Тут Роберт поморщился от боли и повалился на кровать.
— Это была идея Пимма, а вовсе не моя. Хотя, в сущности, вы не оставили нам иного выбора.
Оливия приблизилась к нему, чтобы оказать помощь, но он жестом остановил ее.
— У вас был выбор, — возразила она. — Вы могли бы просто оставить меня в покое.
— Оставить вас в покое? — Роберт засмеялся. — Поймите, у меня был приказ: я не должен был возвращаться на Пиренеи, пока не выясню, где находится клад. А теперь у нас появился шанс выяснить это. Во всяком случае, есть хоть какая-то надежда.
Роберт, казалось, о чем-то задумался, глядя в окно. И Оливия поняла: мысленно он сейчас вовсе не на корабле, и видит он вовсе не эти громадные волны — сейчас перед его глазами пыльные дороги Португалии и высокогорные испанские плато.
По-прежнему глядя в окно, Роберт проговорил:
— Пыль и предания — подходящий колорит для смерти и смертельных схваток, которые давно уже стали там вполне обыденным явлением.
Оливия посмотрела на него с изумлением. Нет, этот человек совершенно не походил на искателя сокровищ. Он был совсем другой. И еще… У нее вдруг мурашки по спине пробежали от этой догадки.
— Вы не верите… — прошептала она. — Не верите в существование клада.
Подумать только, вот уже семь лет как она знает о «Королевском выкупе», и ей ни разу не пришла в голову мысль, что его, возможно, и не существует вовсе. Она была шокирована тем, что Роберт в него не верил.
— Он существует. Должен существовать! Майор усмехнулся.
— Знаете, сколько людей посвятили свою жизнь поискам этого клада? Многие из этих глупцов даже понятия не имели о том, с чего начинать. Другие очень смутно представляли себе, что именно они ищут. Одиннадцать столетий люди гонялись за его тенью.
Роберт умолк и провел ладонью по своей бороде, отросшей за время болезни. Из-за этой бороды он сейчас выглядел как самый настоящий пират.
— Выкуп за короля, о котором никто ничего не знает. Это просто безумие и пустая трата времени, — продолжал он.
Оливия покачала головой.
— Но Веллингтон, судя по всему, так не думает. Майор промолчал, и она добавила:
— Мой отец говорил, что в основе любой легенды — всегда реальный факт, пусть незначительный, но реальный.
— Да, возможно. Но я боюсь, что этот выкуп не спасет Испанию и Португалию от французов. Как в свое время не спас от мавров.
Оливия снова покачала головой. Она была уверена: «Королевский выкуп» существует, должен существовать. Ведь если это «пустая трата времени», как заявил Роберт, то выходит, что тот несчастный юноша, которого убил Брэдстоун, погиб напрасно. Да и она сама напрасно прожила семь последних лет своей жизни.
Пристально глядя на Роберта, Оливия проговорила:
— «Королевский выкуп» существует. Майор пожал плечами.
— Многие так думали. И до сих пор многие верят… Но для меня важно другое. Я хочу, чтобы вы сообщили Веллингтону все, что вам известно. А он пусть сам решает, как поступить.
— Вы действительно собираетесь доставить меня к нему?
Оливия все еще не могла избавиться от мысли, что Роберт Данверз — такой же искатель сокровищ, как маркиз и лорд Чамбли.
Майор кивнул.
— Разумеется. Иначе я не стал бы ввязываться в эту историю. — Улыбнувшись, он добавил: — Правда, для этого мне понадобится моя одежда.
Оливия тоже улыбнулась.
— Какой вы упрямый! И все-таки вам лучше еще немного полежать. Пока не поправитесь хотя бы настолько, чтобы держаться на ногах.
— Я уже вполне здоров, — заявил майор, делая попытку приподняться.
— Нет, вы должны лежать, — возразила Оливия. — И не смейте сбрасывать одеяло, — добавила она, попятившись к двери.
Роберт усмехнулся.
— Можно подумать, что раньше вы ничего подобного не видели. Или за все пять дней моей болезни вы ни разу не укрыли меня одеялом?
— Я воспитанная леди, — отрезала Оливия. — Поэтому не собираюсь отвечать на подобные вопросы.
— Нет, мисс Саттон, вы вовсе не леди. Девушка вспыхнула:
— Как вы смеете?!
— Вы, наверное, забыли, что ваши письма к Брэдстоуну были опубликованы в «Морнинг пост», — с невозмутимым видом продолжал майор. — Так что о вашем прошлом знает весь Лондон! — Немного помолчав, он пробормотал: — Я только одного не понимаю… Как Брэдстоун смог вас одурачить?
Оливия потупилась. Она и сама уже много раз задавала себе этот вопрос.
— Я тогда была слишком юной. И верила в любовь.
— Допустим, — кивнул Роберт. — Но мне почему-то кажется, мисс Саттон, что вы вполне могли бы переиграть его, если бы захотели.
Оливия вздохнула.
— Вот видите! — воскликнул майор. — Кажется, я попал в точку! Так что рассказывайте… Не бойтесь, я никому не выдам вашу тайну.
