— Если дело дойдет до сражения, многие из нас погибнут, может, и все. Если мы попадем в плен, всегда можно бежать… но от смерти еще никто не убегал.
Ивар ушел, оставив мага бормотать себе под нос, и улегся спать. Однако, поскольку на страже был именно Регин, опасения и подозрения сражались в нем со здравым смыслом. Он знал, что Регин до сих пор не совершил ничего, что указывало бы на предательство; напротив, он несколько раз едва не погиб, спасая их. И все же Ивар не доверял ему.
Ивар закрыл глаза, и волны сна заколыхали его. Вдруг его разбудило странное тихое царапанье. Оказалось, что это Регин острием посоха чертит вокруг него и бормочет себе под нос заклинания. Ивар успокоился: он уже привык к манере Регина неизменно чертить магические круги и произносить заклинания, отгоняющие зло. Заклинание длилось дольше обычного, и Ивар успел задремать. К тому времени, когда Регин завершил круг, Ивар уже спал, и все же какая-то частица его разума бодрствовала, следя за старым магом. Регин оперся на посох и одобрительно кивнул сам себе.
Ивар проснулся незадолго до рассвета, и пробуждение было не из приятных. Пронизывающий холод напомнил ему, что недолгое лето движется к концу. Он зевнул, удивляясь тому, что Финнвард еще не бренчит чайником. Приподнявшись на локте, Ивар огляделся, не проснулись ли остальные, но увидел только комья подмерзшей земли и седые угли костра. Регина нигде не было видно, а присмотревшись, Ивар понял, что исчезли и мешки с золотом.
Ивар вскочил с криком:
— Золото! Исчезло!
Он бросился поднимать спящих альвов, оглянулся — и не заметил никакого движения. Ивар отшвырнул изодранный плащ, которым всегда укрывался Скапти, — под плащом никого не оказалось. Лагерь словно покинули в спешке, взяв только необходимое. И нигде не было видно ни Регина, ни альвов.
Глава 26
Отчаянное положение ужаснуло Ивара, затем лишило дара речи. Он вскарабкался на холм, чтобы обозреть окрестности, но это лишь усилило ощущение одиночества. Не зная, что делать, он собрал разбросанные вещи альвов: старые плащи, горшок, тупой нож, которым Флоси размешивал чай, и мешочек с твердым сыром и черствыми сухарями. Ивар с отсутствующим видом грыз сухарь, уже всерьез и хладнокровно размышляя о случившемся.
Первое, что пришло ему в голову, — что все это дело рук Регина. Он заколдовал альвов и чарами перенес их отсюда вместе с золотом, бросив Ивара одного, без припасов и почти безоружного, и зная, что долго он один не продержится.
Далее, отсутствие следов борьбы подсказало Ивару другую мысль, которая так потрясла его, что он вынужден был сесть, чтобы не лопнула голова. Быть может, альвы попросту бросили его, когда добыли золото и Ивар стал им не нужен. «Но они ведь мои друзья, — сказал он себе. — Разве могли они так внезапно перемениться»?
Ивар обошел лагерь, перебирая в уме самые противоречивые решения этой загадки. Если Лоример схватил их всех ночью, почему же он, Ивар, уцелел и при этом даже не проснулся? Уж он-то знал, что Финнвард в таком случае поднял бы невыносимый шум… Ивар долго стоял, разглядывая место, где Регин чертил вокруг него круги и знаки. Затем он поднялся по склону холма к камню, на котором восседал Регин, неся стражу. Несколько раз Ивар обошел вокруг камня в поисках любого следа, который мог привести его к разгадке. Ничего. Он оперся на камень, чувствуя всю горечь поражения. Единственным утешением было то, что всходило солнце и под его лучами таяла изморозь на черном камне.
Вдруг глаза Ивара остановились на черточках, нанесенных на камень явно чьей-то рукой. Пока таяла изморозь, знаки проявлялись четче, и наконец он разобрал целую фразу, начертанную остроконечным руническим письмом Регина: «Асраудрсбог — восток». Направление указывала стрела. Пока Ивар глазел на надпись, гадая, уж не привиделось ли ему все это, знаки, подобно изморози, истаяли в лучах солнца.
Ивар потряс головой. Вправду ли это написал Регин? А почему бы не Лоример? Лоример, не найдя его, заподозрил неладное, решил, что Регин его, Ивара, где-то спрятал. Быть может, эта надпись должна привести его прямо в когти Лори-мера. Или же это послание оставил Регин для Лоримера… но тут Ивар опять помотал головой и отбросил все измышления. Это послание — единственный ключ к загадке, а значит, он пойдет по этому следу.
