что-то блеснуло. Это оказался будильник, и выглядел он очень похожим на тот, что пропал с его ночного столика. Анвин поднес часы к уху и, услышав, что механизм по-прежнему работает, завел его. Будильник без проблем поместился в кармане его пиджака.
Они направились через безлюдные доки и причалы. То, что Анвин услышал от Мура касательно восемнадцатой главы, было настолько невероятным, что он ни за что бы в это не поверил, если бы не события последних двух дней. «Онейрическое исследование, — прошептал ему Мур на ухо. — Проще говоря, слежка за сновидениями и их исследование».
Именно это, видимо, имела в виду мисс Гринвуд, когда говорила о взгляде, постоянно устремленном ей в затылок. Подсматривание сновидений. Неужели это за ней шпионит главный контролер Агентства? Преследует ее даже во сне, и поэтому она никогда не может отдохнуть? Она еще сказала, что не хочет, чтобы он узнал о ее дочери. Но ведь та может ей присниться, и тогда тайна мисс Гринвуд будет раскрыта, ведь так? Тут до Анвина дошло, что и сам он теперь уже не сможет спать легко и беззаботно.
Эдвин Мур, едва почувствовав под ногами твердую землю, кажется, ощутил новый прилив жизненных сил. Он двигался вперед бойким шагом, и щеки у него пылали от быстрой ходьбы. При этом старый смотритель все еще пытался объяснить Анвину, как осуществляется слежка за сновидениями.
— Вы, наверное слыхали эту историю про старика, которому приснилось, что он бабочка, — начал он. — И как он, когда проснулся, никак не мог понять, то ли он действительно старик, увидевший сон о том, что он бабочка, то ли он бабочка, которой приснилось, что она — старик.
— Я полагаю, что это чушь собачья, — резко бросил в ответ Мур. — Но сам невольно продолжаю задаваться этим вопросом. С вами ведь, наверное, частенько такое случалось, когда вы пытались вспомнить нечто вполне конкретное — разговор со знакомым, например, — и в итоге приходили к убеждению, что это воспоминание — всего лишь самообман, заблуждение, случайно выплывшее в вашем сновидении? И как часто бывало, что вы видели сон, а потом обнаруживали, что он в какой-то степени соответствует истинным событиям вашей жизни наяву? Бывало с вами, наверное, и такое, когда вы ухитрялись решить какую-то проблему, казавшуюся непостижимой всего пару дней назад, или, скажем, начинали понимать скрытые мотивы поступков человека, раньше ставившие вас в тупик, а?
Все вокруг нас делится на реальное и нереальное, на действительное и воображаемое. Наша неспособность отличить одно от другого, или, скорее, наше стремление поверить в то, что это одно и то же, и есть зазор, сквозь который проникают оперативники Агентства.
— Но в чем конкретно заключается их работа, что они делают? — спросил Анвин. — Ложатся рядом с человеком, погруженным в сон? И лежат, прижавшись к ним головой?
— Не говорите глупости. Совершенно не обязательно находиться рядом с объектом слежки; нужно всего лишь выделить и изолировать частоту, на которой мыслит ваш объект. Такую работу оператор может легко выполнять, развалившись в кресле у себя в кабинете.
Мур поморщился и потрогал пальцем шишку у себя на лбу, уже, наверное, приобретшую лилово- пурпурный цвет. Потом вздохнул и продолжил:
— Вам, несомненно, известно, что сигналы, поступающие из мозга, можно измерить. Есть электромагнитные волны, и есть устройства, способные их улавливать и считывать; есть и специалисты, изучающие эти материи. Они выявили, определили, каталогизировали и проанализировали различные состояния человека. И добились того, что могут теперь настроить мозг одного человека на волну другого. В результате мы имеем нечто вроде сенсорного датчика с усилителем. На самом деле это не так уж отличается от прослушивания радиоприемника.
Это, конечно, метафора. Те, кто занимается слежкой за сновидениями, описывают это как один из видов обычной слежки; разница только в том, что они следят за своим объектом, «углубляясь» в его мозг, ничего не ощущающий, кстати, при этом, а не мотаясь по улицам города. Если они стремятся раздобыть какую-то конкретную информацию, то могут даже воздействовать на спящего разными довольно оригинальными методами и без особых проблем выудить из него нужные им показания и улики.
