Дайана отбросила в сторону книгу и прислушалась. Спина ее одеревенела. В желудке стало как-то неуютно. Этот хриплый голос, заплетающийся язык. Как это все знакомо. Значит он прибыл. Она вскочила. На секунду прикрыла глаза.
Нельзя ему показывать, как я волновалась. Нельзя показывать ни тени недовольства. Будь терпеливой, доброй и приветливой. Будь такой, как обычно. Боже, пусть он будет в хорошем настроении.
Раздался длинный звонок. Она подбежала и открыла дверь. Таксист-араб бесшумно выскользнул назад. Упираясь обеими руками в дверной проем, стоял и смотрел на нее Иэн. Волосы взлохмачены. Глаза маленькие и красные. В уголках глаз какие-то желтые комочки. Рот полуоткрыт. В углу рта запеклась слюна.
Дайана сделала глубокий вздох и принужденно улыбнулась.
– Привет, дорогой. Проходи.
Она взяла его за руку. Покачнувшись, он вырвал руку и проковылял в комнату.
– Ты, чертова стерва! Опять захотелось покомандовать! Не получится. Стерва. А еще ты – уродина, уродина. Поди, посмотри на себя. Вообще, пошла отсюда вон, с глаз моих долой… И вообще, вон отсюда, из моей квартиры… И принеси мне выпить! Слышишь, ты, ленивая дрянь?
Он плюхнулся в кресло и вытянул ноги, уронив на грудь подбородок. Дайана обхватила себя обеими руками за бока и зажмурилась. Затем открыла глаза.
– Хорошо, дорогой. Я сейчас принесу тебе выпить.
Глава семнадцатая
Чендлер увидел Френки, входящую в бар, и помахал рукой.
– Добрый вечер, дорогая. Извини, что начал без тебя, но жажда замучила.
Френки села и оглянулась.
– А где все?
– Малага переодевается, а на это у нее уходит масса времени. Я разговаривал с ней в холле примерно полчаса назад. Джереми и Карлотта застряли где-то в дебрях Высокого Атласа. Видишь, как здесь опасно. Он мне звонил и сообщил, что сломалась машина. Прелестная история, доложу я вам. Но подозреваю, что это, видимо, так и есть. Он просит меня приехать и вызволить их оттуда. Хозяйка заведения, где они остановились… Хозяйка? Ты не думаешь, что он затащил бедную девушку в бордель? Так вот, хозяйка говорит, что у них там есть хороший механик, но Джереми не очень хочет с ним связываться. Хочешь поехать со мной?
– Конечно, с удовольствием. О, вот и Малага. В свободное кресло проскользнула Малага.
– Извините за опоздание, но я зашла к Изобель сказать о Джереми и Карлотте. Похоже, она обиделась, насколько может обидеться такое маленькое, доброе существо. Думаю, она подозревает какую-нибудь хитрость с их стороны и поэтому обижается. Кстати, к ужину не выйдет. Плохо себя чувствует. По-видимому, Иэн Драммонд-Брюс замучил ее. Он ведь почти весь день провел с ней. Не удивительно, что у нее после этого болит голова. Вид у нее неважный. Лицо красное, глаза какие-то странные, и говорит она еще медленнее, чем обычно. Возможно, у нее температура. Я хотела позвонить врачу, но она даже слышать об этом не захотела. Провела я у нее что-то около десяти минут, болтала всякий вздор, хотела ее оживить. Но разговорить ее было трудно, она только сидела и слушала с открытым ртом. Но такие дамы, по-моему, вам, мужчинам, как раз и нравятся.
Чендлер поежился.
– У своих женщин я предпочитаю больше жизни. Но если бы я сошел с ума и предался некрофилии, то предпочел бы труп помоложе и посимпатичнее. И хоть с какими-нибудь признаками интеллекта. Не надо много, чуть-чуть, чтобы понимала, о чем я говорю. Ладно, что будем пить? Малага не отрывала глаз от двери.
– Мне ничего. Я вижу, Грег появился в холле. А ты знаешь, как он любит выпивку. В последнее время он в каком-то странном настроении. Пойду успокою его. Увидимся позже.
Она встретила Грега в холле, и они вошли в ресторан. Метрдотель усадил их за столик и подал обширное меню. Грег резким нетерпеливым движением отодвинул его в сторону, не раскрывая.
– Уберите эту ерунду. И принесите что-нибудь. Мне все равно, что. Просто что-нибудь. Например, бутерброд с мясом, помидорами и майонезом.
Говорил он все это короткими очередями, выбрасывая слова, как пули.
Малага заказала для себя и улыбнулась метрдотелю.
– И еще, принесите спаржи, пожалуйста, и побольше.
Метрдотель с поклоном удалился. Грег взгромоздил локти на стол. Подавшись вперед, он пристально посмотрел на Малагу. В его глазах был нездоровый блеск.
– Малага, ты хотела бы отправиться в рай на роликовых коньках?
Малага сидела, не поднимая глаз от стола.
– Думаю, что предпочла бы более традиционный способ передвижения. К тому же, сомневаюсь, что это придется по душе Святому Петру. Хотя, о чем я говорю. В рай мне путь заказан.
Грег сильно сжал ее руки. Она нахмурилась и попыталась освободиться.
– Грег, оставь это. Ты делаешь мне больно.
– Послушай, Малага. Я открыл новое измерение. Две оси лежат в одной плоскости, а третья в перпендикулярной. Понимаешь? Неожиданно видишь яркий свет, потом вспышка. Подумай об этом. Ты мне нравишься, поэтому я хочу, чтобы ты поняла. Это очень важно. В мире нет ничего важнее.
Осторожно изучая его лицо, Малага отодвинулась, сколько могла. Оно выражало дикий восторг.
