разнеслась по всей округе, обрастая по пути самыми невероятными подробностями.
Вы видали Бето? Выглядит как богач! Такой разодетый! Как же это ему удалось хорошо устроиться? Только держись, не падай. Бето случайно подцепил богатую бабенку!
Американку, слышишь. Миллионершу. Лет ей сорок пять, даже больше. Эта старушка дарит ему обувь, одежду. Кормит до отвала. Собирается купить ему две машины, яхту, ранчо. И гоночный автомобиль! А еще эта американка увезет его в США, сделает из него артиста. Будет наш Бето в кино сниматься. Я обязательно пойду посмотреть! А все-таки не по нутру, что такой парень продался богачке. Не верите? За что купила, за то и продаю!
Но точно никто ничего не знал. Чтобы выяснить, наконец, как на самом деле обстоит дело, к Филипе пришла Корнелита с мужем.
– Мы с Чино буквально десять минут назад узнали новость. Про Бето. Марелия говорит, что Бето стал богачом, это правда?
– Марелия уже здесь побывала, да? – недовольно проворчала Филипе. – Да, стал не богачом, а вроде того. А чего вы рожи скорчили, вместо того, чтобы порадоваться за парня? – вконец рассердилась Филипе, увидев как вытянулись физиономии у ее собеседников.
– Мы верили, что Бето вырастет человеком добрым, почтенным, приличным, – ответила Корнелита. – А он продался. Продался американской старухе за деньги!
– И вы поверили тому, что сказала Марелия? – в негодовании затрясла головой Филипе. – Вы с ума сошли! Она же первая сплетница в квартале! Из вот такой мухи слона сделает. Какая-то сеньора имела сына такого же возраста, как Бето. Он умер. Она встретила Бето. И хочет помочь ему. Даже подыскала ему работу.
– Ну это другое дело, – пробасил муж.
– Ах, эта Марелия! – воскликнула Кориелита. – Она говорит, что это ты все рассказываешь.
– Что?! – закричала Филипе. – Так это, значит, я придумываю такую мерзость! Ну, я ей устрою! Она у меня попляшет! Увидит она у меня небо в крапинку!
И Филипе понеслась по улице немедленно разыскивать мерзавку Марелию. Та как раз стояла на углу и судачила с очередной кумушкой.
– Между прочим, Бето женат на американке, – говорила она, и фантазия уносила ее все дальше. – Она старуха лет семидесяти, и собирается увезти его в Голливуд. Еще бы, он такой красавчик!
Но полет ее воображения был резко прерван появлением Филипе, которая, набросившись на Марелию, закричала:
– Ты-то мне и нужна, трепло поганое! Во всем квартале нет языка длинней, чем у тебя!
– Ты чего разошлась? В чем дело? – заголосила Марелия.
– Ты врунья и сплетница, тебе ни единого слова нельзя сказать! – продолжала честить ее Филипе. – Глаза бы мои тебя не видели!
Разгорячившись, она вцепилась Марелии в волосы.
– А разве не ты мне рассказала, а? – вопила, отбиваясь Марелия.
Наругавшись вдоволь, Филипе удалилась домой, а Марелия, недоуменно пожимая плечами, сообщила собравшимся:
– Подумаешь. А сама-то? Она сама мне и рассказывала, что Бето уезжает с американкой в Голливуд…
Время неумолимо шло. Часы показывали полшестого. Надо было решать.
– Ответь, ты пойдешь? – раздраженно спрашивала мужа Сара.
– Пойду, если нет опасности, – Хуан Мануэль наигрывал Шопена. Ему трудно было решиться и подписать такой документ, но с другой стороны деньги. Много денег… – Как жаль, что мы не знаем какой-нибудь другой его тайны, пострашней, чем эта! – воскликнул Хуан Мануэль, в котором проснулся прирожденный шантажист. Он повернулся к жене: – А ты боишься?
– Боюсь, – призналась Сара. – А если нас арестуют и отправят за решетку? Но все равно, деньги нам нужны. Надо идти.
Супруги стали собираться. Сара долго выбирала наряды, затем ушла переодеваться, Хуан Мануэль нервно ходил по комнате.
