Джулиан ответил Джонстону крепким рукопожатием.
— А Морин знает что-нибудь?
— Не все. Дерзкая девчонка оглушила меня раньше, чем я успел все ей рассказать. Но может быть, это и к лучшему. Лорд-адмирал не оставит ее в живых.
— Она моя жена. Он не посмеет.
Капитан пожал плечами и продолжал, чуть понизив голос:
— Это правда, мой мальчик, но ведь ты в розыске. Он постарается повесить и тебя.
— Даже Питер Котуэлл вряд ли рискнет навлечь на себя гнев маркизы Траерн и виконтессы Уэстон, — возразил Джулиан. — А Морин, в конце концов, их невестка. У сестер хорошие связи в министерстве иностранных дел, они пользуются уважением многих влиятельных лиц в палате лордов и парламенте, а также состоят в прекрасных отношениях с принцем-регентом. — Джулиан стал смотреть на огонь. — Он не посмеет выступить против них, по крайней мере если не торопится в ад.
Капитан был настроен скептически. Он поднялся со своего места.
— Питер Котуэлл слишком долго пробыл лорд-адмиралом и считает себя олицетворением закона. Если мы хотим помочь Морин и вашему сыну, то нам нужно пошевеливаться.
Джулиан кивнул.
— У вас есть предположения, куда он мог их увезти?
— Да, — ответил капитан, со стуком поставив кружку на дубовый стол, — наверняка этот жестокий ублюдок, перед тем как убить Морин, захочет показать ей то, чем она могла бы владеть по праву.
Стоя на берегу, Морин с ужасом смотрела на тонущую яхту. Джулиана не было видно. Если он прыгнул в воду, то не сможет в холодной воде доплыть до берега, а если остался на яхте, то его схватят люди лорд-адмирала.
Она обрушила всю свою ярость на стоящего позади Питера Котуэлла. Выбив у него пистолет, Морин нанесла ему сильный удар в челюсть.
От неожиданности тот чуть не упал. Второй удар Морин не достиг цели. Лорд-адмирал с ловкостью перехватил ее руку и завернул за спину.
— Ах ты, сука! — вскипел он. — Какие еще сюрпризы ты приготовила для меня? — Он стал обыскивать Морин свободной рукой и, вытащив из-за ремня пистолет капитана Джонстона, приставил дуло к ее виску. — Ты увидишь смерть своего сына и чересчур любопытной тетки. Ну а после этого сама отправишься к праотцам.
Он позвал двух громил и приказал им связать Морин и заткнуть ей рот. Они проделали это с нескрываемым удовольствием.
У нее мелькнула было мысль попытаться вырваться, но она сразу же отбросила ее. Лорд-адмирал не преминет воспользоваться поводом, чтобы свести с ней счеты.
Кроме того, если она собирается помочь Этану и тете Петтигру, ей необходимо быть осторожной.
Морин перекинули через плечо и вынесли с территории сада по сумрачной боковой аллее. За оградой ее швырнули на дно какой-то вонючей повозки. Стражники тоже залезли внутрь и уселись на скамьи, поставив ноги прямо на лежавшую Морин.
Поездка показалась ей бесконечной пыткой. Быстро катившаяся повозка высоко подпрыгивала на ухабах, и Морин постоянно ударялась о твердый пол.
Они покинули Лондон и ехали в глубь страны. Но в каком направлении и куда, Морин не могла определить. Временами до нее доносился запашок Темзы, но возможно, это воняли носки одного из охранников.
Наконец Морин заметила, что светает. Первые робкие лучи солнца пробивались сквозь дыры в занавесках на окнах повозки. Вскоре они свернули с дороги, и повозка загрохотала по мощеной аллее. Как только она остановилась, дверцы сразу же распахнулись.
Яркий свет ударил в глаза Морин, и она крепко зажмурилась. Стражники грубо схватили ее и выволокли наружу.
Морин поставили на ноги, и какое-то время она не могла выпрямиться в полный рост, так затекли ее мышцы. Затем она медленно подняла голову и осмотрелась.
Она никак не ожидала увидеть такое великолепие. Вокруг нее раскинулся огромный и ухоженный сад. Могучие дубы и изящные ивы украшали аккуратно подстриженную лужайку. Тщательно ухоженные клумбы пестрели весенними цветами. Сразу за садом начинались вспаханные поля. Некоторые из них уже зеленели всходами. Поднятая плугом земля была черной и жирной.
В тишину раннего утра вторгался ласковый бриз, принося с собой такой знакомый соленый запах. Морин прислушалась и смогла различить шум близкого моря.
Она оглянулась и была потрясена, увидев необыкновенной красоты дом. Морин не разбиралась в архитектуре, но с уверенностью могла сказать, что дом очень старый. Он был трехэтажным. Стены, сложенные из крупного камня, увивали виноградные лозы и плющ. Фасад был украшен искусной резьбой, изображавшей сказочные существа со свирепыми мордами. Их злобные глаза словно предупреждали непрошеных гостей об опасности.
Эти персонажи были чем-то знакомы Морин. Она попыталась вспомнить, где она могла видеть их раньше.
