
— Ну ладно, — оборвал вдруг свой рассказ Фите, — что-то я с тобой тут совсем заболтался. Мне пора идти картошку чистить. А ты поспи немножко. Я посажу тебя обратно в коробку, а крышку плотно закрывать не буду.
«Нет!» — в отчаянии подумал про себя пингвин. Ему так хотелось сказать Фите, что он не может сейчас спать. Что ему нужно найти любовь. И принцессу Нануму.
Но Тамино не знал человеческого языка и потому только смотрел на Фите умоляющими глазами.
— И не смотри на меня так! — строго сказал Фите. — Я скоро вернусь. Всё. — С этими словами он протянул руку и аккуратно посадил пингвина обратно в коробку.
— Отдыхай! — сказал он напоследок и прикрыл коробку, в которой теперь снова стало темно.
Тамино тяжело вздохнул. Разные мысли крутились у него в голове. Он свернулся калачиком, прикрыл глаза и все думал, и думал, и думал, пока сон не сморил его.
Глава седьмая,
в которой Тамино получает в подарок шапку и снова обращается в бегство
Когда пингвин проснулся, Фите уже вернулся и успел снять крышку с коробки. Тамино вскочил, отряхнулся и выглянул наружу. Ему очень хотелось, чтобы Фите продолжил свой рассказ о любви. Но юнга явно не был настроен на серьезные разговоры. Он развалился на своей койке, взял в руки гитару и тихонько запел:
Тамино удивленно посмотрел на Фите: что это за фуфинки такие?
— Это я так, для рифмы, — объяснил Фите, продолжая перебирать струны.
Тамино опять округлил глаза. «Разве у меня макуша? У меня макушка!» — подумал он и уже собрался было объяснить Фите, что, вообще-то говоря, ему совершенно не хочется слушать про какие-то фуфинки и макуши, а хочется слушать только про любовь. Но Фите упорно делал вид, что не замечает возмущения пингвина. Изрядно фальшивя, он все пел и пел свою нескладную песню:
С этими словами Фите отложил гитару и быстрым движением вытащил из кармана какую-то красную тряпушку. Не успел Тамино оглянуться, как тряпушка оказалась у него на голове. Тамино осторожно пощупал ее крылом. «Мягонькая», — подумал он.
— Это тебе шапочка, чтобы ты не простудился. И вообще, чтобы красиво было. А то что ты все ходишь в черном да в черном. Белый верх, черный низ — прямо как начальник какой важный. А так, смотри, здорово как! — сказал Фите и осторожно поднес пингвина к зеркалу. — Красный цвет тебе очень идет! Это, знаешь, я на камбузе стащил. Грелочка такая, для яиц всмятку. Чтобы не остывали.
В этот момент дверь распахнулась и на пороге появился огромный бородатый большелапый.
— С кем это ты тут разговоры разговариваешь? — хриплым голосом строго спросил бородач, вынимая изо рта какую-то изогнутую деревянную палку с маленьким ковшиком на конце. Из ковшика тонкой струйкой шел довольно вонючий дым. — Пингвин? — удивился он, увидев Тамино, замершего перед зеркалом. — Смотри-ка ты, настоящий живой пингвин!
— Так точно, капитан! — пискнул Фите. — Я как раз собирался отнести его к вам!
— Молодец! — похвалил Фите капитан и хлопнул его по плечу. — Тащи эту пташку ко мне! Поживет пока у меня, а потом в порту мы его продадим. — Хрипун явно был доволен.
— Будет сделано, капитан! — снова пискнул Фите. Он был страшно напуган и не знал, как же ему выйти из создавшегося положения. — Я только покормлю его и сразу принесу. Хорошо?
— О’кей! — согласился бородач и, сунув в рот свою дымящую палку, с важным видом удалился.
Едва за ним закрылась дверь, Фите взял Тамино на руки.
— Не бойся, дружок! — сказал он тихонько. — Я же обещал тебе, что не дам тебя в обиду. А раз обещал, значит, так и будет. — Фите на секунду задумался, потом быстро подошел к иллюминатору и открыл его. — У нас нет другого выхода! Давай я тебя подсажу, а там уж ты сам.
Фите осторожно поставил пингвина на краешек окна.
— Ну, прыгай! — скомандовал Фите, и Тамино, недолго думая, прыгнул за борт.
Плюх! И вот он уже в воде. Тамино обернулся и помахал крылом своему новому другу, с которым ему пришлось так спешно расстаться.
— Счастливого плавания! — прокричал ему вслед Фите и закрыл иллюминатор.
