театрального злодея, который всегда появляется не вовремя и расстраивает планы положительных героев.
– Ну, как тут у вас, не слишком жарко? – небрежно интересуется он и, отломив свисающую с потолка сосульку, засовывает ее в рот.
Острая сосулька напоминает кинжал, и у Артура так и чешутся руки вонзить ее в грудь мерзкого нахала.
– Климат просто восхитительный, – бодро отвечает Селения, хотя в душе ее кипит гнев.
– Отец устраивает небольшой праздник в вашу честь. Вы будете его почетными гостями! – торжественно объявляет Мракос.
Любую фразу своего командира осматы встречают подобострастным смехом. Еще никому не удавалось вырваться из ловушек, которые мастерски устраивает У, и приглашенные это прекрасно знают. А потому не ждут от уготованного им зрелища ничего хорошего.
Артур шепчет на ухо Селении:
– Надо бы устроить заварушку. В пылу драки кто-нибудь из нас наверняка сможет удрать.
– Вы что-то хотите сказать, молодой человек? – интересуется Мракос. Выполняя отцовские наставления, он старается быть вежливым и бдительным одновременно.
– Да нет, ничего! Артур просто высказал мне кое-какие соображения, – отвечает за мальчика Селения.
Такая фраза подобна наживке, которую подводят под самый нос, одновременно уговаривая не есть эту гадость. Разумеется Мракос, подобно щуке, глотает наживку, не слушая увещеваний.
– И что же это за соображения? – спрашивает он нарочито заинтересованным тоном.
– Понимаете, они касаются только вас, – тоном, полным иронии, отвечает принцесса.
Мракос вздрагивает. Всегда самоуверенный, он даже предположить не может, что кто-то может отзываться о нем не слишком лестно. А потому он, не задумываясь, раздувается от гордости.
– Прекрасно. Но раз вы сообщили мне тему ваших размышлений, теперь вы можете ознакомить меня с их содержанием, – напыщенным тоном произносит он.
– Что ж, если вам так интересно, слушайте. Артур спрашивал меня, как могло случиться, что ваш никогда не отличавшийся миловидностью отец мог произвести на свет сынка с еще более омерзительной внешностью, чем у него самого. Суть вопроса Артур сформулировал следующим образом: «Ужасающее уродство Мракоса меня интригует». Да, фраза была построена именно так, – членораздельно, стараясь ничего не упустить, выговаривает принцесса.
От изумления челюсть Мракоса отвисает и из пасти вываливается только что засунутая туда сосулька: она еще не успела растаять.
Не отличающиеся ни умом, ни сообразительностью осматы, толпящиеся за спиной Мракоса, по обыкновению глупо ухмыляются.
Мракос резко разворачивается и грозно смотрит на них. Взгляд его, острый как бритва, мгновенно заставляет их умолкнуть. Изо всех сил сдерживая бурлящую в нем злость, готовую вырваться наружу, словно теплая газировка из бутылки, Мракос начинает медленно и глубоко дышать. Возможно, так он открывает у себя потайной клапан, чтобы понизить давление и не взорваться.
Когда пар частично выпущен, он поворачивается к Селении и одаривает ее такой злобной ухмылкой, что внутри у принцессы все холодеет. Гордясь тем, что он в точности исполнил поручение отца и был предельно вежлив, Мракос елейным тоном заявляет:
– Мучения, ждущие тебя впереди, доставят мне ни с чем не сравнимое удовольствие. Но это впереди, а дело прежде всего. Так что не угодно ли Вашему Высочеству следовать за мной, – с шутовским поклоном обращается он к принцессе.
Да, похоже, свару устроить не удастся…
– Не вешай нос, мы еще подеремся, – шепчет Артур на ухо Селении. Его очередной план провалился, и он чувствует себя крайне разочарованным, но виду не подает.
Окружив пленников плотным кольцом, осматы выводят их из камеры.
– Ох, не нравится мне эта прогулка, – вздыхает Арчибальд. На его взгляд, орда сопровождающих их осматов не сулит им ничего хорошего.
– Но мы, по крайне мере, вышли из темницы! – подбадривает деда Артур, пытаясь найти в смене обстановки хоть что-то положительное. – Будем бдительны, нельзя упускать ни единой мелочи, ни единой оплошности с их стороны. В этом наш шанс на спасение! – добавляет он.
– Согласен. Только позволь тебе напомнить, что делать дело наполовину не в местных традициях, – подает голос Барахлюш. – В этих краях злодеи не имеют привычки ошибаться.
– Никто не застрахован от ошибок, даже у Ахилла была уязвимая пятка! – уверенным тоном произносит Артур.
Артур, Альфред, Арчибальд, и вот теперь Ахилл. Что ж, он не прочь познакомиться с еще одним членом семьи Артура, размышляет про себя Барахлюш. Интересно, у него в семье все носят имена на «А» или бывают исключения?
– Послушай, Ахилл – это твой кузен? – не выдержав, спрашивает юный принц. Он никогда не был силен в родословной.
Обязанность восстановить историческую справедливость берет на себя Арчибальд.
– Ахилл был могучим героем древности, – тоном школьного учителя объясняет он. – Он прославился своей силой и отвагой. Он был неуязвим, точнее, почти неуязвим. Уязвимой была одна-единственная часть его тела, а именно, пятка. У каждого человека есть слабое место, своя ахиллесова пята. Есть она и у Урдалака, – последние слова Арчибальд шепчет Барахлюшу на ухо, и тот при звуках ненавистного имени
