– Спасибо вам, – горячо поблагодарила Синния. На глаза у нее навернулись слезы.
– Мне пора вернуться к своим обязанностям. С вашего разрешения, я покину вас, – сказал Тэви и вышел из гостиной Нидхуг.
– Вот видишь! – победно провозгласила Нидхуг. – Это ответы на все твои сомнения.
– Но Тэви – верный и преданный тебе слуга. К тому же он знает меня с самого рождения, – возразила Синния. – У него доброе, отзывчивое сердце, но даже Тэви понимает, что мы ходим по краю пропасти.
– Да, понимает, и никому никогда не выдаст нашей тайны. Можешь в этом не сомневаться, Синния, дитя мое. Да, ты правильно заметила, мы действительно ходим по краю пропасти и очень рискуем. Но поверь мне, в Бельмаире гораздо больше людей вроде Тэви, чем упрямых болванов, как Дренг. Мы на правильном пути. Но король поступил мудро, скрыв на время от всех твое возвращение. Сейчас не подходящий момент испытывать терпение народа. Но главное, пойми наконец: теперь ты у себя дома и в полной безопасности. Мы с Диллоном никогда не дадим тебя в обиду. Королю удалось обвести Ахуру Мазду вокруг пальца. И это была первая серьезная победа над предводителем яфиров. Но у Диллона более глобальные планы: он хочет объединить два народа – клан яфиров и бельмаирцев. И даже если Ахура Мазда откажется заключить мирное соглашение с Бельмаиром, это сделает их новый предводитель. Яфирам придется его избрать. Настало время исправить эту давнюю ошибку, которую когда-то допустил король Напир. Нашему народу необходимо двигаться вперед, а для этого нужно изменить в корне все устаревшие обычаи, дитя мое.
– И это ты, Верховный Дракон Бельмаира, говоришь со мной на такие важные государственные темы? Со мной, которая провела год в плену у яфиров и которая была любовницей их предводителя? – спросила Синния.
– Да, я говорю с тобой, с моей любимой Синнией, – ответила Нидхуг. – И перестань думать о том, что ты осквернена. Ты не запятнала свою совесть и по-настоящему не изменила ни своему мужу, ни своему народу. Ахура Мазда подло похитил тебя – разве в этом есть твоя вина? Он смог хитростью овладеть твоим телом – но разве ему досталась твоя душа? Для меня, для Диллона, для всех здравомыслящих представителей нашего народа ты осталась такой же, как прежде. И должна продолжать жить дальше. Диллон мог отречься от тебя и оставить тебя в королевстве яфиров. И никто не стал бы его за это осуждать. Но он этого не сделал. Он разыскал тебя. Вернул домой. Защитил от сплетен и гнусных слухов. Ты должна быть вместе с ним. Диллон это заслужил. Подари ему свое сердце, которое не смогли отнять у тебя яфиры, дитя мое.
– Я не могу переступить через те моральные устои, которые уже много веков существуют в Бельмаире, – сказала Синния. – Хотела бы переступить, но это так трудно, Нидхуг.
– Я понимаю, – согласилась дракониха. – Это печально, но иногда даже магия не в силах помочь нам. Но ты справишься, Синния. Ты ведь хочешь снова стать счастливой, быть с Диллоном? Хочешь. Я в этом абсолютно уверена. И ты сможешь, если возьмешь себя в руки и прогонишь эти ненужные мысли. Каждый раз, как на тебя нахлынут воспоминания о жизни в королевстве яфиров, думай о чем-нибудь хорошем, важном на данный момент.
– Мне очень трудно отгонять от себя воспоминания о ночах с Ахурой Маздой. Ведь мне это доставляло удовольствие. Я получала наслаждение в постели с ним.
– Твое тело, а не ты отвечало на прикосновения Ахуры, – сухо проговорила Нидхуг. – Это было плотское наслаждение, и ничего больше.
– Я чувствую огромную вину перед Диллоном за то, что наслаждалась близостью с Ахурой, – потупилась Синния.
– Держу пари, что Диллон не испытывает и тени смущения за свою близость с Сапфирой, – насмешливо сказала Нидхуг. – Только не говори, что Диллон – мужчина, и ему это простительно. Конечно, не стоит винить его за эту измену, но и сама ты не должна страдать. Забудь этот глупый пережиток, что женщины должны предаваться любви только со своими мужьями.
