— Ого! Львица показывает когти…
— Убирайтесь вон, Амбрози!
— Боюсь, не вам указывать мне, что делать. Думаю, что слово личного секретаря Папы здесь кое-что значит. Во всяком случае, больше, чем слово безработной журналистки.
— Я не шучу, Амбрози. Убирайтесь. Передайте Валендреа, что Колин больше не слуга Риму.
— Он пока еще священник Римской католической церкви и подчинен Папе, — возразил монсеньор. — Так что он должен выполнять приказания, иначе он будет наказан.
— Что нужно Валендреа?
— Давайте пройдем к Мишнеру, — предложил внезапно Амбрози, — и я все объясню. Уверяю вас, это стоит послушать.
Она почти вбежала в палату. Амбрози вошел следом и прикрыл за собой дверь. Мишнер сидел на кровати, при виде посетителя на его лице появилось напряженное выражение.
— Вам привет от Петра Второго, — сказал Амбрози. — Мы уже слышали, что произошло с вами…
— … и специально прилетели, чтобы пожелать мне скорейшего выздоровления.
Лицо Амбрози оставалось каменным. Интересно, он скрывает свои эмоции от рождения или этот навык выработался у него в результате многолетней тренировки и постоянной лжи?
— Мы знаем, зачем вы поехали в Боснию, — невозмутимо продолжал Амбрози. — Меня послали узнать, сообщили ли вам очевидцы что-нибудь.
— Ничего.
Умение Мишнера лгать тоже поразило ее.
— А если я проверю, правду ли вы говорите?
— Делайте что хотите.
— В городе ходят слухи, что прошлой ночью Ясна узнала десятое откровение и больше явлений Девы не будет. Местные священники очень расстроены, — вкрадчиво произнес монсеньор.
— Больше не будет туристов? Исчезнет прибыль? — не сдержалась Катерина.
Амбрози повернулся к ней.
— Может, вы подождете в коридоре? Это церковные дела.
— Никуда она не уйдет, — возразил Мишнер. — В такой момент за всеми вашими заботами вы с Валендреа еще находите время думать о событиях в Боснии? Зачем вам это?
Амбрози сложил руки за спиной.
— Вопросы здесь задаю я.
— Тогда идите вон отсюда.
— Святой Отец велел вам вернуться в Рим.
— Передайте вашему Святому Отцу знаете что…
— Какая непочтительность! Мы, по крайней мере, не позволяли себе открыто оскорблять Климента Пятнадцатого.
Лицо Мишнера стало злым, он побледнел от бешенства.
— Я прямо сейчас заплачу! Вы делали все возможное, чтобы загубить все его начинания.
— Я так и знал, что вы не согласитесь.
Тон Амбрози насторожил Катерину. Он как будто был доволен, как будто ожидал такого поворота в разговоре.
— Я должен сообщить вам, что если вы откажетесь ехать добровольно, то итальянское правительство выдаст ордер на ваш арест.
— Что вы такое несете?
— Папский нунций в Бухаресте сообщил Его Святейшеству о вашей встрече с отцом Тибором. Он очень сожалеет, что Климент не посвятил его в свои планы. Теперь вами заинтересовались румынские власти. Они, как и мы, хотят знать, что хотел покойный Папа от этого престарелого священника.
У Катерины перехватило дыхание. Это предвещало опасность. Но Мишнер держался спокойно.
— А кто сказал, что Клименту был зачем-то нужен Тибор?
Амбрози равнодушно пожал плечами:
— Вам, Клименту — разница? Как бы то ни было, вы встречались с ним, и румынская полиция хочет задать вам несколько вопросов. Святой престол может или помешать ей, или помочь. Вы как больше хотите?
— Мне все равно.
Амбрози повернулся к Катерине:
— А вы? Вам тоже все равно?
Она поняла, что у этого мерзавца на руках все козыри. Или он затащит Мишнера обратно в Рим, или Мишнер сейчас же узнает, как ей так легко удалось найти его в Бухаресте и в Риме.
— А при чем тут она? — быстро спросил Мишнер.
Нервы всех троих были напряжены до предела. Амбрози выдержал мучительную паузу. Она хотела дать ему пощечину, как тогда в Риме, но сдержалась.
В палату заглянула сестра и, испуганно ойкнув, закрыла дверь.
Амбрози снова обратился к Мишнеру:
— Мне просто интересно, как она считает. Она ведь румынка и знает, как работает тамошняя полиция. Я думаю, что таких допросов никому не пожелаешь.
— А откуда вы все о ней знаете?
— Отец Тибор встречался с папским нунцием в Бухаресте. Он рассказал нунцию, что при вашем разговоре присутствовала мисс Лью. И я навел о ней справки.
Объяснение Амбрози прозвучало удивительно правдоподобно. Если бы Катерина не знала, как все было на самом деле, то сама поверила бы.
— Не вмешивайте ее в это дело, — быстро сказал Мишнер.
— Так вы вернетесь в Рим?
— Вернусь.
Ответ удивил ее.
Амбрози удовлетворенно кивнул:
— В Сплите меня ждет самолет. Когда вас выпишут?
— Завтра утром.
— Будьте готовы в семь. — Амбрози направился к выходу. — Сегодня я буду молиться…
Он выдержал паузу.
— …о вашем скорейшем выздоровлении.
С этими словами он исчез.
— Если он будет обо мне молиться, то плохо мое дело, — сказал Мишнер, когда за ним закрылась дверь.
— Зачем ты согласился? Это же был блеф.
Мишнер поменял положение, она помогла ему устроиться поудобнее.
— Мне надо поговорить с Нгови. Нужно передать ему слова Ясны.
— Зачем? Разве можно верить тому, что она написала? Это просто смехотворно.
— Может быть. Но верим мы в это или нет — это десятое откровение Меджугорья. И я должен передать его Нгови, — упрямо повторил он.
Катерина поправила ему подушку.
— А тебе известно, что существуют факсы?
— Кейт, я не хочу спорить об этом. К тому же мне интересно, с чего это Валендреа так заволновался, что даже послал ко мне своего подручного? Видимо, за этим стоит что-то важное, и мне кажется, я знаю, что именно.
— Третье Фатимское откровение?
Он кивнул.
— Но это глупо. Третье откровение давно всем известно.
Она вспомнила слова Тибора из его письма к Клименту.
