— Я не знал… Я думал это опять… Оно… Опять… Приближается… Я боялся… Оно… Несёт смерть… Оно рядом… Прячется… Ждёт… Никому не спастись…
— Оно? О чём ты говоришь? Это монстр вроде тех, чьи трупы разбросаны повсюду?
— Нет… Нет… Это… Что-то другое… Оно… Больше… Сильное… Оно… Оно гасит свет…
Командир хмуро посмотрел на доктора.
— Похоже, он бредит.
Неожиданно пулемётчик схватил майора за руку.
— Нет! — прошипел он, страшно выпячивая глаза, — Нет! Я говорю правду! Оно… Оно таится во тьме… Оно и есть сама тьма… Эти твари…Они всего лишь его слуги… Порождения…Оно создаёт их… Создает из нас… Но оно боится света… Да, да! Боится света! Мы можем уйти… Мы должны уйти… Пока не погас свет… Свет… Не дайте ему погасить свет…
Солдат ещё что-то говорил, но слова его стали неразборчивы. Хватка ослабла, а голова вновь свесилась на грудь.
Наблюдавшие эту картину бойцы встревожено смотрели на командира.
Майор Нежданов хоть и не подавал виду, но всё же был взволнован. Слова пулемётчика будили в его сознании потаённые страхи, но понимание, что поддаваться панике в критической ситуации, значит обречь себя на смерть, не давало им вырваться на свободу.
— Что будем делать, командир? — задал вопрос один из бойцов, и майор заметил в его голосе нотки неуверенности.
— Выполнять поставленную командованием боевую задачу, — произнёс он как можно более твёрдым голосом, и, кивнув в сторону пулемётчика, приказал, — тащите его на дрезину!
Бойцы повиновались. Подняв солдата с пола, они потащили его прочь из дота, однако тот вдруг снова пришёл в себя и, указывая рукой на газовую горелку, захрипел:
— …свет… нельзя оставлять… cвет… оно… во тьме… нельзя…без света… нельзя…без света… нельзя…
Не обращая внимания на вопли обезумевшего человека, солдаты вынесли пулеметчика из бункера.
— Что скажете, док? — обратился командир к медику.
— Думаю, что ему требуется срочная госпитализация… Странно, что он вообще до сих пор жив… — задумчиво произнёс медик.
— Вы думаете — он бредит?
— Всё может быть…
— Вы заметили одну странность?
— Какую?
— До сих пор мы не обнаружили ни одного человеческого тела… А этот солдат упомянул, что «ОНО», якобы, делает этих тварей из таких людей как мы…
Доктор задумчиво смотрел куда-то в сторону.
— Ну, возможно, что-то в его словах есть… Однако не стоит забывать, в каком этот человек находится состоянии, так что… — врач пожал плечами.
— Ладно… Возвращаемся на дрезину… — скомандовал майор.
Подойдя к транспортному средству, майор увидел, что тело убитого учёного уже упаковали в специальный мешок и погрузили в кузов, а остальные участники разведгруппы с неприязнью косятся на обстрелявшего их пулемётчика. Сознательно каждый из них понимал, что довелось пережить этому человеку, и тот факт, что он стрелял во всё, что движется, не вызывал у них удивления, однако то, что по его вине погиб их товарищ, всё же накладывало на всю эту ситуацию не лучший отпечаток.
Рядовой Стародуб сейчас также лежал на дне кузова дрезины, и голова его, покоящаяся на вещмешке, время от времени металась из стороны в сторону. Глаза его были закрыты, а губы что-то непрерывно шептали… Прислушавшись, командир смог различить несколько фраз:
— … свет… нельзя гасить свет… нельзя…гасить…свет…
ЭПИЗОД 3: Таинственный тоннель
— Стоп машина! — скомандовал майор, и дрезина остановилась.
Спешившись, бойцы заняли позиции вокруг, в то время как научники по-прежнему продолжали сидеть в кузове, рядом с телом своего погибшего коллеги и мечущемся в бреду пулемётчиком.
— Сержант!
— Я!
Майор развернул карту.
— Судя по плану, мы достигли нижней точки сооружения. Сейчас берёшь двух бойцов и двигаешься вдоль рельсового полотна, пока не упрёшься в поезд-лабораторию. Он должен быть где-то рядом. И ещё — здесь где-то должен быть генератор. Ваша задача отыскать его и узнать, исправен ли он.
— Есть!
— Товарищ Гладков, — теперь майор обратился к главе научной группы.
— Да?
— Вы можете выгружать своё оборудование и приступать к исследованиям. Материала для этого у вас теперь более, чем достаточно, — произнёс майор, скользнув лучом по грудам тел мёртвых монстров.
— Да… Я вижу… — кивнул учёный.
— Но прошу вас соблюдать бдительность и далеко от дрезины не отходить. В общем, держитесь в поле видимости.
Учёный кивнул.
— Не волнуйтесь… Мы будем рядом.
Но майор Нежданов волновался.
За всю дорогу они так и не наткнулись ни на один человеческий труп, хотя согласно данным о потерях — их тут должно было быть несколько сотен… Не могли же они просто исчезнуть… — размышлял он, — Хотя… Этих тварей здесь столько, что, возможно, они действительно ничего не оставили от людских тел…
При одной только мысли о том, что здесь творилось до того момента, пока боевой газ не убил всё живое, кроме засевшего в ДОТе пулемётчика, у майора по спине побежали мурашки…
Всё живое… Но как тогда быть со словами пулемётчика о том, что где-то здесь во тьме прячется ещё одна тварь… Бред? Скорей всего… Что ещё возможно ожидать от человека пережившего страшное нервное потрясение, смерть товарищей и почти три дня не снимавшего противогаз, а также страдавшего от обезвоживания. Конечно бред… Но несмотря на всё это, майора не покидало дурное предчувствие…
Вся это тишина… Заброшенность… Пустота…
Было в ней что-то такое… Что-то неправильное…
Временами ему казалось, что из темноты за группой действительно кто-то наблюдает… Кто-то или что-то…
Майор поёжился и поудобнее перехватил свой ППД-40.
Барабан автомата, вмещавший в себя 71 патрон калибра 7.62*25 был заполнен до отказа, и майор был готов накормить свинцом любого, кто попытается помешать его отряду выполнить поставленную задачу.
Но враг не появлялся…
Всё, с чем столкнулся майор и его группа в это подземном сооружении — груда мёртвых насекомых- переростков, а также свихнувшийся от ужаса и нехватки воды солдат… Обстрел, под который они попали, был делом неприятным, но привычным для прошедших войну бойцов отряда, успевших побывать и под более смертоносным огнём. Поэтому, если смотреть в целом — пока что их поход, хоть и нельзя было назвать очень приятным, но и особо тяжёлым тоже. А потому, поначалу державшие ухо востро бойцы — постепенно начали чувствовать себя всё более расслабленными.
Майор видел это и, зная, чем это грозит, периодически напоминал отряду о том, как важно соблюдать бдительность. Бойцы кивали, но майор понимал, что настороженность первых минут пребывания в бункере