Они вышли из района портовых сооружений и верфей в нескольких кварталах от кладбища. Теперь им следовало держаться берега — Анвину не хотелось подходить слишком близко в забегаловке «Вздремни часок». Ведь кто-то сможет его опознать, а потом сообщить Джасперу Руку о его местонахождении. Он повел Мура дальше с учетом именно этих соображений. Тот же, кажется, с большим удовольствием продолжал читать свою лекцию, следуя за Анвином туда, куда тот указывал зонтиком.
— Некоторые в Агентстве утверждают, что эта методика применяется уже достаточно давно, просто в разные века она называлась по-разному. Они считают, что подобное было легче осуществлять, когда люди жили малочисленными племенами, разбросанными по всей земле. Было гораздо меньше сигналов, требующих фильтрации, и больше возможностей для них произвольно взаимодействовать друг с другом. Всякие дурные предзнаменования, видения и пророчества шаманов и магов — все это вполне могло корениться в том, что мы сегодня называем слежкой за сновидениями и исследованием сновидений.
Меня не слишком интересует история, да и в любом случае теперь все по-другому. В нашем городе каждую ночь возникает необозримая и неразличимая мешанина самых разнообразных чувств и ощущений, проявляемых в страхах, желаниях, положительных эмоциях. И только те, кто прошел длительную тренировку, способны отличить излучение одного мозга от другого. Агентство использует эту их подготовку от имени своих клиентов. Супервайзеры, чью деятельность координирует сам главный контролер, исследуют пребывающий в бессознательном состоянии мозг подозреваемых субъектов, а детективы тем временем отыскивают вещественные доказательства и улики более материального свойства. И именно такая методика обеспечивает оперативникам Агентства их ни с чем не сравнимую проницательность.
— А что будет, если кто-то попытается использовать такую методику, имея лишь очень скромную подготовку?
Мур уставился на него.
— Если даже допустить, что ему вообще это удастся, он поставит и себя, и других в опасное положение. В спящем городе таятся чудовищные запасы злобы и недоброжелательства, так что следует проявлять осторожность, чтобы случайно не выпустить их на волю. — Он помолчал и добавил уже более спокойно: — Есть, конечно, индивидуумы, способные в этом помочь. Они умеют стимулировать возникновение сфокусированного состояния мозга, необходимого для проведения онейрического исследования, или содействовать достижению состояния, при котором такое исследование легче вести. Процесс реализации подобных способностей непосвященный может воспринять как гипнотическое воздействие.
Анвин вспомнил, что мисс Гринвуд сделала в то утро с Броком в билетной кассе парка развлечений — прошептала что-то ему на ухо, и тот немедленно впал в состояние, похожее на транс.
— Клеопатра Гринвуд относится к такого рода индивидуумам, — уверенно предположил он.
Мур крякнул.
— Сила и способности, коими обладает голос Гринвуд, были подмечены в целом ряде случаев. Сайварт знал об этом, хотя и не понимал, что это такое. Вы помните, некоторое время она подвизалась в качестве певицы? Когда я ушел из Агентства, главный контролер экспериментировал с граммофонными записями ее песен — хотел выяснить, нельзя ли еще больше расширить возможности онейрических исследований. Я, правда, не до конца в этом уверен. Но Хоффман, несомненно, также знает об этих ее способностях. По сути дела, я больше не считаю совпадением то, что одна из песен Клео Гринвуд транслировалась по радио почти восемь лет назад, вечером одиннадцатого ноября.
Конечно, Анвин тоже слышал эту трансляцию. Именно поэтому он и узнал мелодию, когда услышал ее вчера вечером в «Коте и тонике». И тут вопросы, так и оставленные Сайвартом без ответов в его рапорте по «Делу о человеке, укравшем двенадцатое ноября», тотчас же всплыли на поверхность: целый день, пропавший изо всех календарей по всему городу, таинственные оперативники — так никогда не идентифицированные и не арестованные, — что заменили дату в календарях во всех государственных учреждениях и новостных агентствах. Но возможно, никаких оперативников там и не было, по крайней мере действующих сознательно.
— А мог Хоффман и на нас как-то воздействовать? — спросил Анвин. — Проникнуть в наши сновидения и превратить нас в своих агентов, пока мы спали? Мы ведь сами могли изменить дату в календарях.
Мур нахмурился и поджал губы, так что они исчезли под усами.
