Терри добрел до гостиной и рухнул на софу. Слишком он устал, чтобы приготовить себе поесть или о чем-то думать. Он уже почти уснул, вдруг появилась Фрэнки, он ошарашено заморгал глазами и толчком проснулся.
— Бог ты мой!
Фрэнки стоял как статуя, возбужденный и растревоженный. — Я тут с собой малость забавлялся.
Терри молчал, он еще не пришел в себя.
— Тебе нравится, что я сотворил с собой?
— Боже, какая ты красивая.
— Да нет же.
— Конечно, ты не красивая, а прекрасная. Чем я мог такое заслужить?
— Каждый чего-нибудь да заслуживает. Наверное, был дан знак сверху.
— Ты решила меня покинуть, бэби? — Он потряс головой. — Ты куда-нибудь уходишь?
Фрэнки понравился ход его мыслей. Он задрал подбородок, как это делали девушки по телевизору, сделал несколько размеренных шагов вперед и прислонился к дверному косяку, выставив бедро.
Терри стало жарко.
— Если ты в таком виде будешь прохаживаться по улицам, кто-нибудь обязательно к тебе пристанет. Тебе это очень не понравится.
— Ты думаешь?
— Я серьезно. Там кругом опасности. Так что поберегись.
— Да ты перестань беспокоиться.
— Подойди ко мне.
Фрэнки кривлялся, но сохранял дистанцию.
— Ну же, бэби. Только не говори, что разоделась для себя.
— Ты еще не помылся?
— Помоюсь потом.
— Прекрасно, вот тогда я и приду.
— Я очень устал.
— Понимаю. — Он направился из комнаты. — У тебя был трудный день. Я дам тебе немного отдохнуть.
— Я пойду приму душ.
Фрэнки остановился, улыбаясь. — Ах ты мой мальчик.
Второй раз за день Терри помылся и побрился. Он протер серьгу спиртом, расчесал волосы и накинул на себя свежее белье. Когда вышел, увидел Фрэнки на софе.
— Скажи-ка мне, — начал Терри. — На какие деньги ты это купила?
— Ты меня хорошо обеспечиваешь.
— Да, конечно. Но я прекрасно понимаю, что моих денег на это не хватило бы. Где ты их достала?
— Ты недооцениваешь себя.
— Ч-черт, Эдна?
Фрэнки молчал.
— Фрэнки, ответь, кто?
— Да никто.
— Перестань морочить мне голову. Кто платил за одежду?
— А тебе-то какая забота?
— Послушай. — Он подошел к ней вплотную. — Ты обманываешь меня. У тебя есть кто-то на стороне?
— Никого у меня нет.
— Тот, кто живет чуточку свободнее, чем Терри? Позволяет себе немножко больше?
— Кто бы это мог быть?
Терри резко рассмеялся, передразнивая ее слова. — Тот, кто не вычищает грязь каждый день, у кого водятся небольшие денежки и его немножко уважают.
— Мне не нужны деньги, Терри.
— Нет? Так какого черта я надрываю себе пуп, вкалывая днем и ночью?
— Ты несчастлив? Хочешь покинуть меня?
— Я хочу, чтобы ты не кормила меня пустыми словами, а давала кое-что еще. Твоими обещаниями я сыт по горло.
— Обещаниями? Какие обещания? Назови хоть одно.
— Ну, назовем это грезами… надеждами. — Он взглянул на нее. — Я не дурак, Фрэнки. Я понимаю, что ты мне мстишь.
— Интересно, зачем?
Он колебался, устыдившись себя. Фрэнки повторил вопрос.
— Ты мне нужна, — тихо произнес Терри, он определенно хотел другого, не только дружбы. — Не делай так, — умолял он. — Пожалуйста не делай.
— А то что? Побьешь меня, что ли? — Фрэнки подставил щеку. — Ну давай, бей.
Терри уставился на гладкую кожу, губы, длинную грациозную шею. Он с содроганием отвернулся.
— Теперь ты видишь? — усмехнулся Фрэнки. — Не так уж это сложно — вести себя прилично. Стоит приложить маленькое усилие…
Он резко сбросил туфли, стянул чулки. — Ты хочешь меня трогать? Вот здесь… разотри-ка мне ступни. А мы посмотрим, как это у тебя получается.
Пальцы ног у нее оказались холодными, Терри сразу подумал о ее сердце. Опустившись рядом на колени, он принялся растирать холодные ступни.
Ревность у Терри прошла. Он не мог себе представить Фрэнки, разгуливающую по улицам в блузе и тесной короткой юбчонке, да и вообще в чем-либо еще. Она казалась ему неотразимой, и он был совершенно уверен, что ею могут легко увлечься другие мужчины. Поэтому его не оставляло раздражение и подозрительность, а ее кокетливость только нагнетала атмосферу. Он старался забыться в работе, придумывал себе всевозможные сверхзадачи, ему редко хотелось есть. При любой возможности усердствовал в больнице за двоих, изматывал себя до предела…
Однажды Маркус вытолкал его оттуда. Это было в конце смены, на четвертые сутки двойной работы Терри. Он затащил его за мусорные баки и буквально вынудил дернуть марихуаны. Потом повел в бар, там они выпили полдюжины кружек пива. Терри впервые за несколько недель отключился, домой вернулся важный и довольный. Дверь в комнату Фрэнки была приоткрыта, он прошел мимо, остановился и вернулся назад. Было два часа ночи, она сидела за туалетным столиком — они его недавно купили — и накладывала губную помаду. Терри распахнул дверь. Вошел.
За мгновение до этого Фрэнки почувствовал, что не по силам ему эта задача — подражание, он казался себе обезличенным, опустошенным, потерявшим и дух и желание. А сейчас с появлением Терри задача стала легче, он обрел цель, как будто ему сделали вызов. Фрэнки с минуту сидел спиной, красился, наконец покончив с губами, завинтил помаду, закрыл колпачком. И взял карандаш для бровей.
— Куда это ты собираешься? — поинтересовался Терри.
— Ты забыл постучать, когда входил.
— Это моя квартира. Или ты так не считаешь?
— Не считаю.
— Сейчас два часа ночи. Для чего ты это делаешь?
— Делаю? То же, что и все женщины.
— Ты лжешь.
— Чтобы тебя правильно поняли, нужно время. Сразу не бывает.
— У тебя с кем-то свидание? — Он шагнул ближе. — Кто он?
— Ты, Терри. У меня свидание с тобой, мой единственный и ненаглядный. — Он докрасил брови, нашел длинную ленту и завязал на волосах. — Ты боишься поверить, что это так?
