Они вошли во внутреннее здание.
За главным входом дорожка разветвлялась. Линдси повернул налево и провел ее сложным лабиринтом коридоров, лишенных окон. Все здесь сияло чистотой, как в операционной, в воздухе пахло хлоркой. Каждая дверь была оснащена электронным замком. Остановившись у двери с табличкой «ГЛАВНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬ», Линдси отстегнул от халата карточку со своим именем и провел ею через прорезь замка.
Кабинет без окон напоминал монашескую келью. Каждый раз, оказываясь здесь, она поражалась этому: ни семейных фотографий, ни дипломов на стене, ни памятных сувениров. Складывалось впечатление, что у этого человека нет жизни. Впрочем, в определенном смысле так оно и было.
— Я должен вам кое-что показать, — сказал Линдси.
Он говорил с ней как равный, отчего ее раздражение только усиливалось. Подоплека его тона была очевидна: он живет в Китае и не является подданным Зовастиной.
Линдси включил монитор, и на нем появилось изображение женщины средних лет, которая, сидя в кресле, смотрела телевизор. Зовастина знала, что изображение транслируется со второго этажа, где располагались палаты пациентов. Ей уже приходилось наблюдать за ними по этому монитору.
— На прошлой неделе я забрал из тюрьмы новую партию заключенных, — сообщил Линдси. — Как мы делали раньше.
Она не знала, что проводится новая серия клинических испытаний.
— Почему мне ничего не сообщили?
— Не знал, что должен ставить вас в известность.
Зовастина услышала то, что мужчина не произнес вслух:
«Главный здесь — Винченти. Это его лаборатория, его персонал, его проект». Говоря с Энвером, Зовастина сказала ему неправду. Его излечила не она, а Винченти. Антивирусную сыворотку ей доставили специальным курьером. Хотя в ее распоряжении имелось некоторое количество биологического патогена, антигены оставались в руках Винченти. Система сдержек и противовесов, порожденная взаимным недоверием и предназначенная для того, чтобы, торгуясь, обе стороны находились в равном положении.
Линдси нажал на кнопку пульта дистанционного управления, и на экране возникли изображения остальных палат. Всего их было восемь. В отличие от обитательницы первой в них люди лежали на кроватях, подсоединенные к капельницам.
Без движения.
Линдси снял очки.
— Я использовал только двенадцать, поскольку они были реально доступны, причем в короткий период времени. Мне нужно было провести экспресс-исследование антигена против нового вируса. Месяц назад я говорил вам о нем. Страшная маленькая штучка.
— Где вы обнаружили его?
— В некоторых особях грызунов, обитающих к востоку отсюда, в провинции Хейлунцзян. До нас доходили рассказы о том, как люди заболевали, съев этих животных. Известно, что в крови крыс живет сложный вирус. Небольшая доработка — и он превращается в настоящего убийцу. Смерть наступает меньше чем за день. — Ученый указал на экран. — Вот — доказательство.
Она действительно просила, чтобы они разработали более агрессивный вирусный препарат, действующий даже быстрее, чем те двадцать восемь, которые уже имелись в ее распоряжении.
— Все подопытные находятся на системе искусственного поддержания жизни, а клиническая смерть у каждого из них наступила уже несколько дней назад. Мне нужно провести вскрытие тел, чтобы определить параметры заражения, но перед тем, как кромсать их, я решил показать их вам.
— Создан ли антиген?
— Одна доза — и они поправились бы в течение нескольких часов. Но вместо антигена я дал им пустышки — всем, кроме той, первой женщины. Теперь она совершенно здорова, вируса в ее крови нет.
— Для чего понадобились эти испытания?
— Вы хотели получить новый вирус, и мне нужно было убедиться в том, что модификация прошла успешно. Кроме того, — Линдси улыбнулся, — как я уже сказал, я должен был проверить действенность антигена.
— Когда я получу новый вирус?
— Можете забрать его хоть сегодня. Для этого я вам и позвонил.
Ей не нравилось возить вирусы, но только она знала местонахождение этой лаборатории. Сделка была заключена лично между ней и Винченти, и никто другой не мог быть посвящен в ее детали. Кроме того, китайцы ни за что не станут проверять вертолет Зовастиной.
— Готовьте вирус, — коротко бросила она.
— Препарат уже заморожен и упакован.
Она указала на экран.
— Что будет с ней?
Линдси равнодушно пожал плечами.
— Она снова будет заражена и умрет в течение завтрашнего дня.
Нервы Зовастиной были до сих пор напряжены. То, как она и ее партнеры по игре затоптали конями несостоявшегося убийцу, принесло ей некоторое удовлетворение, но вопросы относительно попытки покушения оставались. Откуда о нем стало известно Винченти? Может быть, он сам приказал его организовать? Трудно сказать, но то, что ее застали врасплох, — факт. Винченти опережал ее на шаг, и ей это не нравилось.
И Линдси ей тоже не нравился.
Она показала на экран.
— Приготовьте к отъезду и ее. Немедленно.
— Вы считаете это разумным решением?
— Предоставьте мне беспокоиться на этот счет.
Мужчина усмехнулся.
— Хотите поразвлечься?
— Желаете отправиться со мной и посмотреть?
— Нет, благодарю вас, я предпочитаю оставаться здесь, по китайскую сторону границы.
— Будь я на вашем месте, я бы тоже осталась здесь.
19
Малоун по-прежнему держал пистолет на изготовку, а Торвальдсен тем временем заканчивал переговоры с Виктором.
— Мы могли бы произвести обмен здесь же, — предложил он. — Завтра.
— Вы не похожи на человека, который нуждается в деньгах, — заметил Виктор.
— Денег много не бывает.
Малоуну стоило труда не улыбнуться. Его друг-датчанин тратил миллионы евро на свои прихоти, и Малоун частенько задумывался: не является ли одной из них он сам. Два года назад Торвальдсен не поленился самолично прилететь в Атланту и подарил Малоуну шанс изменить свою жизнь — переехать в Копенгаген. Шанс, которым Малоун воспользовался и с тех пор ни разу не пожалел об этом.
— Мне вот что интересно, — заговорил Виктор. — Качество поддельного медальона просто поразительно. Кто его сделал?
— Талантливый мастер, который гордится своей работой.
— Передайте ему мои комплименты.
