Олег Иваныч проснулся от чьих-то воплей. Приснилось? Нет.
Прислушался.
Возня, удары…
Он не мог видеть происходящего на дворе. Зато это хорошо видел Марко, спрятавшийся за углом амбара.
Сначала распахнулась дверь, выплескивая наружу сладковатый запах гашиша. Затем показались трое — тяжело дышащий Маруф, тащивший за волосы обнаженную девушку, и хозяйка притона Хаспа.
— Не гневайся, уважаемый Маруф, — подталкивая гостя в спину, быстро говорила Хаспа. — Что поделать, гости устали от этих воплей, а желание гостя — закон.
— Я — гость!
— И самый лучший! — согласно закивала старуха. — Потому и дарю тебе эту девку! Делай с ней что хочешь. Хочешь — убей! Все даром, исключительно из уважения к тебе, о Маруф абд-Джафар, и к твоему всемилостивейшему хозяину, да продлит Аллах его годы!.. Вон, видишь, амбар! Там и развлекайся сколько влезет, никто не услышит. А если свет тебе нужен, я мальчишку пришлю со светильником. Эй, Марко! Марко! И где его только шайтан носит?
Маруф-Матоня понял только два слова: «амбар» и «даром». Похлопал старуху по плечу. Иди, мол, без тебя управлюсь.
Иди так иди… Хаспа удалилась в дом, громко призывая невесть куда запропастившегося Марко и грозя ему всяческими карами.
Маруф же, оказавшись наедине со своей жертвой, огляделся. Заметил рядом сарай, запертый на засов. Видно, про него и говорила одноглазая ведьма. А ну-ка!
Правой рукой сжимая за горло связанную девчонку — та давно уже не сопротивлялась, — левой отодвинул засов. Пинком распахнул дверь…
Олег Иваныч едва успел отпрянуть внутрь и прикинуться ветошью. Не очень ловко получилось со связанными-то руками и ногами в деревянной колодке — шибанулся носом об землю, аж искры из глаз полетели! Хорошо, пока темень, да ведь скоро светильник принесут. Ну и луна, само собой. Светит, зараза!
На фоне залитого лунным светом дверного проема возникли две черные тени. Одна — здоровая, бородатая. Другая — маленькая, изящная. Вторую тащили…
— Ну что, цаца! — бросил свою ношу на землю бородатый.
По-русски ведь сказал, пес! А кто здесь мог выражаться по-русски? Ясно кто! Матоня, чтоб ему пусто было! Или как там теперь его… Маруф абд-Джафар. Веру поменял, а привычек подлых не изменил, пес! Ишь, как девчонку плетью перетянул, падла!
Флавия вскрикнула от удара.
— Кричишь? — нехорошо засмеялся Маруф. — Кричи-кричи. Теперь ты моя… даром!
Он опустился на колени, с рычанием прильнув к истерзанному телу. Похотливо задергался, схватил девчонку за волосы… И вдруг обмяк.
Вбежавший в амбар Марко ударил Маруфа по башке увесистым камнем. Зарыдав, бросился к Флавии.
— Эй, хватит реветь! — подал голос из глубины сарая Олег Иваныч.
— Кто здесь? — испугался Марко.
— А то не знаешь! Давай развязывай меня скорее!
— Я тебе не верю.
— Твое дело. Выпутывайтесь тогда сами…
— Нет-нет, Марко. Развяжем его… О святая Мадонна, как больно…
Ура, руки свободны! Теперь эта чертова колодка… Что, нет никакой железяки?
— Сейчас… Я знаю, где ключ. Марко выбежал во двор.
Флавия всхлипнула. Олег Иваныч осторожно прижал ее к себе, погладил:
— Ну, успокойся же.
Вернулся Марко с ключом, завозился с колодкой.
Ну, наконец-то! Свободен! Олег Иваныч вскочил на ноги:
— Где мой товарищ?
— Здесь, рядом, в амбаре. Я покажу… Скрип двери, темнота.
— Гришка, спишь, что ли?
— Иваныч, ты?!
— Извини, брат, что разбудил!
— Мы что, разве бежим?
— Видимо, так. И, кстати, не одни. Навязались тут еще клиенты на нашу голову. Ну что, готовы? Тогда — через забор, ать-два!
— Там, на улице, может быть стража.
— Да что ты! Это в этом-то районе отбросов? Ни в жисть не поверю! Ну, чего стали? Сказано, через забор! Так вперед! Да побыстрее! Иначе самолично сейчас придам ускорение.
Они побежали вдоль по узкой улице. За глухими заборами лаяли собаки. Где-то на краю пустыни хохотала гиена.
Они неслись вперед. Не зная куда. Пока — лишь бы подальше от вертепа одноглазой Хаспы. А там видно будет. Олег Иваныч, два подростка и девушка. Ни оружия, ни еды… А девчонка еще и без одежды. Олег Иваныч, правда, бросил ей какую-то ветошь, когда убегали, так на улице-то не май месяц! Декабрь, хоть и Африка.
Они бежали и бежали. Одинокая луна светила в спину.
Глава 8
Магриб. Январь-март 1473 г.
Я шел сквозь пустыню, а со мною попутчики —
И стужа, и дрожь, и страх, и ливень, и мрак ночной.
Светило солнце — ласково, не по- зимнему нежно. Ветер играл барашками волн, бьющихся о черные камни. Низкий берег был пуст, лишь сохли растянутые на кольях длинные рыбацкие сети, да кое-где шевелили поникшими кронами пальмы. Корабли — от осанистого «Тимпана» до самой последней фелюки — выглядели настолько уныло, насколько могут выглядеть суда, давно лишенные моря. Обвисший такелаж, выцветшие знамена, покосившиеся от штормов мачты. На палубах пусто. Лишь пробредет изредка пара вахтенных, да вознесется иногда к небу хилый дымок камбуза.
Свободные от вахты моряки ошивались в Тунисе. Кто в вертепах, кто в гостях, а кто и в лоне семьи…
Многие пираты, скопив деньжат, переставали разбойничать: заводили дом, гарем и детей, становясь почтенными негоциантами или ремесленниками. Только нет-нет да и вспоминали прежнее ремесло, особенно когда становилось туго с деньгами. Тогда снимали со стены саблю, прощались с женами и детьми и шли к первому попавшемуся раису — наниматься матросом на любое уходящее в разбойничий рейд судно.
Кто-то таким образом поправлял свои пошатнувшиеся финансовые дела, а кто-то лишался жизни. Рисковали все. Капитаны, пушкари, матросы. Даже организаторы — раисы. Те, правда, деньгами. Но не маленькими деньгами, а целым капиталом. Сколотить хорошую экспедицию дорого стоило! Во-первых, ремонт. Во-вторых, провизия. В-третьих, предварительная разведка. В-четвертых, подкуп должностных лиц. В-пятых… В общем, много на что нужны деньги.
Но после удачного рейда все расходы окупались сторицей. Да еще немалый доход приносили выкупные братства. Особенно «новому магрибскому» мулле Новрузу-хаджи.
У него-то и гостил третий день Олексаха, надеясь узнать хоть что-нибудь о судьбе разыскиваемых им людей — об Олеге Иваныче и Грише.
Об Олеге Иваныче — Ялныз Эфе — мулла еще мог что-то сказать. А вот относительно Гриши был абсолютно не в курсе. С того самого несчастливого плавания в Морею не видал больше ни Олега Иваныча, ни своего старого друга Шафиха-эфенди. Видно, сгинули оба.
