Колгрим рассмеялся.
– Ах ты, маленькая лгунья, – ответил он. – Ты хотела знать обо мне все, и именно поэтому наблюдала за мной в отражающей чаше. Я чувствовал на себе твой взгляд и потому смог обнаружить тебя так быстро.
– Но вы ведь даже не знали о моем существовании, пока гном не рассказал вам, – сказала Марцина. – Кто он, этот гном? Он очень стар.
– Да, он стар. Он служил канцлером еще при нескольких Повелителях Сумерек до меня. Его зовут Альфриг. Думаю, если бы мог, он предпочел бы заботиться о своих садах, выращивая грибы и паслены на закате своих лет, но я так и не нашел ему достойной смены, – стал рассказывать Колгрим. – Никогда прежде он не имел от меня секретов, но и в этот раз я прощаю его, так как он хранил эту тайну до того момента, когда она оказалась для меня действительно полезной.
– Верните меня в мои покои! – приказала Марцина. – Выкрав меня, вы противопоставляете себя тому, кто был бы рад уничтожить вас.
– Нет, – сказал Колгрим. – Сначала мне должны вернуть мою невесту.
Марцина вздохнула.
– Значит, я пробуду здесь еще очень долго. Где я буду спать? Вы забрали меня прямо перед ужином, я ужасно хочу есть. Вы планируете морить меня голодом?
– Станет ли наша матушка жертвовать тобой понапрасну, сестренка? – спросил он ее. – Я хотел сказать, ради того, чтобы Ниура не вышла замуж и не разделила со мной супружеского ложа. Но ее путь был предсказан многие века назад.
– Вы хотели сказать, ради того, чтобы Тьма не воцарилась в мире Хетара, братец. Ведь вы хотите, чтобы он погрузился во мрак навечно, но Силы Света нашего мира не допустят этого, – сказала Марцина.
– Нет, малышка. Я лишь поселю в Хетаре Тьму. А вот мой сын, которого произведет на свет Ниура, погрузит Хетар во Тьму навечно, – сказал Колгрим. – Вот почему матушка так отчаянно старается остановить меня. Но в этот раз ее усилия тщетны. Слишком долго она жила среди смертных. И что еще хуже, она вела себя подобно им, оставаясь собой лишь в своих личных покоях. В нее давно уже не верят ни в мире смертных, ни в магическом мире. А люди не верят уже даже в собственную смертность. Социальное положение, власть, богатство и похоть – вот боги, которым они поклоняются. Они последуют за любым, кто пообещает им еще больше всего этого. И я сделаю это. Мне не придется окружать Хетар Тьмой. Они сами погрузят себя во мрак.
– Да, да, конечно, и все же, где я буду спать? – настаивала Марцина.
Колгрим снова громко рассмеялся и протянул ей руку:
– Пойдем, поужинаем. А потом тебе покажут покои, которые всегда будут твоими, когда бы ты ни посетила меня, сестренка. – Он мило улыбнулся и повел ее из тронного зала по великолепному коридору темного мрамора в маленькую уютную столовую.
Марцина не смогла удержаться. Она взяла предложенную ей руку, и Повелитель Сумерек аккуратно сжал ее ладонь в своей. Ей пришлось признать, что он действительно был, как ее и предупреждали, невероятно обворожителен. Она чувствовала, что вопреки собственной воле проникается к нему симпатией. Манеры его были безукоризненны. Он предложил ей стул и помог сесть. Ей стало интересно, кто же научил его всему этому.
– Когда же вы собираетесь послать за матушкой? – спросила она, пока слуга молча наливал суп в чашу, стоящую перед ней.
Она попробовала ложку супа, вкус отчего-то напомнил ей о земле и лесах. Это было восхитительно.
– Я не собираюсь делать этого вовсе, – сказал Колгрим. – Лара и Илона не спускают с тебя глаз, хотя ты этого и не знала. Очень скоро они обе узнают, что ты исчезла. Думаю, уйдет не много времени на то, чтобы матушка узнала, где ты и с кем.
– А затем она придет и вызволит меня, – сказала Марцина, отламывая от теплого каравая кусочек, который обмакнула в суп и отправила в рот.
– Она непременно придет, сестренка, но она не заберет тебя у меня, – сказал он ей.
– Почему же?
