Я пробрался в Тьянат и рассказал мою историю Хай Озису, джеду, и положил свой меч к его ногам. Однако этот старый идиот увидел во мне только шпиона и приказал бросить меня в подземную тюрьму, где я и нахожусь с тех пор.
– Видимо, Джахар действительно несчастный город, раз им правит такой человек, как Тул Акстар, много слышал о нем, но хорошего – ничего.
– В нем и нет ничего хорошего. Это жестокий тиран, погрязший в коррупции и разврате. И если бы великие города Барсума узнали, о чем мечтает этот тиран, Джахар был бы давно стерт с лица земли, а сам Тул Акстар уничтожен.
– Что ты имеешь в виду?
– Последние двести лет Тул Акстар вынашивает мечту покорить всю планету. Он делает все, чтобы увеличить численность своей армии. Каждая женщина в городе взята на учет, и ведется строгий контроль рождаемости каждой женатой пары. Женщины, производящие свет младенцев мужского пола, поощряются. В результате произошел буквально взрыв в численности населения – и одновременно голод, так как сельское хозяйство Джахара не способно прокормить столько людей. В некоторых районах даже наблюдаются случаи каннибализма.
6. Приговорен к смерти
Но я недолго пробыл в подвале. Вскоре пришли воины, сняли с меня цепи и вывели из тюрьмы. Их было только двое, и я не мог не заметить, что они были довольно беспечны, и я решил, что меня ведут, чтобы освободить.
Дворец джеда Тьяната не представлял собой ничего особенного. Более того, он казался мне хижиной бедняка по сравнению с роскошными дворцами знатных людей Гелиума. И хотя я был уверен, что иду к свободе, я все же не забывал, что я в тюрьме, и смотрел на все окружающее так, чтобы не упустить ни одной детали, которая могла бы быть мне полезна во время бегства. Я знал, что во что бы то ни стало должен вырваться на свободу.
Вскоре мы пришли в большой зал, и я оказался перед человеком, роскошно одетым, вся одежда которого была усыпана драгоценностями.
Я сразу понял, что стою перед Хай Озисом, джедом Тьяната. Джед внимательно осмотрел меня с головы до ног. Во взгляде его сквозила подозрительность, которая как я уже знал, была основной чертой его характера.
– Как твое имя и откуда ты? – спросил он.
– Я Хадрон из Хастора, падвар армии Гелиума.
– Ты из Джахара, – заявил он. – Ты прилетел из Джахара на флайере Джахара с женщиной из Джахара. Ты будешь отрицать это?
Я подробно рассказал Хай Озису, что привело нас сюда. Я рассказал ему все о Тавии и, должен сказать, он проявил достаточно терпения, слушая меня, хотя я чувствовал, что его мнение было мне уже известно, и что бы я ни говорил, оно уже не изменится.
Вожди и придворные окружали джеда. Они слушали меня, скептически улыбаясь. Я видел, что они не верят ни одному моему слову. Я понял, что этот страх парализовал их, и они не способны правильно воспринимать реальность. Они на все смотрят сквозь линзы, искаженные ужасом.
Когда я закончил рассказ, Хай Озис приказал вывести меня в переднюю, и я довольно долго ожидал там решения моей судьбы, которую джед обсуждал со своими советниками.
Когда меня снова ввели в кабинет, я почувствовал, что вся атмосфера здесь буквально заряжена антагонизмом. Я снова стоял перед троном джеда.
– Законы Тьяната справедливы, – заявил Хай Озис, глядя на меня. – А джед Тьяната милостив. Враги Тьяната будут наказаны по справедливым законам, но милости им не следует ожидать. Ты, кто называет себя Хадроном из Хастора, на самом деле шпион нашего самого злейшего врага, Тул Акстара. И я, Хай Озис, джед Тьяната, приговариваю тебя к смерти. Я все сказал. «Величественным жестом он приказал охранникам увести меня.
Просить о милости было бессмысленно. Судьба моя была решена и подписана. Но к своей чести должен сказать, что пока я в полной тишине шел к выходу, шаг мой был тверд и уверен, а голова высоко поднята.
По пути в подземную тюрьму я спросил одного из охранников о судьбе Тавии, но он либо не знал ничего, либо не счел возможным сказать мне о ней. Вскоре я уже был снова прикован к стене возле Нур Ана.
– Ну? – спросил он.
– Смерть, – ответил я.
Он положил руку мне на плечо.
– Мне очень жаль, мой друг.
– У человека только одна жизнь, – ответил я. И если он отдает ее за доброе дело, ему нечего сожалеть о ней.
– Ты умираешь за женщину.
– Я умираю за женщину Гелиума, – уточнил я.
– Может, мы умрем вместе?
– Что ты имеешь в виду?
– Пока тебя не было, мне сообщили, что в ближайшем времени мне предстоит встретиться со смертью.
– Интересно, что же это такое, – заметил я.
– Не знаю. Но судя по тому, что я слышал, это нечто ужасное.
– Пытки?
– Возможно.
– Ну что ж, они узнают, что воин Гелиума умеет достойно умереть.
– Надеюсь, что я тоже не покажу им, что мучаюсь и страдаю. Но все же мне хотелось бы заранее знать, что нас ждет, чтобы подготовиться.
– Не нужно думать об этом, – ответил я. – Лучше давай подумаем, как нам обмануть врагов и сбежать.
– Боюсь, это невозможно.
– Я на это отвечу словами Джона Картера – я еще жив!
– Слепая философия мужественного человека, – сказал он. – Но тем не менее бессмысленная.
– Она долгие годы служит мне и выручала из самых безвыходных положений. Мы еще живы, Нур Ан, не забывай об этом, мы еще живем!
– Радуйтесь этому, – сказал голос из коридора, – так как это будет длиться недолго.
Говоривший вошел в камеру – это был начальник охраны и с ним еще кто-то. Я подумал, что он успел услышать, но вскоре мне пришлось убедиться, что он услышал только последние слова: мы еще живы!
– Что вы имеете в виду, когда говорите, что вы еще живы? – спросил он.
Я сделал вид, что не слышу вопроса, и охранник не стал его повторять. Он прошел прямо ко мне и снял с меня цепи. Затем он повернулся ко мне спиной, чтобы снять цепи с Нур Ана. Я отметил его беспечность. Его товарищ стоял возле двери.
Я проявил невероятную выдержку: хотя я жаждал свободы больше жизни, я выжидал, пока охранник снимет цепи с Нур Ана. И все это время я ждал, приготовившись к прыжку. А затем я прыгнул на спину охраннику. Тот упал лицом вперед на каменный пол. Тут же я выхватил кинжал из его ножен и вонзил его в спину охранника. Он умер с тихим вздохом. Слишком тихим, чтобы его звук наполнил подвал и вызвал тревогу у других охранников.
Но его товарищ у двери все видел и слышал. Он шагнул вперед, держа в руке длинный меч. И тут я увидел в деле Нур Ана.
Все произошло так быстро, как удар молнии, и любой другой человек даже не успел бы сообразить, что произошло. Но Нур Ан уже бросился вперед на своего противника. Он голыми руками противостоял охраннику, вооруженному мечом.
Полумрак в камере несколько мешал охраннику. Он видел, что на него прыгнул Нур Ан, но не знал, вооружен ли он. Он колебался некоторое время, затем отступил к выходу, где было светлее. И тут я выхватил длинный меч из ножен поверженного охранника и тоже напал на второго противника.
