Сомнений больше не было: так говорить мог только сам Антонио. И он беспокоится о ней.
— Принц Антонио! Пиа! — На этот раз ее голос звучал громче и уверенней.
— Вы в состоянии двигаться? — спросил он озабоченно.
— Кажется, да.
— Оставайтесь там, я сейчас к вам спущусь.
— Не надо, я сама. — Он не должен рисковать собой. Да и не пролезть широкоплечему Антонио через такое узкое пространство — ей и самой с трудом удалось это сделать.
Она медленно поползла к отверстию. Что заставило Антонио вернуться в Хаффали? Он узнал о том, что произошло, и бросился на помощь, как, по предположению Федерико, его брат и поступил бы, будь у него такая возможность?
Она подняла глаза, услыхав шум над головой, — прямо в лицо сверху посыпались пыль и мелкие камни.
— Вы ранены, Дженнифер? — крикнул Антонио. — Пожалуйста, не двигайтесь…
— Неужели, ваше высочество, вас так ничему и не научили в школе для принцев? — проворчала она, пытаясь уцепиться за крупный камень. — Ради какой-то американки вы не должны рисковать жизнью. Вы нужны своей стране целым и невредимым.
Наконец ей удалось ухватиться за камень, и она с трудом подтянула измученное тело на пару сантиметров вперед. Перевела дух, потянулась к следующему камню. И тут ее рука оказалась в сильной ладони Антонио.
— Я нужен вам, Дженнифер.
Он был рядом. Наверное, ему как-то удалось сдвинуть кусок каменной плиты, чтобы попасть внутрь. Держа ее руку в своей, он помог ей добраться до отверстия, а там вдвоем с Пиа они вытащили ее наружу. Дженнифер даже зажмурилась от непривычно яркого света.
— Ты ранена? — В голосе подруги слышалась тревога. — Кажется, несколько минут ты была без сознания.
— Все нормально, только жутко болит голова, — ответила Дженнифер и ощупала руки и ноги: вроде переломов нет. Заметив Иосифа, она спросила: — А как малыш?
— Ты прикрыла его собой, приняв на себя основной удар, — объяснила Пиа. — Он, кстати, почти самостоятельно выбрался.
Дженнифер кивнула, на секунду вспомнив, как они чуть не погибли под обломками.
— И все-таки его нужно поскорее переправить к врачам. Пусть они его как следует осмотрят.
— И вас тоже, — принц взял ее на руки и бережно прижал к своей широкой груди.
— Отпустите меня, — запротестовала она, впрочем не очень убедительно. Она вдруг почувствовала, что на нее навалилась жуткая усталость, а в его объятьях было так уютно и покойно.
— Не отпущу, — властно, как и подобает будущему королю, ответил он. — Я передам вас врачам из рук в руки. Так что прошу не возражать.
Он сверху взглянул на нее, и ей показалось, что она заметила в его взгляде озорные искорки.
— Не нахожу ничего забавного.
Он расплылся в широкой улыбке.
— Если хотите знать, именно этому нас учили в школе для принцев — рыцарству.
— И вы, как истинный рыцарь, вернулись в Хаффали?
— Нет, — его взгляд стал серьезным, — я вернулся, потому что боялся за вас и решил, что я вам, наверное, нужен.
Он беспокоился за ее судьбу и поэтому прилетел? От этой мысли кровь бросилась в лицо, а сердце учащенно забилось.
Эта же мысль наполнила ее и чувством вины. Как она могла плохо думать о нем! И только потому, что ее родителям не везло с политиками! Но разве это непременно означает, что принц Антонио похож па них? То, что сейчас сказал ей самый знаменитый герой журнальных обложек, похоже на признание в глубоком чувстве. А то, что он прилетел, отбросив соображения собственной безопасности, говорит о том, что ему присуща сила духа, которую она в нем не замечала.
