очарования. В юности мой отец запоем читал все книги о Китае, которые только мог достать, и всегда мечтал о том, чтобы попасть туда. Будучи призванным на службу в военно-воздушные силы, ближе к концу Второй мировой войны, он с трепетом узнал о том, что его посылают на базу в Китай. Сам он не просил такого назначения и был убежден в том, что если бы все-таки попросил, то командование непременно послало бы его в какое-нибудь другое место.
Поначалу мой отец служил в провинции Сычуань, а по окончании войны был переведен в Бейджин, известный в то время как Пей-пьин, а позднее как Пекин. Когда отец перелетел из Индии в Китай и прибыл в небольшую деревеньку Циньдзинь неподалеку от Чжундо, у него появилось странное ощущение того, что он уже когда-то там был. Звуки, запахи, образы строений и людей – все казалось ему неправдоподобно знакомым. Более того, наша семья уже на протяжении долгого времени полагает, что если бы существовала такая вещь, как реинкарнация, то свою прошлую жизнь Мюррей Блок провел бы в Китае. Первое пребывание в Китае продлилось год, и с тех пор мой отец возвращался туда еще пять раз, посещая с каждым разом все более отдаленные и неизведанные уголки этой страны.
Я вырос в доме, убранном в смешанном английско-китайском стиле, и не помню того времени, когда я не знал бы, как пользоваться чоп-палочками или говорить «сие-сие» прислуге. Моя собственная любовь к Китаю и его народу берет, вероятно, начало от своего рода духовной связи с моим отцом, полностью проявившейся в 1985 году, когда мне посчастливилось провести двадцать пять дней, путешествуя по этой стране вместе с родителями.
В том путешествии нас сопровождали армейский приятель моего отца, Уоррен Брекенридж-младший, или просто Брек, и его жена, Диана. Мне довелось не только увидеть Китай глазами отца, но и посмотреть на самого отца в молодости через призму воспоминаний Брека, который имел сомнительное удовольствие учить Мюррея водить джип повышенной проходимости в декабре одна тысяча девятьсот сорок пятого года на заброшенных дорогах где-то между Пекином и Великой Стеной.
В то время китайцы ездили по левой стороне дороги, подобно англичанам или японцам. Однако первого января одна тысяча девятьсот сорок шестого года – спустя всего неделю после того, как мой отец научился водить машину, – все движение по китайским дорогам было переведено на противоположную сторону. Несмотря на то, что правительство призывало граждан перейти на правостороннее движение, увешав всю страну лозунгами типа «Езди справа вместе с Чан Кай-ши!», перемена вызвала массовое смятение и хаос на дорогах, поскольку рикши53, повозки и моторизованные коляски пользовались обеими сторонами дороги для движения в одном направлении. Когда мой отец в следующий раз залез в джип, он чуть было не задавил добрый десяток местных жителей, и после этого случая Брек неизменно отказывал ему в праве снова сесть за руль. Осмелюсь высказать предположение, что умение Мюррея водить машину до сих пор страдает из-за той давней моральной травмы.
В добавление к признанию проницательности Брека, проявленной во время нашего путешествия, я обязан выразить ему благодарность за предоставление мне большого объема информации о деятельности в Китае торговой компании «Jardine, Matheson & Company».
* * *
Во время своего первого путешествия в Китай я посетил Шанхай, Сучжоу, Уси, Нанкин, Пекин, Сиань, Гуйлинь, Куньмин и Гуанчжоу (Кантон). Наряду с тем, что большая часть приятных впечатлений от путешествия была связана со встречами с дружелюбными, искренними людьми, незабываемыми также оказались пейзажи самого Китая. Одним из моих любимых является вид Ворот Дракона – извилистой дороги, уходящей вверх по стене утеса на высоту сотен футов над озером Дяньчи, что неподалеку от Куньмина. Тропа, часть которой составляют тоннели, вырубленные в твердой скале, соединяет несколько пещер, предназначенных для проведения медитаций, и павильонов, из которых открывается впечатляющий вид на окружающие долины и озера. Тропа была проложена в период между 1781 и 1843 годами последователем учения Дао54 по имени By Лай- чинг, которому помогали несколько каменотесов.
