коротышек, снисходительно пожал плечами Джэк.
— Nice Cave может кому-то и нравится, а вот те, кто его пытаются передразнивать, очень даже накаляют многих, — поразил очередной стрелой самолюбие Джэка вредоносный Билл.
Ничего не ответив на слова Билла, водитель завел автобус и, нажав на педаль, повел его на север по Main avenue.
Тобари дзю ити
Приняв во внимание критику рыжих братьев, Джэк не стал шокировать пассажиров своим душевыворачиваемым вокалом и включил магнитолу.
Когда салон наполнил щемящий размеренный мотив «Enjoy the silence», Петти Чарли вдруг почувствовала острый укол тоски в сердце. На ее глаза набежали слезы и чтобы не заплакать, она затаила дыхание.
Эта песня напомнила ей о тяжелых годах жизни в Финиксе, когда она, будучи пятнадцатилетней девчонкой, пыталась выжить и найти свое место в этом мире. Ее взгляд рассеянно блуждал по бесконечному частоколу деревьев, сквозь который пробивалось яркое летнее солнце. И она вспоминала о том, когда в последний раз слышала эту песню. Это было тысячу лет назад, и она едва ли сможет вспомнить все, что с ней тогда происходило. Целых шесть лет после побега из дома ее кидало, как жалкую щепку из крайности в крайность, которые едва не привели ее на самое дно. Вернее она уже была там, но ей неожиданно повезло. Ее спас Дэвид. Он вытащил ее из клоаки местного гетто и помог встать на ноги.
…Дэвид, Дэвид, хороший мальчик, который всегда готов был прийти ей на помощь в нужную минуту. Сколько расстройств и горя она принесла ему своим взбалмошенным характером и безобразными выходками. Но Дэвид все терпел и ждал. Ждал, когда она перестанет проказничать, успокоиться и полюбит его. Но Петти, вместо того, чтобы полюбить доброго ангела, обручилась с темным демоном. Видя счастье своей несложившейся подруги, Дэвид скромно отошел в сторону. Он просто устал ждать своего счастья. Но уходя, он попросил не забывать его и считать, как и прежде своим другом.
Прошел ровно год, после их последней встречи, но Петти так ни разу и не позвонила ему. Сначала она была целиком поглощена своим семейным счастьем, а потом раздавлена свалившимся горем. Муж, сначала показавшийся ей достойным человеком, оказался настоящим чудовищем и негодяем. Уже через полгода их совместной семейной жизни, муж стал поднимать на нее руку. Вернее он и до этого иногда причинял Петти физическую боль, но в основном это было связано с их интимной жизнью. Ее муж обладал ярко-выраженными садисткими наклонностями, утолить которые в мирной жизни ему было не так легко. Там, на войне, для него все было просто. Он был солдатом, наученным убивать, и вид крови помогал ему держать в руках свою сложную физиологию. Но, после увольнения в запас, ему стало значительно труднее прятать в себе лик изувера.
Петти познакомилась с будущим мужем в Лос-Анджелесе. Он был тогда безработным ветераном войны и жил на военное пособие. Роман между бывшим «морпехом» из Скид Роу и успешной красоткой из Брентвуда напоминал рождественскую сказку, что было не так далеко от истины. Они и вправду познакомились в дни празднования рождественских праздников и с тех пор уже не расставались друг с другом. На волне неожиданного счастья Петти не заметила, как от нее отвернулись богатые подруги и друзья и заметно забуксовали финансовые дела. Кажется, ее предостерегали от продолжения любовной связи с бывшим ветераном, но Петти едва ли обращала внимание на чьи-то тревожные советы. В то время для нее существовал только ее «медвежонок Барни» со смешной челкой и изумрудными глазами волшебника. Кроме него она никого не замечала вокруг себя и тем самым оттолкнула самых преданных своих друзей.
Последним, кто оставил Петти, был ее скромный рыцарь Дэвид. После его ухода, город для Петти, словно опустел и стал чужим. Она стала задыхаться от тесноты в клетке огромного мегаполиса.
Барни, ревновавший Петти к ее блестящему окружению, не раз просил ее переехать вместе с ним из Лос-Анджелеса в тихий Riverside, где он родился и вырос. И после месяца уговоров, Петти, наконец, согласилась оставить богатый особняк в Брентвуде и погрузив необходимые вещи в старенький фургон, отправилась со своим новым мужем в провинциальный Riverside.