Сара вышла в ярко-красном блестящем платье.
– Ты наряжаешься, чтобы в шикарном наряде угодить в каталажку? – зло шутил он. – Там ты оборудуешь свой магазинчик, а я закажу в камеру рояль!
– Мне надоели твои дурацкие шутки! – в сердцах крикнула Сара.
– Тогда, может быть, не стоит рисковать? Останемся здесь, – предложил Хуан Мануэль.
Луис Альберто тоже нервничал, сидя в своем кабинете. Уже половина шестого, а их еще нет. Но в любом случае они должны были позвонить. Раз они этого не сделали, значит, не собираются подписывать договор.
Он поднял трубку и набрал номер собственного дома.
– Алло, Марианна? – сказал он, стараясь говорить спокойно. – Наступил день, когда необходимо сказать Марисабель правду. Позови ее к телефону. Другого выхода нет. Эти мерзавцы не пришли. Осталось несколько минут.
– Подожди еще! – умоляла мужа Марианна. – До четверти седьмого!
– Хорошо, – согласился Луис Альберто. – Но помни, Марисабель не должна подходить к телефону!
Луис Альберто положил трубку, и в этот самый момент в коридоре раздались шаги. Это были они.
– Добрый вечер, сеньор Сальватьерра, – игриво сказала Сара, входя в кабинет Луиса Альберто. – А это Хуан Мануэль Гарсия, мой муж.
– Если хотите, можете сесть, – сказал Луис Альберто, с отвращением смотря на длинноволосого бездельника, жившего за счет женщины. – А я думал, что вы не придете. Согласны подписать?
– Да, но перед этим мы хотели бы спросить, – нагло ухмыляясь, ответил Хуан Мануэль. – Скажите, получив наши подписи, вы не собираетесь сразу же отправить нас в тюрьму?
– Ваши подписи, – серьезно смотря на него, сказал Луис Альберто, – нужны мне только для того, чтобы вы оставили Марисабель в покое. Я даю вам слово. И оно многого стоит.
– Ему можно верить, – подтвердила слова Луиса Альберто Сара. – Он ведь понимает, что если захочет донести на нас, мы найдем способ, как рассказать правду. Марисабель.
– Хочу предостеречь вас, – сурово сказал Луис Альберто, – не думайте, что вы умнее других и можете открыть Марисабель тайну. Если она ее узнает, я сразу пойму, что осведомили ее вы. И тогда уже тюрьмы не миновать. Кроме вас, других посвященных нет. Только моя жена, Рамона, человек, которому мы очень доверяем, и я.
Супруги молча переминались с ноги на ногу, не зная, на что решиться. Очень хотелось стать обладателями больших денег, но подписывать документ было боязно. Наконец, Хуан Мануэль тряхнул шевелюрой:
– Хорошо, мы согласны.
Луис Альберто пригласил в кабинет нотариуса и свидетелей.
Марианна не находила себе места. Сколько неприятных событий одновременно. Оказывается, это Сара шантажирует его не в первый раз. А он ничего ей не говорил. Понятно, не хотел расстраивать ее. А она, увы, вынуждена продолжать скрывать от него, что нашла сына. Это тяжело, но у нее нет другого выхода. Ах, но придут ли эти люди или нет? Сейчас не время говорить Марисабель, что она им не родная дочь – она и так сердится, что ее все время оставляют одну. И если она узнает – что будет?
В гостиной появилась Рамона.
– Сара и ее муж не явились! – бросилась к ней Марианна. – Луис Альберто думает, что они хотят связаться с Марисабель и даже решил рассказать ей все первым. Я убедила его подождать.
Глубокие морщины прорезали лицо Рамоны. Рассказать девочке, что та, кого она считала матерью – вовсе не мать ей? Нет, этого нельзя делать. Еще живо было воспоминание о том, как она сама сообщала такую же новость своей девочке.
– Ты не дала это сделать! – воскликнула она, а затем прошептала: – Бог должен наказать Сару.
Можно только догадываться, как Рамона могла ненавидеть шантажистов.
Но в кабинете Луиса Альберто в этот самый момент Сара и ее муж подписывали документ. За ними
