– Что у вас все время одни «но», майор? Говорите толком! Как вы угробили мне парня?
– Там горы, полковник, понимаете? И, как я понимаю, горы очень высокие. Ущелья, долины… его трудно будет найти.
– Я поверю в его смерть только тогда, когда вы доставите мне труп. А пока – ищите! Можете приступать, майор. О результатах доложите утром.
Вальтер Даль проводил печальную спину офицера долгим раздраженным взглядом и, морщась, откинулся на спинку кресла. Ему нравился этот спокойный и деловой док, который вызвался лететь на разведку и успел-таки выполнить все свои тесты – ремкоманды уже проходили положенную им вакцинацию уни-штаммом, чтобы начать ремонтные работы снаружи корабля. Даже если парень и загнулся – жаль, черт возьми, но чего на свете не бывает, – надо постараться его найти, теперь это – дело чести, в таких ситуациях Флот, как правило, не отступает… тем более, что внутренний голос, которому Вальтер Даль давно привык доверять больше, чем иным людям, упрямо твердил, что майор Огоновский жив и где-то бродит: замерзший, голодный и, наверное, чертовски злой.
Глава 7.
К тому моменту, когда майор Огоновский спустился к вожделенному лесу, он немного замерз от пронзительного горного ветра, изрядно проголодался и почти перестал материть проклятую грозу, чертову старую технику, медицинскую службу Флота и себя, несчастного и неуклюжего. В сложившейся ситуации плюсом было одно лишь обстоятельство, а именно то, что гравитация, по его субъективным ощущениям, была здесь процентов на пять-семь меньше привычного ему «единичного» уровня, и это здорово облегчало жизнь.
Сам не зная почему, Андрей не стал углубляться в лес, а пошел вдоль его края, поглядывая на мелькавшие меж ветвей близкие серые скалы. Он надеялся, что дальше начнется спуск в долину, где его будет легче обнаружить с воздуха. Он шел с полчаса, потом решился – остановившись, Андрей порылся в карманах и достал сигареты.
Но прикуривать не стал.
Налетевший ветер вдруг принес с собой совершенно отчетливый запах дыма. Удивленно закусив губу, Огоновский сориентировался по ветру и шустро двинулся вперед. Через десять минут он замер, глядя сквозь кустарник на достаточно странную группу людей в разнородной одежде, развалившуюся у костра, на котором что-то варилось в большом черном котелке.
Рядом с ними в полнейшем беспорядке валялись какие-то серые баулы и ящики, а также оружие. Огоновский рассматривал чужаков, раздумывая о том, кто может возглавлять эту странную банду. Выделялись трое: высокий и тонкий мужчина в плотном комбинезоне и коротких ботинках, точно так же одетая симпатичная девушка и молодой паренек, на котором красовались не совсем уместные здесь рыбацкие сапоги выше колен. Пораскинув мозгами, майор решил, что предводителем, скорее всего, является тот задумчиввый парень в комбезе. Андрей покрутил в пальцах сигарету, вернул ее обратно в пачку, взвел на всякий случай свой бластер и решительно вынырнул из кустов.
– Я был бы рад, если бы вы разрешили мне погреться у костра, – вежливо улыбаясь, произнес он.
– Ойе? – не понял парень в комбинезоне.
Ах ты черт, подумал Андрей, где же у меня включается этот чертов транслинг? Хоть он был исправен…
Махнув рукой, он распахнул нагрудный клапан и принялся нашаривать нужный сенсор на аппарате. Мужик в комбинезоне погладил висевшую на бедре короткую черную пушку, но – машинка уже заработала.
– Я страшно устал, – начал Огоновский, – и был бы вам очень благодарен, если бы вы позволили мне погреться у вашего костра.
Парень, на которого он смотрел, выкатил глаза так, что они едва не вылезли из орбит, и молча сел на оказавшийся за его задницей пенек.
– Не переживайте, – быстро проговорил Андрей, – с головой у вас все в порядке. Это у меня техника такая. Автоматический переводчик, действует прямо вам в мозги… все нормально, я совершенно не агрессивен и вообще не опасен.
– Да? – очумело поинтересовался Ингр. – А кто вы такой? Я никогда не видел… таких как вы.
– Ой, это долгая история. Так можно мне присесть? Я не буду просить у вас еды, у меня есть своя, просто я спускаюсь с гор и очень устал…
Видя, что непонятно бледный и почти трясущийся Ингр разговаривает с черным крепышом на мариш, а тот отвечает ему на своем, совершенно незнакомом языке, Халеф испытал странное беспокойство. Остальные, кажется, ничего не поняли, для них вышедший из леса мужчина был просто каким-то путником и не более. Но Халеф бен Ледда позвоночником ощущал, что здесь что-то не так: это было очень странно, но на него прямо давила некая чужеродность, и главное, неуместность черного пришельца. Он не должен был здесь оказаться! Халефу казалось, что где-то там, очень далеко отсюда, лопнула и поползла давно сотканная ткань мироздания, и он, этот загадочный тип, выбрался из мглы образовавшегося разрыва.
Тем временем незнакомец присел к костру, протянул к огню руки в тугих черных перчатках, и довольно улыбнулся.
– Вы… пришли издалека? – спросил Ингр, успевший немного прийти в себя.
– Ага, – спокойно ответил Андрей и ткнул большим пальцем в серое небо, – оттуда.
– С гор? – уточнил Ингр.
– Что? – не сразу понял Огоновский. – С каких гор? А, ну да… да нет, в горах упал мой самолет. А вообще я оттуда… приблизительно восемьдесят пять световых лет, если брать по прямой. Майор медицинской службы Военно-Космических Сил Андрей Трегарт Огоновский, Бифортская Конфедерация Человечества. Можно просто Андрей. А вы, простите?
Транслинг перевел его речь на мариш довольно своеобразно – у аппарата было слишком мало времени, чтобы «считать» в голове Ингра все семантические выверты, которыми был столь богат его язык, поэтому он плохо понял, что значат слова «майор», а также «Бифортская Конфедерация». А вот упоминание о Флоте заставило его содрогнуться и внутренне похолодеть.