– Потому что ты будешь там, где она не сможет тебя найти. Сначала она должна возвратить мне Ниуру, чтобы наша свадьба состоялась в срок. А потом я и сам отпущу тебя. – Он снова одарил ее улыбкой. – Не переживай. Когда-то очень давно я пообещал нашей матери никогда не причинять зла никому из тех, с кем связан одной кровью, и никогда не делал этого. А сейчас поешь, сестренка.
За супом последовало блюдо из рыбы, изысканно уложенной на темные листья зелени и тонкие ломтики лимона; затем каплун, жаренный до золотистой корочки, фаршированный сладкими и кислыми фруктами; рагу из оленины в насыщенном винном соусе с луком-пореем, ароматными грибами и кусочками моркови; а также свежеиспеченный хлеб, масло и два вида сыра. Когда ничего этого на столе не осталось, принесли бисквит, пропитанный сладким вином и укрытый тонким слоем взбитых сливок.
– Моя тетушка обожает этот десерт, – заметила Марцина, наслаждаясь сочным бисквитом.
– Ах да, великолепная дракониха Нидхуг… – протянул Колгрим.
– Вы видели ее? – удивилась Марцина.
– Да, когда Илона, наконец, пригласила Нидхуг в свои владения, потому что из яйца драконихи появился ребенок-фея, а не маленький дракон, – сказал Колгрим. – Я сам прибыл посмотреть на это. Естественно, никто не знал о моем присутствии. – Он улыбнулся. – У них появились еще дети, у принца Сирило и Нидхуг?
– У них есть еще одно яйцо, но полагают, что в нем зарождается жизнь преемника Нидхуг, который вылупится, только когда пройдет тысяча лет и время службы Нидхуг на страже Бельмаира подойдет к концу, – рассказывала Марцина. – Немало времени потребуется Верховному Дракону Бельмаира, чтобы обучить наследника всему, что ему необходимо знать.
– Захватывающе, – сказал Колгрим, покачав головой. Удостоверившись, что девушка закончила есть, спросил: – Ты готова осмотреть свои покои, сестренка?
– Я очень устала, – призналась Марцина.
– Тогда пойдем, – сказал Колгрим, поднимаясь с места. Он сопроводил ее из столовой уже по другому широкому мраморному коридору. В самом его конце была дверь. Открыв ее, он жестом пригласил Марцину пройти внутрь. – Комната довольно простая, но я думал, она должна тебе понравиться, ведь и твой собственный дом без особых излишеств. Перемещаться, гулять по моему дворцу ты можешь когда угодно. Однако учти, что, если ты будешь где-то вне своей комнаты, когда прибудет твоя мать, чтобы обсудить со мной наши дела, ты тотчас же волшебным образом снова окажешься здесь, и дверь закроется на замок сама собой. Ты поняла меня, Марцина?
– Конечно, – ответила она. – Но если вы думаете, что сможете помешать маме вызволить меня, вы глубоко ошибаетесь. Ее магические силы гораздо могущественнее ваших, милорд.
– Время покажет, сестренка, – усмехнулся он, склонившись, поцеловал ее в щеку и удалился, закрыв за собой дверь.
Марцина огляделась. Окон в комнате не было. В ней были гладкие каменные стены и пол. Это скорее напоминало тюремную камеру, чем уютное пристанище. Здесь была кровать под пологом, укрытая бледно- лиловым бархатом и мягкими мехами. Под нею она заметила расписной ночной горшок. У подножия кровати стоял большой кованый сундук. Открыв его выгнутую крышку, Марцина была очень удивлена увиденным: в нем было множество изысканных одеяний, сшитых из шелка и тонкой мягкой шерсти. Тона, однако, в основном были темные. Зеленый, оттенка дремучего леса, глубокий синий, черный, лиловый и насыщенный пурпурный. Она захлопнула крышку и, подойдя к двери, повернула ручку. Она поддалась, как и обещал Колгрим. Марцина была приятно удивлена, что он не солгал ей.
Она закрыла дверь и продолжила осматривать комнату. Здесь был большой камин, в котором пылала благовонная древесина, наполняя комнату приятным ароматом. На углях под очагом стояла темная бронзовая чаша и кувшин с водой, чтобы девушка могла принять ванну. Возле кровати стояла небольшая конусообразная свеча в резном серебряном подсвечнике, к которому тонкой цепочкой крепились щипцы для снятия нагара. У одной из стен был буфет темного дерева. На нем – серебряный поднос с двумя кувшинами
