Элтон уже восседал на козлах, когда Темпл взобрался к нему. Экипаж тронулся, и некоторое время они ехали молча. Темпл наслаждался солнечным теплом и красотами летней природы. Нет на Земле места краше Англии, думал он Запах свежей травы, цветы, скрывающие живописные изгороди, цветущие фруктовые деревья – чем не земной рай!
Тем более это было ясно тому, кому довелось видеть ад.
Террор во Франции. Сражения на Пиренеях. Подлое убийство молодого кузена Темпла Орландо. Маркиз так много лет провел среди смерти и крови, что сочные, спелые пейзажи любимой родины казались ему руками матери, а летний ветерок – нежным поцелуем в лоб, приветствием на пороге родного дома.
Колея вывела их на старую римскую дорогу, она лежала перед ними прямая, бесконечная… и пустая.
Темпл прерывисто вздохнул, и Элтон, покосившись на него, спросил:
– Зачем мы гонимся за этой девушкой?
– Так нужно Пимму, – коротко ответил Темпл.
– Белиберда какая-то. – Элтон поерзал на сиденье. – Не понимаю, почему бы вам не жениться на ней. Как будто вам некуда деньги девать. Кстати, недурно было бы потребовать у ваших шефов регулярной выплаты зарплаты.
Темпл с недоумением уставился на слугу. За все годы, что они вместе разъезжали по свету, он ни разу не слышал, чтобы Элтон жаловался на нехватку денег или на опасности.
– У меня нет намерения жениться – ни на Диане, ни на ком другом.
Элтон только пожал плечами:
– Стыдно смотреть, как пропадает добро. В любом случае будем надеяться, что лорд Корделл встанет на дороге с пистолетами, и тогда мы его быстро обнаружим.
– Почему бы ему этого не сделать?
– Из того, что я слышал о леди Диане, следует, что если ей нe понравится предложенный им маршрут, она сама возьмет в руки вожжи.
Темпл внимательно посмотрел на Элтона. Откуда, интересно, он так хорошо знает леди Диану?
– Ты уверен, что не ошибаешься?
– Просто она леди Диана, и все тут. Все знают, что она бесстыдная нахалка. Желчи в ней больше, чем в драной кошке моей тетки.
Вряд ли Темпл мог что-то на это возразить. За прошедшие годы Диана прогнала нескольких поклонников, и было известно, что она не проявила при этом ни капли деликатности, свойственной женщинам.
Элтон пожал плечами:
– Она слишком долго прожила без мужчины. От этого Женщины грызут простыни, как любила говорить мама.
– Да уж, твоя мама – легендарный оратор, – хмыкнул Темпл. – И каков ее рецепт от такого расстройства?
– Замужество. – Элтон кивнул с убежденностью, которая встревожила Темпла. – После заключения брака любая дама сразу становится правильной и осмотрительной. Разумеется, надо хорошенько обработать ее в постели, и вот уже она нежна, словно дождик.
– Да что ты вообще знаешь про женитьбу? – Темпл скрестил руки.
– Ну, знаю, что правильная женщина встречается порядочному человеку… всего два раза в жизни, так что тут лучше не зевать. – Элтон залихватски сплюнул.
– Пусть так, но я сильно сомневаюсь, что брак с таким типом, как Корделл, улучшит умственные способности леди Дианы.
Элтон сделал жест, видимо, означавший, «время покажет», и Темплу стало особенно неуютно при мысли о последней эскападе Дианы. По правде говоря, у него всегда появлялось чувство ответственности, когда он слышал, как треплют ее имя, но это было так глупо – не он же виноват в крахе помолвки Дианы!
Он сделал глубокий вдох. Возможно, и правда все проблемы Дианы мог бы выправить… правильный мужчина – вот только ему-то зачем начинать думать, как кузен Колин, как Элтон, и, хуже того, как мать Элтона, старая карга!
– Все-таки я не понимаю, почему она сбежала с таким типом, как Корделл, – отчего-то сказал он вслух, и тут же карета свернула на обочину.
Обернувшись, Элтон кивнул на представшую перед ними картину. Впереди стояла осевшая набок карета, ее сломанное колесо валялось поблизости, а в стороне бродили распряженные лошади.
– Похоже, теперь вы сможете спросить у нее самой, милорд.
В этот момент из тени кареты выступила златокудрая женщина; ее волосы сияли на солнце, как цветы калужницы, росшей вдоль дороги.
Диана, гибкая, прелестная, держа в руке соломенную шляпку с голубыми лентами, вышла и встала у них на пути.
Хотя лондонские острословы высмеивали ее как старую деву, Темпла охватил трепет. «Помоги мне Господи, до чего соблазнительная!» – подумал он. Пусть остальное общество довольствуется волоокими красотками со свежими личиками – по мнению Темпла, в леди Диане Фордем было нечто куда более искусительное, и в свои двадцать девять лет она влекла его больше, чем в те времена, когда вместе с такими же юными леди стояла в зале «Олмака».
