– Ясно. Собачонку в дом захотелось. Или птичку в клетке. Так, что ли?
– Ничего подобного. Вы – настоящая дама, и разве я хоть раз выказал вам даже тень неуважения?
– Но с чувствами моими вы считаться не желаете. Или с чувствами моей дочери. Да вы хоть можете представить себе, каково ей?
– Я постараюсь дать вашим родственникам знать, что вы живы-здоровы. – Кэссиди был явно смущен. – Где они живут?
– В Ричмонде, Виргиния. Отсюда это далеко. Как вы туда доберетесь?
– Ничего, мое дело. Можете не волноваться.
– Мистер Кэссиди, если я хоть что-нибудь для вас значу, вы должны отпустить меня отсюда.
– Тогда мне вас больше не увидеть, – покачал головой Буч.
– Почему бы не сделать фотографию? Вот и любуйтесь себе на здоровье. Или скульптуру из мрамора закажите. А есть и другой способ решить дело. Вы хотите меня?
– Не надо говорить так, будто вы одна из этих девиц. – Кэссиди был явно шокирован.
– А что такого? Я женщина практичная и хочу купить себе свободу.
– Не желаю больше слышать таких разговоров. Возвращайтесь к себе в комнату, миссис О’Нил.
– Слушаюсь,
Смех ее преследовал Кэссиди даже с верхнего этажа, где находилось жилище Равены.
Некоторое время спустя он постучал ей в дверь. Равена закуталась в одеяло.
– Войдите.
Кэссиди переступил с ноги на ногу и застенчиво посмотрел на нее:
– Миссис О’Нил, вы умеете ездить на лошади?
– Я родилась в седле.
– В таком случае к рассвету будьте готовы.
– Вы отпускаете меня?
– Не совсем. Я сам отвезу вас домой.
– До самого Ричмонда? – недоверчиво спросила Равена.
– Это не намного дальше, чем до Мексики, а туда мы наведываемся постоянно. Этта приготовит вам брюки, шерстяную рубаху, сапоги – словом, все что нужно. До завтра.
– Мистер Кэссиди, – окликнула она его.
– Мэм?
– Спасибо. Вы настоящий джентльмен.
– Хорошо, если так, – широко улыбнулся он. – Тогда бы у меня хоть какой-то шанс появился.
– Не стоит недооценивать себя. – Равена в свою очередь улыбнулась – призывно. – Можно называть вас Бучем?
– Лучше Джорджем. Это имя мне дали при рождении.
– Спокойной ночи, Джордж.
– Мэм.
– Нет, Равена.
Кэссиди что-то невнятно пробурчал и быстро вышел. Равена сбросила одеяло и рассеянно положила руки на обнаженную грудь. Соски отвердели. При мысли о том, что это он ласкает ее, Равена вздрогнула. Уже семь месяцев как у нее не было мужчины, который ласкал бы ее, целовал, сливался с нею. А ведь она здоровая, страстная женщина, и мужчина ей нужен.
Как-то они с Брайеном разговорились, как будут жить, случись одному из них умереть.
– Мне всегда будет нужна женщина. Так, как тебя, любить я уж никого не буду, но грустно лежать ночами одному в холодной, не согретой женским теплом постели. Слишком хорошо мне знакомы такие ночи.
Так говорил Брайен.
– А я сделаюсь верной вдовой, – шутливо откликнулась Равена, – вдовой, к которой ни один мужчина не прикоснется.
– Ха-ха. Знаем мы таких тихонь. Да разве можно твое тело закрывать до конца жизни вдовьим трауром? Нет, разумеется, ты быстро найдешь себе другого мужчину, и так оно и должно быть.
Равена выключила ночник и с улыбкой откинулась на подушку.
Кид и другие участники банды были буквально потрясены, услышав о намерении Буча отвезти Равену в Ричмонд.
– Стоит тебе только попасть на Восток, сразу окажешься в лапах закона, – заявил Кид. – Да мне достаточно было увидеть эту дамочку, и стало ясно: от нее одна только морока.