Великая Стена захватила меня еще больше, и я был особенно тронут, когда фотографировал отца на том же самом месте, где он был сфотографирован в 1945 году. Замечательными оказались и терракотовые статуи близ Сианя, и Каменный лес недалеко от Куньмина. Однако наиболее запоминающимся эпизодом этого путешествия явилось плавание по реке Ли около Гуйлиня, где зародилось искусство китайской живописи в виде самых необычных и прекрасных изображений гор, которые я когда-либо видел.
Через несколько месяцев состоялось второе запланированное путешествие в Китай. На этот раз я проследовал вдоль Великого Шелкового Пути от Кашгара (Каши), что возле границы с Афганистаном, до Сианя. Поездка вдохновила меня на то, чтобы послать Росса Баллинджера домой в Англию не морем, а именно по этому некогда популярному маршруту и, вероятно, на то, чтобы устроить ему по дороге встречу с дао-монахом By Лай-чингом.
* * *
Наряду с любовью к Китаю я испытываю глубокие чувства по отношению к истории – особенно когда изучаю повседневную жизнь людей, живших за столетия до нас. Когда я жил в Сан- Франциско, в середине семидесятых, я начал собирать коллекцию древних книг, а позже обнаружил в себе тягу писать о прошедших временах и событиях, которые меня заинтриговали. Среди моих любимых книг в этой коллекции есть несколько очень старых энциклопедий и прейскурантов на доставку товаров почтой, которые очень помогли мне в исследовании прошлого.
Несмотря на то, что я никогда не изучал специально истории мореплавания, я постепенно собрал материал по этой тематике, включая пару необычных книг, в которых было дано описание сотен джонок и сампанов, плававших во внутренних водах Китая, дополненное подробными чертежами большинства из этих судов. Благодаря этим каталогам я нашел несколько других книг, которые еще окажут мне неоценимую помощь в описании баталий между китайцами и британцами.
Особое восхищение вызывает у меня целительное искусство восемнадцатого и девятнадцатого веков, и я собрал большую коллекцию книг по медицине того времени. Я надеюсь передать этот интерес читателям в романе «Поражение Света» с помощью двух новых персонажей – британского судового хирурга и китайского целителя-травника. Эти персонажи помогут сравнить достижения медицинской науки Востока и Запада той эпохи.
Хотя между двумя названными медицинскими традициями существуют значительные различия, тем не менее обе они находятся на переднем крае развития нового подхода в хирургии. Уже в пятом столетии нашей эры китайцы умели удалять катаракту, причем первое описание этой операции было опубликовано в книге «Вай Тай Ми Яо», или «Официально одобренные медицинские секреты», написанной Ванг Тао в 752 году н.э. Заметьте, что весьма похожая операция была описана в «Трактате по хирургическим операциям» Сэмьюэля Шарпа – книге, которую я недавно приобрел и которая была издана в Лондоне в 1782 году. Любопытно, что наши современные интересы в превентивной медицине отражены в старейшем китайском произведении «Гуань Ди Ней Джинг», или «Медицинские правила Желтого императора». Оно является образцом классической медицинской литературы и представляет собой восемнадцатитомное собрание трактатов, написанных в третьем веке до нашей эры. В настоящее время оно оказывает огромное влияние на «лечение потенциальных болезней». Согласно ему, необходимо приступать к лечению болезни еще до того, как проявились ее симптомы или, образно говоря, копать колодец до того, как захотелось пить.
* * *
Для западного мира Китай всегда казался далекой и очень загадочной страной. Для меня это – место богатейшей культуры и непревзойденной красоты, а населяющие его люди представляются самыми гостеприимными из всех, которых я когда-либо видел. Написав роман о Китае и его народе, я совершил путешествие в своем воображении, и благодарю вас за то, что вы сопровождали меня в этом путешествии. Я приложу все усилия для того, чтобы быть в своем повествовании настолько правдивым с точки зрения истории и культуры, насколько возможно, и заранее прошу прощения, если у меня не всегда это будет получаться. А теперь наиболее важное. Я искренне надеюсь: роман «Ниже Неба» и его продолжение «Поражение Света» смогут хоть в какой-то мере передать восхищение и волнение, которые я испытываю по отношению к Китаю и к тому, что происходило там сто пятьдесят лет назад, и вызвать интерес к этой стране.
* * *
Поскольку я рассматриваю процесс создания романа как сотрудничество автора и