– Вот именно за такие вольнодумные мысли бельмаирцы в свое время изгнали бунтовщиков в Хетар, – поддразнила ее Синния.
– Я – Верховный Дракон Бельмаира, и меня никто не посмеет изгнать, – с напускной обидой проговорила Нидхуг и отправила в рот кусок мяса. – Великолепно! У Сарабес всегда изумительно получается утка в черносливе и апельсинах.
Нидхуг разломила утку на две части и обе отправила в рот одну за другой. Синния взяла пирожное и откусила маленький кусочек. Потом отпила из чашки – ромашковый чай с медом тоже был выше всяких похвал.
– Думаю, раз я ничего не могу изменить, то мне остается последовать твоему совету и вернуться к прежней жизни. Мне эта идея очень нравится. Меня сейчас больше всего тяготит мое новое имя – Сапфира, – сказала Синния. – Мне крайне неприятно, когда меня так называют.
– Не волнуйся, этот вопрос скоро уладится. Мы с Диллоном его обсуждали еще до того, как спасти тебя из королевства яфиров, – проговорила Нидхуг. – Перед тем как выйти замуж за Диллона, Сапфира объявит всему Бельмаиру, что собирается в честь бывшей королевы изменить свое имя на Синнию. Это будет расценено как благородный жест, достойный новой жены короля. И ни у кого не возникнет никаких подозрений, если Диллон станет прилюдно называть тебя Синнией. А если твое второе имя будет Сапфира, то Туллио и его сестра тоже ни о чем не догадаются.
– Пожалуйста, Нидхуг, убеди Диллона устроить самую скромную свадьбу, – попросила Синния.
– Нет, скромной свадьбы не получится. Это как раз вызвало бы подозрения. Свадьба будет немноголюдной, но пышной. Устроим ее весной, как только сойдет снег, – объяснила Нидхуг. – Пойми, дитя мое, Сапфира никогда бы не согласилась на скромную свадьбу. Это не в ее характере. Она обязательно воспользовалась бы случаем предстать во всем великолепии перед Бельмаиром в день своего триумфа.
С этими словами дракониха отправила в рот внушительный кусок мясного пирога.
– Я не хочу притворяться Сапфирой до конца своих дней, – пожаловалась Синния.
– До конца своих дней притворяться тебе и не придется. Потерпи, осталось совсем немного. Ты должна играть роль Сапфиры только до вашей свадьбы с Диллоном, – успокоила ее дракониха. – А если твой характер после вашей свадьбы изменится, никто не удивится. Ведь многие женщины меняются, когда они счастливы.
Она осушила свой бокал и доела последний пирожок с мясом.
– Весна началась, – сказала Синния. – Сегодня мы с Диллоном совершали конную прогулку и увидели, что снег с холмов уже сошел. Но потом мы поссорились, он рассердился и ускакал прочь.
– Я уверена, что к обеду он будет дома, – лукаво улыбнувшись, сказала Нидхуг. – Мужчины всегда возвращаются домой к обеду.
– И Сирило тоже? – насмешливо спросила Синния.
– А как же! Я ни за что на свете не пропущу чудесный обед в замке драконихи, – заявил Сирило, войдя в комнату без стука.
Он поднес к губам лапку Нидхуг и нежно поцеловал ее.
– Вы очень галантны, Сирило, – сказала Синния. – И невероятно обаятельны.
– Не говори ему таких вещей! – в притворном ужасе вскричала дракониха. – Он и без того слишком тщеславен, дитя мое.
Во время своей маленькой реплики Нидхуг прямо-таки пожирала Сирило глазами. Принц лесных фей отвечал ей таким же страстным и жарким взглядом.
– Знаете, мне пора домой, – проговорила Синния.
Но ни Нидхуг, ни Сирило ей не ответили. Кажется, они вообще забыли о ее присутствии. Усмехнувшись, Синния тихонько покинула комнату. Она еще никогда не видела свою Нидхуг такой. В коридоре Синния столкнулась с Тэви.
– Не могли бы вы распорядиться, чтобы мою лошадь отвели в конюшню? – обратилась к нему Синния. – Я доберусь домой пешком через сад.
– Конечно, миледи, – ответил Тэви. Он говорил с Синнией нарочито холодно, чтобы у других слуг, бродивших поблизости, не возникло никаких подозрений.
Синния вышла в сад, соединяющий между собой замки Верховного Дракона и короля. День был тихим и