Сначала все было хорошо. Они купили себе небольшой домик и стали планировать рождение ребенка. Петти, будучи коммуникабельной от природы, легко нашла общий язык с родителями Барни и даже иногда помогала своей свекрови на совместных домашних вечеринках и BBQ party.
Барни нашел зимой работу, устроившись автослесарем в местный автомобильный сервис, а Петти готовилась стать матерью. О прошлой жизни она почти не вспоминала, хотя иногда по ночам ее мучали кошмары, наполненные элементами гротеска и вещими предсказаниями.
В середине весны ее семейная идиллия закончилась трагедией. Барни плотно подсел на алкоголь и стал поколачивать свою беременную жену. Возможно, в этом была виновата сама Петти, с самого начала их отношений впустившая насилие в их интимную жизнь. Она не зря выбрала этого простого грубоватого солдата из череды своих многочисленных любовников. Барни совмещал в себе не только внешнюю мужественность и качества уверенного лидера, но и был предельно «брутален» в вопросах секса. Его сексуальная ненасытность и то, с каким неистовством он брал ее в постели, покорили Петти и сделали из нее послушную рабу своего господина. Он был капризен. Он был требователен и жесток. Он мог быть одновременно ласковым и шелковым, как дитя и в то же время мог причинить ей боль. И Петти нравилось, как он измывался над ней, стегая ее до изнеможения кожаной плетью, или же когда он привязывал ее к постели и до крови кусал ее роскошные бедра и наливную грудь. Она сходила с ума от бесконечного оргазма, когда ее повелитель резал ее белоснежное тело острой бритвой, а после с видом голодного изувера слизывал бегущую из ее ран кровь.
Петти связалась с сумасшедшим, который и ее заразил сумасшествием. И если поначалу это было похоже на увлекательную страсть, только что влюбившихся друг в друга людей, то после их страсть стала превращаться в обычную патологию чудовищ. Ведь выполняя все прихоти своего изобретательного муженька, Петти чувствовала, что и сама рискует стать чудовищем-жертвой. Она знала это. Но ничего не меняла, пока не свершилась трагедия и она не потеряла ребенка.
Ко всему прочему, после длительного перерыва, Петти вновь стала употреблять кокаин. Он заглушал ее душевные боли и пустоту, вызванные неумолимо приближающимся распадом семьи.
Однажды Барни поздно вернулся с работы домой и, судя по его состоянию, он был сильно пьян. Ни слова не говоря, бывший специалист по диверсионной работе, набросился на свою беременную жену и стал жестоко избивать ее. Он не слышал, как Петти умоляла его не бить ее по животу, и лишь продолжал наносить удары руками и ногами по хрупкому телу супруги. После того, как она потеряла сознание, пьяный изувер сорвал с нее одежду и стал утолять свой сексуальный голод. Он насиловал ее безвольное тело до тех пор, пока у нее не началось внутреннее кровотечение, вызванное побоями.
Барни поздно осознал, что натворил и когда вызвал скорую помощь, было уже слишком поздно. Петти потеряла ребенка и любовь к Барни. После лечения в больнице, она больше не возвращалась домой. Сняв со своего счета крупную сумму денег, она вместе со своей новой любовницей отправилась колесить по стране…
Тихо урча мотором, автобус свернул с Main avenue на восточную 7st NE и, проехав около мили, свернул на Со Hwy 24. За окном бесследно растаяли редкие дома и постройки, и автобус целиком погрузился в пучину хвойного леса. В салоне заметно потемнело. Коротыш Билл, сделав знак водителю убавить музыку, неожиданно заорал на весь салон:
— Уважаемые дамы и господа, через полмили мы окажемся на бывшей территория FBI, а ныне во владениях мистера Маунтина. Прошу всех приготовится к десантированию в логово зверя!
Услышав слова экскурсовода, «новый миссия» и викканка Арнфрид, как по команде распечатали футляры с фотоаппаратами и начали делать первые снимки. Глядя на их одухотворенные напряженные лица, Петти про себя отметила, что работа значительно меняет людей, и они наполняются каким-то особым смыслом. Узкая дорога внезапно начала петлять и вскоре пошла под уклон. Сбавив скорость, автобус, крадучись, сполз по склону и оказался в широкий долине, усеянной скомканными каменными валунами и
