взрослых людей, сидящих на полу перед буфетом и разговаривающих… Но потом она покачала головой и отступила назад.
— Может, в другой раз? — предложил Райан. Лаура натянуто улыбнулась ему и не ответила. Наконец она слегка махнула рукой и ушла за дочерью в коттедж.
Райан смотрел ей вслед — на покачивание ее бедер и кудрявых волос, собранных в хвост. Он глубоко вздохнул. Каждая стычка с этой женщиной вызывала у него ощущение, будто он выпил несколько порций своего любимого эспрессо.
Он ощутил запах еды, присел на старую лестницу и принялся есть восхитительную стряпню прямо из кастрюли.
ГЛАВА ПЯТАЯ
На следующий день в школе Лаура разыскала мисс Тилду, объяснила ей семейную ситуацию Хлои, потом согласилась помочь учительнице в организации ее дня рождения. Правда, вознаграждение, которое она попросила, было минимально. В этом Лаура всегда оставалась простофилей.
— Лаура Сомервейл! Тебя-то я и ищу, — Джесси Бартон, жена Кэла и мать Тэмми, высунула голову из окна автомобиля, когда Лаура уже собиралась отъезжать.
— Доброе утро, Джесси, — сказала Лаура с натянутой улыбкой, — Моя дочь рассказывает о тебе много интересного.
— О, — Джесси поднесла руку к сердцу с невинным выражением лица. — Я надеюсь, только хорошее?
— Не совсем. Я понимаю, что весь город знает о моем новом соседе. Но я могу надеяться, что впредь ты будешь осмотрительнее? Ведь дети могут подслушивать. Мне не нужно, чтобы она лишний раз расстраивалась.
— Конечно, — громко сказала Джесси. — Если бы я когда-нибудь неосторожно расстроила малышку Хлою, то никогда не простила бы себя.
Лаура кивнула, теперь в городе быстро узнают, что она начала сражаться со сплетнями, которые достигают ушей школьников. Но, заметив огонек в глазах Джесси, она догадалась — избежать неприятностей не удастся.
— Что-нибудь еще, Джесси?
— Ну, с тех пор как ты нянчишься с ним, мы надеемся выяснить немного больше о твоем новом соседе.
— Кто это — мы? — спросила Лаура, видя, как двенадцать мамочек окружают ее.
— Давай, Лаура! — крикнула одна из них. — Расскажи, каков он?
— Он надежный? — спросила Джесси. — Холостой? Он остается?
Райан Гаспер был, бесспорно, роскошен по сравнению с упитанными, лысеющими, стареющими раньше времени мужчинами, которые жили здесь в радиусе двадцати километров. Этот супермен приглашал ее вчера вечером на кофе, и что-то в его глазах сказало ей — он более чем товарищ для распития горячих напитков. Но глупо ожидать от него чего-либо серьезного.
Лаура давно уже решила, что эти опасные отношения не нужно развивать.
— Не считая того, что он — дядя Хлои и купил Кардиньяр, — сказала она спокойно, — все, о чем я знаю: он не откажется от домашней еды.
— Так ты уже обедала с ним? — спросила Джесси и многозначительно улыбнулась остальным. — Молодец!
— Нет, — пошла на попятную Лаура. — Я приготовила тунец и шоколадный пирог и отнесла ему.
— Так он попробовал один из твоих пирогов? Тогда парень попался! — Женщины вокруг Лауры рассмеялись.
— Нет. Вы все не так поняли… — но каждым словом она рыла себе яму все глубже. Они такие же, как Джил, в свободное время занимаются сватовством. Все, что ей оставалось, — не давать им больше пищи для размышлений. — Заходите ко мне, когда будете в Кардиньяре, — сказала она, завела двигатель и уехала.
Райан провел утро на рынке домашнего скота в Минбахе.
Аукцион домашнего скота проходил в деревянном сарае с высокими стенами, с манежем для выездки лошадей в центре, окруженным с трех сторон рядами деревянных сидений. Райан поговорил с двумя продавцами, познакомился с местным ветеринаром доктором Ларсоном.
Было душно, шумно, но аукцион шел исправно.
Так вот в чем дело, думал Райан. Покупка и продажа — давление на рынок, экономика капитализма. Именно об этом он говорил последние двадцать лет. Теоретик рыночных отношений, он ни дня не занимался ведением хозяйства, даже на самом элементарном уровне.
Возвращаясь назад в Кардиньяр, Райан жаждал применить свои знания здесь, на ферме. Правда, знания эти касались лишь международной торговли и добывающей промышленности. Но в конце концов, какая разница? Он взял компьютер и пошел приготовить себе чашку кофе, потом сообразил, что не из чего. Наполнив кружку свежей водой из бака, присел на лестницу, положил компьютер на ступеньку выше и принялся записывать свои мысли.
Пролетело два часа. Его пальцы свело от работы на клавиатуре — энтузиазм был невиданный. И он умирал с голоду.
Не успев передумать, Райан схватил пустую кастрюлю из-под тунца, форму от пирога и быстро направился в соседний коттедж.
Он прошел мимо перевернутого велосипеда, брошенной скакалки Хлои и только что выстиранного белья, развешанного на улице. Затем откашлялся и постучал в открытую дверь черного хода.
— Есть кто-нибудь дома?
Он услышал шум — тихая музыка, почувствовал аромат готовки — фруктов, сдобы. Восхитительный запах!
Заинтригованный, он открыл незапертую дверь с москитной сеткой и вошел. Маленький вход был загроможден — несколько пар туфель Хлои, сложенных в углу, забрызганный грязью коврик. На столике лежали письма, в центре стояла ваза с засушенными полевыми цветами, позади — антикварное зеркало. На столе он заметил несколько фотографий в рамках. Он уже наклонился вперед, чтобы рассмотреть их, когда хозяйка дома выглянула из-за двери.
— Райан! — крикнула она. — Это ты?
Он резко выпрямился и шаркнул ногами по полу, как непослушный школьник.
— Я надеюсь, ты не против того, что я позволил себе войти. Вот принес… — Он протянул ей пустую посуду.
— Ты можешь теперь ходить везде, раз прошел мимо сторожевой собаки, — пожала плечами Лаура.
Райан проследил за ее взглядом и увидел миниатюрного фокстерьера, который обнюхивал носки его ботинок. Присев на корточки, он протянул псу руку. Пес завилял хвостом и весело тявкнул.
— Как его зовут?
— Шимпанзе, — ответила Лаура. — Нам давно пора зарегистрироваться в качестве зоопарка — столько животных завели за эти годы.
Райан пошел за Лаурой и, завернув за маленькую лестничную площадку, оказался в доме. Мягкая цветастая кушетка заполняла почти все жилое пространство. Обеденный стол был заставлен подносами и формами для сдобы. В углу стоял старый проигрыватель. Через окно кухни был виден холмистый участок земли Лауры и дорога, соединяющая их дома. Дверной проем вел в спальни и ванную комнату.
Уютно, тепло, удобно. Дом оказался намного меньше его и даже меньше тех служебных квартир, в которых он жил в крупных городах.
— Отчего его зовут Шимпанзе? — спросил Райан, огибая коврик и кресло в углу и подходя к