— Топай! — прохрипел стражник, подгоняя ее к массивным дубовым дверям. Она еще раз взглянула на диковинную резьбу и заметила замаскированные среди дьявольского зверинца буквы. Прежде чем ее втолкнули, она успела прочитать старинную витиеватую надпись:
Усадьба Хоторнов.
Морин оглянулась и увидела входящего вслед за ней Котуэлла. На его обычно злом лице играла торжествующая улыбка.
— Добро пожаловать домой, баронесса Хоторн, — произнес он с нарочитым почтением. — Наслаждайтесь своим положением, пока есть такая возможность. Я не намерен надолго предоставлять вам свой титул.
Обдумывая рассказ капитана Джонстона, Джулиан понял, что без посторонней помощи ему не справиться, и верхом направился в Мейфэр.
Его зятья и Чарльз еще не спали, провозглашая тосты за собственную стойкость и терпение на приемах, которые устраивали София и Лили. Джулиан обнаружил всех троих в кабинете маркизы Траерн.
— …Я бы с большей охотой поехал в Россию зимой, — говорил маркиз Джайлс Корлис Траерн, когда вошел Джулиан, — чем выводить вторую дочь на этот чертов рынок невест. — Он поднял глаза. — Джулиан, где тебя черти носят? София страшно сердита, что ты не приехал нынче ночью. Она очень рассчитывала, что ты появишься и расшевелишь гостей каким-нибудь скандалом, придав вечеру неповторимое очарование.
— Я доставлю Софии такое удовольствие сегодня, — ответил Джулиан зятю.
Из огромного кресла в углу поднялся Чарльз:
— Дядя Джулиан, что за чертовщина? Где Морин? Я думал, что вы оба…
Он запнулся и замер с открытым ртом. Взоры всех присутствующих устремились на него. Особенно был заинтересован отец Чарльза. Умный и проницательный Джайлс перевел взгляд с сына на Джулиана. В его глазах был немой вопрос.
— Морин? — осведомился виконт Уэбб Драйден Уэстон, развалившийся в кресле возле камина с бокалом виски в руках. Его ноги покоились на письменном столе. — Интересное начало. Похоже, что Софии недолго придется ожидать скандала. Ну, Джулиан, давай выкладывай. Я хочу услышать эту историю до того, как София и Лили начнут разбирать тебя в свете по косточкам.
Джулиан дождался, пока дворецкий, наполнявший бокалы, выйдет и закроет за собой дверь.
— Морин — моя жена. Мы женаты уже восемь лет.
Джайлс присвистнул и, посмотрев на сына, резко спросил:
— Ты знал об этом?
Чарльз кивнул.
— Но где она, дядя Джулиан? Морин сказала, что сама разыщет вас в Воксхолл-Гарденз.
Джайлс уставился на сына так, словно впервые его видел.
— Ты отпустил жену Джулиана в этот сад одну?
Чарльз густо покраснел.
— Морин очень настаивала. — Он отпил большой глоток и со вздохом произнес: — Когда я попытался перечить, она вытащила пистолет и выстрелила. Мои люди разбежались.
Услышав это, Джайлс и Уэбб взглянули друг на друга и разразились хохотом.
— Джулиан, она мне уже нравится, — сказал сквозь смех Уэбб.
— Я сделал все, что мог, — произнес несчастный Чарльз.
— Ты не виноват, Чарльз, Морин крепкий орешек, — сказал Джулиан. — Ее отличает воистину исключительное упрямство.
Лицо Джайлса стало суровым.
— Она пропала?
Джулиан кивнул, поочередно оглядев своих зятьев. Он никогда не был особенно близок с ними, и то, что он собирался рассказать, должно стать серьезным испытанием для их отношений. Тем не менее у него не было выбора. Речь шла о спасении Морин.
— Я прошу вас обоих совершить государственную измену, оказав помощь известному американскому каперу и шпиону. — Джулиан посмотрел на ставшие очень озабоченными лица своих собеседников.
Уэбб, чуть склонив голову набок, спросил:
— О чем ты? Неужто Морин — американский капер и шпион?
— Нет. — Джулиан выпрямился в полный рост. — Это я.
— Кто здесь живет? — осведомилась Морин, стоя в дверном проеме, широко расставив ноги и пристально глядя на лорд-адмирала.
Тот отпустил стражников и взял ее под руку.
— Вы, моя дорогая. Как баронессе Хоторн, этот дом принадлежит вам по праву. Позвольте мне показать вам все, так сказать напоследок.
Морин посмотрела на него как на умалишенного.
— Почему вы меня так называете?
— Баронессой? Я решил, что вам это должно понравиться, — ответил Котуэлл, увлекая ее за собой по длинному коридору, стены которого были увешаны портретами Хоторнов.
Кивнув на два портрета, написанных в одной манере, Котуэлл сказал:
— Ваши предки, если я не ошибаюсь.
Он приблизился к портрету красивого старика лет восьмидесяти и провел пальцами по раме, словно проверяя, не запылилась ли она.
— Слабый человек. У него такой же подбородок, как