Он был слишком близок к истине, и Оливия почувствовала себя очень неуютно. Поэтому решила воспользоваться уловкой, позаимствованной когда-то у леди Финч, — поменяться с противником ролями.
— Во всяком случае, не вам обвинять меня в притворстве, — заявила она. — Кто разгуливал по Лондону под видом маркиза Брэдстоуна? Кто тайком встречался с этим ужасным мистером Пиммом и ему подобными? И кто похитил меня? Так что вам лучше помалкивать, согласитесь.
Майор покачал головой.
— Вы забыли о том, что я выполняю приказ. А вот вы… Во-первых, вы оказались на месте преступления. Во-вторых, сбежали из-под стражи и скрывались в течение семи лет. Почему?
— Мне нечего было скрывать, — сказала Оливия. — Я ни в чем не виновата.
— Почему же тогда скрывались?
Оливия предпочла пропустить этот вопрос мимо ушей.
— Так вам принести бульону?
— Принесите мою одежду и ответьте на мой вопрос.
— Я принесу вам бульон.
Не желая отвечать на вопросы, Оливия поспешно вышла из каюты. И почти тотчас же столкнулась с Джемми. Он появился совершенно неожиданно, и девушка вздрогнула от испуга.
— Прости, Оливия, что напугал тебя, — сказал Джемми. — Просто я ужасно обрадовался, когда тебя увидел.
Пока что Оливии и Гэвину удавалось сохранять в тайне пребывание Джемми на корабле. Днем они запирали его на замок в одном из чуланов, а ночью, в предрассветные часы, ненадолго выпускали из заточения. Однако Оливия прекрасно понимала: рано или поздно юношу обнаружат.
— Как ты здесь оказался? — спросила она. — Тебя же могут увидеть.
Оглянувшись, Оливия убедилась, что надежно закрыла дверь в каюту Роберта.
— Я умираю от голода, — пожаловался Джемми. — И вообще, мне чертовски надоело сидеть в темноте и все время прятаться. Я хочу выйти на свет и во всем признаться капитану.
— Не знаю… — пробормотала Оливия. — Это опасно.
Джемми скрестил на груди руки.
— По правде говоря… это как-то неблагородно — постоянно от всех таиться. Я должен встать во весь рост и смириться со своей судьбой, какова бы она ни была.
— Джемми, прошу тебя, не надо торопиться. Давай еще немного подождем — по крайней мере до тех пор, пока я сама не поговорю с капитаном Данверзом.
— Значит, нет никаких секретов? — послышалось со стороны каюты.
Оливия обернулась и увидела Роберта — он стоял у открытой двери с одеялом вокруг бедер.
— Я так и знал, что вы скрываете гораздо больше, чем кажется, мисс Саттон.
Теплые солнечные лучи подействовали на Роберта лучше любого бульона. Провалявшись в постели еще неделю — пока Оливия не объявила, что он уже здоров, — майор наконец-то покинул свою тюрьму и поднялся на палубу. Ему казалось, что если бы он провел в заточении еще хотя бы несколько дней, то непременно сошел бы с ума — слишком уж суровым тюремщиком была мисс Саттон.
Гэвин принес дяде кое-что из вещей отца, правда, без ведома последнего. И Роберт был весьма удивлен, когда Гэвин принес ему его собственные башмаки, начищенные до блески. Значит, Оливия все-таки их не выбросила.
Одевшись, майор сразу же пошел навестить Акилеса, все это время находившегося под опекой мисс Саттон. Бедняга тут же стал просить хозяина, чтобы тот бросил его за борт. И Роберт задумался: морская болезнь сделала холодные объятия смерти столь желанными для Акилеса или же заботы мисс Саттон?
Однако временами Роберту казалось, что он немного скучает без общества этой властной леди. Она часами всячески его развлекала — читала ему вслух, проверяла его познания в языках и задавала бесчисленные вопросы об Испании. Любопытству ее не было предела, а майору было чрезвычайно лестно, что у него появился такой восторженный слушатель.
Оливия была весьма образованной женщиной, приятной собеседницей, однако Роберту казалось, что она что-то от него скрывает. Более того, он подозревал, что ее тайна каким-то образом связана с убийством Орландо, и эта мысль не давала ему покоя.
«Что же все-таки произошло той ночью? — спрашивал себя Роберт. — И какова роль Оливии во всем этом?»
— Эй! — раздался голос Колина. — Тебе что, уже разрешили сюда подниматься?
Роберт исподлобья взглянул на старшего брата. Но тот лишь рассмеялся. Майор еще больше разозлился, заметив, что Колин покосился на Оливию и та утвердительно кивнула, давая понять, что не возражает против этой прогулки.
Черт бы ее побрал! Брату следует поостеречься — не то она вскоре будет стоять за штурвалом корабля!
Роберт направился к лестнице. Взобравшись на верхнюю палубу, он почувствовал, что весь вспотел и мышцы словно одеревенели. Однако он ни за что не сказал бы об этом Оливии — она непременно уложила бы его в постель еще на недельку и снова принялась бы поить