Сделав сверток из того, что попалось под руку, он отметил для себя несколько ориентиров в восточном направлении и твердым шагом двинулся к Асраудрсбогу.
Тремя днями позже Ивар понял, что пришел в нужное место, когда раздвинул какой-то буйно разросшийся кустарник и, шагнув прямо в грязь, тотчас утонул в ней по лодыжки. Высвободив ноги, он отступил в кусты и огляделся, выискивая признаки того, что это именно Асраудрсбог. У Регина здесь должен быть дом или башня, где он живет, — как он сам говорил, лаборатория. Ивар перебегал от куста к кусту, все больше углубляясь в болото, пока не увидал, что посреди трясины маячат развалины какой-то древней, полузатонувшей крепости. Гать, насыпанная из земли вперемешку с камнями, без особого успеха пыталась сдержать наступление болота, зато по ней можно было, не замочив ног, пройти к округлой башне, которая одна только из всех строений крепости, судя по всему, осталась обитаемой. Трясина окружила огромный дом, еще одну башню и кучку небольших торфяных хижин. Бесчисленные лягушки тянули ночную песнь, и тучи кровожадных комаров с надеждой зудели над головой Ивара, присматривавшегося к круглой башне. В одном из ее узких: окон мерцало красное свечение, и ноздри его учуяли запах дыма. Ивар подполз ближе к гати и затаился в ожидании темноты.
Когда, по его мнению, достаточно стемнело, он поднялся, твердо решив рискнуть всем, только бы заглянуть в освещенное окошко. Готовясь к стремительной перебежке через гать, он уже собирался сорваться с места, когда вдруг дверь башни распахнулась, плеснув красным светом чуть ли не к самым его ногам. Огромная тень заслонила дверной проем, и Ивар отступил в темноту, не сомневаясь, что эта тень не может быть никем иным, как только Лоримером.
Мгновение Лоример вглядывался в посеребренную луной темноту, затем вернулся в башню. Скоро он появился снова, волоча за собой большой сверток. Лоример дотащил его до середины гати, швырнул наземь и стоял, разглядывая его.
Сверток слегка и неуклюже развернулся, и в нем оказался изрядно взъерошенный Регин, связанный по рукам и ногам. Теперь он еще больше походил на какого-то старого ворона, который ранен и схвачен врагами, но все равно не сдается.
— Не хочешь ли еще что-нибудь сказать, Регин? — осведомился Лоример. — Я ведь предлагал тебе возможность выжить. Погром, который ты учинил в Бондхоле, ни на йоту меня не обманул. Если б я захотел, давно бы уже схватил тебя и уничтожил этих злосчастных альвов.
Регин пожал плечами со всем достоинством, которое можно было не растерять в таком унизительном положении:
— Чепуха. Тебе нужны были сокровища и кольцо Орд. Теперь ты их получил — но только Ивара и Глим тебе не видать как своих ушей.
Лоример нетерпеливо фыркнул:
— Может быть; зато у меня в руках пятеро альвов. По крайней мере одного из них я заставлю сказать, где прячется скиплинг. Надеюсь, эта мысль будет терзать тебя, когда ты потихоньку будешь издыхать в болоте. Уверяю тебя, для них эта беседа окажется не слишком приятной.
— Ты от них ничего не узнаешь. Я один знаю, где Ивар, а поскольку я скоро умру, тебе его никогда не сыскать — покуда в один прекрасный день он не вспорет тебе мечом брюхо.
В кармане Лоример одобрительно захихикал Грус:
— И я буду при этом! Благословен будь скиплинг, и благословен будь меч!
— Заткнись! — рявкнул Лоример. — Тебя бы отправить в трясину вслед за этим предателем. Всем вам назло я очень скоро завладею Свартарриком — скорее, чем вы предполагаете.
— Ты получишь королевский скипетр — осиновый кол в сердце, — отозвался Регин. — Мне остается только сожалеть, что я не доживу до этого дня.
— Вот это маг, который мне по сердцу! — воскликнул Грус. — И в самом приятном смысле этого слова.
Лоример яростно зарычал, грубо схватил Регина и швырнул его с гати в топкую болотную грязь. Затем он посохом потыкал Регина, желая убедиться, что он никак не сможет выбраться на гать. После этого
