– Вы все как люди военного лагеря. С очень жесткими и даже в чем-то жестокими законами.
– Гм, – Владимир задумался, и надолго, но потом все-таки ответил: – Может, именно поэтому – потому, что у нас нет идиосинкразии на армию, на дисциплину, – мы победили, а вы… вот так. Потому, что у нас изначально был культ общего дела и славы для человека, который сделал много для этого ОБЩЕГО дела… Была великая цель – построить для всего человечества общество справедливости. И… и вообще, вопрос о гуманизме, он очень скользкий.
– Почему? Разве это плохо?
– Ну, тут как посмотреть. Есть гуманизм на уровне жевания соплей. На уровне недалеких родителей, которые свое чадо лишь холят и лелеют, тщательно охраняя от всех трудностей жизни. В результате из такого чада вырастает тепличное растение, совершенно не приспособленное к жизни. Согласитесь, что это чадо, попав в реальную жизнь, будет только страдать и мучиться. И других мучить. Всю свою долгую и жалкую жизнь. Получается так, что его заранее, еще на стадии воспитания, обрекли на страдания. Это гуманизм? По-моему, это изощренный садизм.
– С другой стороны, – возразил Борис Ефимович, – если человека жестко муштровать, то у него будет очень узкий кругозор. Тоже не сахар. Он сам себя будет мучить и мучить других, которые не соответствуют его стандартам «правильности».
– Естественно. Отсюда вилка – и та, и другая крайность есть зло. Дети должны быть готовы к большой жизни, но и без детства они также не должны остаться. Вот поэтому мы и завели для всего общества целую структуру, состоящую сплошь из психологов. Юля как раз из такой структуры – она социальный инженер по профессии. Задача этой структуры – исправление вот таких крайностей и минимизация страданий.
– А если принять другой принцип…
– Максимизации наслаждений?
– Да.
– Думаете, он больше соответствует вашим представлениям о гуманизме?
– Да.
– Но если положить в основу только наслаждения… не перестанет ли человек быть человеком? И как это отразится на всем обществе?
– Вы хотите сказать, что человек должен страдать?
– Это давний вопрос чисто русской философии, – усмехнулся Владимир. – Единство противоположностей есть основа развития. Уберите страдания, и человек лишится стимулов к развитию. Он превратится в животное. Уберите наслаждения, и он также превратится в животное, которое занято только одним – попытками обеспечить себе жизнь и уменьшить свои страдания.
– Значит, чтобы человек был человеком, ему нужно и то, и другое.
– Но важен и баланс.
– Тогда почему вы так выступаете против капитализма? Они обеспечили себе развитие тем, что разделили общество на две части и породили между ними жесткую конкуренцию.
– Угу. В результате вся жизнь общества – это гигантская крысиная драка за место под солнцем. Достойно ли это вообще человека? Достойно ли человека вечно гоняться за жратвой и шмотками? Может, это только крыс и достойно?
– Но тогда как? Ведь без прогресса загнется все человечество.
– История человечества показывает, что прогресс совершенно не зависит от наличия или отсутствия конкуренции в обществе. Есть очень много обществ, и их большинство, которые успешно развивались без применения конкуренции. Советский Союз лишь подвел под это теоретическую и практическую базу.
– Но тогда что, по-вашему, действительно достойно человека?
– Единственно достойная цель для человека – это познание. Познание себя, познание общества, познание мира. И совершенствование всего этого по мере возможности. Вот поэтому мы, каждый из нас, хоть немного, но ученый, хоть немного, но герой. Иначе никак. Иначе все общество быстро скатится в чисто скотское состояние.
Интермедия: Тайное, явное и выдуманное
Интересно, Владимир хотя бы подозревает о том, что за ним наблюдают и его действия тщательно анализируют?
Скорее всего ему это совершенно безразлично. Ведь наверняка знает, что тьма людей и людишек обсуждает и обсасывает каждый его жест, движение и слово. Я тут не исключение.
Может, мне просто мозги нечем занять?
Ну и это тоже… но иногда просто хочется покопаться в чем-то таком, что явно может оказаться супертайной. Конечно, во всех измышлениях есть изрядная доля откровенной спекуляции… Но, как говорят братья-теоретики: «Свободный поиск – дело святое!» Даже если получиться может чушь.
Десять раз чушь, один раз – может, и попадешь в «яблочко».
Главное тут всякие домыслы и вымыслы тщательно верифицировать. Логика – вещь мощная. Большую часть откровенного бреда можно сразу отсеять. А что из домыслов не отсеется сразу… Так это еще интереснее будет.
С другой стороны, наше доблестное КГБ может по шапке надавать за то, что сую нос не туда, куда следует. Но здесь до него очень далеко.
Да и сам я занимаюсь таким делом, на Полигоне, что тоже не хухры-мухры. Тоже ведь давал подписку.
А об этом не давал. Да и кто спросит?!
Я всегда анализирую поведение и мотивы своих ребят.
По привычке. (Может, я зря маман не послушался и не пошел в психологи?)
А тут такой экземпляр и повод!
Ха!
Как говорит моя бабка: «Тут сам Бог велел!» Тем более что Владимир очень ловко уклонился от многих ответов на вопросы.
Да и от задавания ему самих вопросов тоже.
Умен, однако! Очень умен.
Конечно, случай, где он «засветился», весьма тяжелый.
Тут беда. Но хорошо, что хоть все живы остались. И Ленку спасли. Если она жива, то мозги на место уж Юлька ей поставит. Она профи. Ее этому обучали. С нашей стороны тут мы почти ничего не можем сделать. Так что ей и карты в руки. Будем надеяться, что справится и обойдется без последствий для здоровья. По крайней мере тяжелых.
Но вот Владимир…
Сейчас Владимир продемонстрировал те самые умения, что предполагались за ним, если бы он действительно был спецназовцем. Значит, слухи о его прошлых «похождениях» и «темных» местах службы в армии имеют весьма серьезное основание. Даже если все остальные слухи просто сочинительство, то прохождение службы в специфических войсках уже факт.
Служил ли он в «Ягуарах»? Пожалуй, и это можно считать установленным.
По некоторым замечаниям, которые он допустил, по тому, как он вытащил Лену и что там пришлось ему сотворить, – на такое способен человек, прошедший очень серьезную подготовку. Военную подготовку. Эта подготовка класса офицера спецназа. Тут не может быть других вариантов. Или может?
Но!
Он изучал преступность Латинской Америки.
С чего бы это?
Скорее всего из-за того, что он там был и познакомился непосредственно с какой-то частью этой организованной преступности. Если он сей вопрос изучал долго и тщательно, то означает ли это, что он тогда имел опыт, весьма его потрясший?
Скорее всего да. Другими причинами это его «увлечение» объяснить более сложно. Просто так в такой дряни мало кто, кроме упертых специалистов, копаться будет. Отсюда, данное его увлечение – косвенное доказательство того, что он там был. В Южной Америке.
А в Южной Америке бывали такие, как он, только в двух качествах: специалистов по инженерным и медицинским направлениям и бойцов «Ягуара». Первые ТАКУЮ боевую подготовку не проходят, и с
