языках, в то время как в Европе существует сорок восемь, в Америке — сорок четыре, а в многомиллионной Азии сто тридцать три языка. Когда-то, до прихода европейцев, туземцев было около трехсот тысяч человек и говорили они приблизительно на пятистах языках, большинство из которых исчезли вместе с племенами, которые на них говорили. И эта загадка получала сейчас объяснение. Каждое привезенное Нефертити племя имело свой язык. Одни племена похищали женщин у других племен, происходило смешение, исчезали характерные для каждого племени индивидуальные черты, возникала единая раса. Но каждое племя сохранило тот язык, на котором оно говорило раньше.
Объяснялась и другая загадка, заключавшаяся в том, что первые европейские переселенцы встречали на континенте аборигенов со светлой кожей, что приводило их в изумление.
Голос живого фараона прервал ее размышления.
— Люди не могли жить, поклоняясь единому богу. Каждый хотел своего бога, который бы заботился только о нем, заступался бы за него. Их пугало беспристрастие Единого. И постепенно они вернулись к старому пантеону. В храме Атона, рядом с золотым диском, лучи которого ласкают мир, они установили статуи своих древних богов. И вот, рядом с богиней неба Нут и богом земли Хебом встали их сыновья Осирис, Гор и Сет и их сестры Исида и Нефтида. Эта стенопись рассказывает о злоключениях Осириса, который научил людей земледелию и запретил им убивать друг друга, и о злом Сете, который заманил Осириса в ковчег, запер его там и бросил ковчег в море. Здесь рассказывается об Исиде, которая нашла тело своего брата и супруга и оживила его.
Фараон немного откинул голову назад.
— А под золотым диском Атона — Амона-Ра, почитаемого в образе священного барана, извивается страшный кон Апоп, выложенный из черных опалов. Днем Амон-Ра плавает в своей ладье по небесному Нилу, ночью — по подземному Нилу, где он бьется с Апопом. Каждую ночь он сражается с ним и каждую ночь побеждает. А это Апис, земное воплощение Пта, покровителя ремесел и искусств. Двадцать восемь священных признаков должен иметь бык, которому перестоит стать Аписом. Взгляни, на лбу у него белая отметина — символ солнца во мраке вселенной. Вот они! Ты стоишь в их окружении! Это не полулюди- полуживотные, это боги! Корова — это богиня Хатор, баран — бог Хнум; сокол — бог Гор; шакал — Анубис, бог загробного царства, ибис — бог Тот Большеносый, который изобрел письменность и считается отцом мудрости; кошка — Бастет, богиня луны и плодородия; крокодил — бог Себека; львица — Сохмет, богиня войны. Скарабей — это тоже символ, потому что он катит перед собой шарик, похожий на катящееся по небу солнце.
Ошеломленная всем пережитым, увиденным и услышанным за этот тревожный день, Мария стояла, не в силах вымолвить ни слова.
Эхнатон неожиданно заговорил другим голосом, словно вернулся откуда-то издалека, из бездны прошлого, исполненной борьбы и величия, великих истин и великих заблуждений.
— Я рассказываю тебе все это, — сказал он, — чтобы ты знала, сколь велики мои права!
— Божественный фараон на все имеет право! — прокричал Кенатон.
— Вся эта земля принадлежит мне. Мои прадеды открыли ее, они же ее и заселили. Она моя со всеми ее людьми, животными и природными богатствами. В моей власти оставить их жить, но я могу их и уничтожить. Все золото этой земли — собственность фараона. Никто другой не имеет права носить золотые украшения. Но фараон может награждать своих полководцев «Золотом доблести», равно как и своих верных людей. Я могу наградить и тебя...
Наконец Мария смогла проговорить:
— Награды я не хочу! Я прошу, чтобы вы меня отпустили!
— Кто сюда вошел, живым отсюда не уходит! Но я отпущу тебя и дам все мои сокровища. При одном условии — ты станешь разводить насекомых, которые разносят болезнь.
— Зачем вам это?
— Разве я спрашиваю тебя, что ты будешь делать со своим богатством?
Ее неясные подозрения сейчас превратились в уверенность, в некую зловещую истину. Но откуда эта демоническая озлобленность? В чьи руки она попала? В руки помешанного или же примитивного, ограниченного и отупевшего в своем пещерном царстве фанатика?
— Выполнишь ли ты мою волю, которая является волею бога? — прохрипел Эхнатон.
Мария покачала головой.
— У меня есть власть! — взорвался бесстрастный до этого момента фараон. — У меня — сила! Я убью тебя! И брошу твое тело крокодилам, чтобы душа твоя, когда вернется из странствий, не нашла его.
Мария упрямо прошептала:
— Такого преступления я не совершу!
Не ожидавший такого упорного сопротивления, фараон скорчился на троне. Глаза его злобно засверкали.
— Я убью твоего любимого!
— Какого любимого?
— Того, с кем ты пришла сюда.
— Это мой брат.
— Что ж, я убью его!
Она сжала кулаки.
— Вы не сделаете этого! Это бесчеловечно! Вы не имеете права!
Попугай оборвал ее:
— Божественный фараон на все имеет право.