Пытаясь как-то загладить вину, она начала:
— Я тронута, что вы беспокоились обо мне, но должна сказать…
— Еще, признаться, — добавил он, — я искренне считаю, что помогать народу Расова — долг человека моего положения. Я не могу повернуться к нему спиной.
Она разочарованно вздохнула. Значит, он прилетел не из-за нее?
— Полагаю, в школе для принцев вас учили поступать благородно, — пошутила она, понимая, что так близко от него находиться просто опасно: ее неудержимо влекло к нему.
— Нет, этому научили меня вы. Благодаря вам я становлюсь лучше — и как наследник престола, и как человек. Если бы не наша встреча, я бы вряд ли сейчас здесь оказался. И вряд ли оказался бы перед выбором, который готов сейчас сделать. — Он крепче прижал ее к себе и легко коснулся губами ее губ. Она вся подалась к нему, не чувствуя боли от царапин и ссадин.
Он решительно завладел ее губами, и они слились в долгом поцелуе.
— Надо идти к столовой, — прервав поцелуй, сказал он хриплым от переполнявшего его желания голосом. — Но мы продолжим, когда все будут в безопасности.
— Ты обманывала меня, — прошептала Пиа обиженно. Она обрабатывала спиртом содранные коленки Дженнифер, пока та сидела на столе, где врачи только что ее осмотрели.
— Что ты хочешь этим сказать? — Из-под холодного компресса она скосила глаза на Пиа. У нее было такое чувство, что на голове вырастает шишка невероятных размеров.
— Принц тебя поцеловал. И нечего, как в прошлый раз, рассказывать мне сказки, что это ничего не значит. Принц Антонио, первый красавец Запада, не полетит сломя голову в разрушенный лагерь, если это ничего для него не значит!
Дженнифер посмотрела мимо Пиа в другой конец столовой, где Антонио о чем-то разговаривал с матерью Иосифа, и тихо проговорила:
— Он прилетел только потому, что хочет поступать благородно.
— С каких пор? Мне, конечно, известно, что он помогает всяким гуманитарным организациям, но, как говорит мой двоюродный брат, он типичный представитель типичной королевской семьи: в одном месте чек на кругленькую сумму выпишет, в другом выдаст наличными. Этим и ограничивается его личное участие.
Пиа отступила на шаг, внимательно осмотрела коленку Дженнифер и забинтовала самую глубокую рану. Потом, взглянув подруге в глаза, серьезно добавила:
— Он, как близкий человек, печется о твоей безопасности и боится, чтобы с тобой не случилось что-то ужасное. Кажется, наш знаменитый плейбой влюбился.
— Этого не может быть, — возразила Дженнифер, — я американка и работаю в лагере, где находятся несчастные обездоленные люди. — Она вдруг вспомнила, что он ей только что говорил. — Но он… Пиа… о боже…
— Но он — что? Дженнифер сняла компресс.
— Он сказал, что благородству его научила я. И что он стал лучше благодаря мне. И еще — что сейчас готов принять какое-то важное решение. — Она вдруг поняла, что он имел в виду. — Как ты думаешь, он правда…
— Нет!
— Мы, конечно, очень недолго знакомы, но, когда он рядом, я…
— Прекрати и не смей даже думать об этом. — Пиа наклонилась к Дженнифер, чтобы никто их не услышал. — Вам никогда не быть вместе, даже если бы вы безумно любили друг друга. Надеюсь, ты, по крайней мере, голову не потеряла?
— Конечно, нет, — почему-то солгала Дженнифер. — Но ты же сама говоришь, что он первый красавец. Что же тут странного, если бы я вдруг взяла и влюбилась?
— Ты в своем уме? — прошипела Пиа. — Хочешь, чтобы тебя растоптали? Король ни за что не согласится, чтобы наследник престола женился на американке. Помнишь, какой разразился скандал, когда в прошлом году Антонио встречался с этой голливудской дивой?
