Ответа не пришло, он даже не позвонил. В ней стала нарастать обида. Если Джонатон мог так уйти, хлопнув дверью, значит, для него не имело значения все, что было между ними, и надо обо всем забыть.
Когда тетушка Виктория позвонила им через два дня, Лайза взяла трубку и сказала, что мать ни с кем не хочет разговаривать. Обеспокоенная Виктория задала кучу вопросов.
— Ты же помнишь ее великую любовь к Джонатону Шеру? — ответила Лайза. — Так вот, мама порвала с ним.
Виктория больше ни о чем не спрашивала. Она просто послала Марийке корзину с прекрасными анемонами и запиской: 'И это все пройдет'.
Ее депрессивное состояние было заметно всем после разрыва с Джонатоном. Оно сказывалось и на работе, чего не случалось, даже когда она заболевала гриппом или сломала ногу. Дела мало волновали Марийку, она все делала спустя рукава, забывала о договоренностях, отказывалась от предложений. Ее обычная энергия иссякла, глаза потухли, она оставалась ко всему безразличной.
— Звонит Матильда Кауфман, фру Шоколад. Соединить? — спросила Гортензия.
Марийка взяла трубку, у нее были хорошие известия для Кауфманов.
— Доброе утро, миссис Кауфман! Вы просто экстрасенс! Я только что сама собиралась вам звонить. Мы уже подготовили свои предложения, можно начинать рекламную кампанию вашего нового продукта. Рада, что вы решили технические сложности с производством. Когда я смогу представить вам наш план кампании?
На том конце провода Марийка услышала ледяной голос:
— Мы решили… отказаться от ранее достигнутой договоренности по рекламе нашего нового продукта.
Марийка почувствовала, как железные молоточки застучали в ее голове.
— Я ничего не понимаю, миссис Кауфман. Что значит 'отказались'? Вас ведь удовлетворил наш проект? Вы не сделали никаких замечаний.
Матильда Кауфман прервала Марийку:
— Предварительные работы за несколько последних месяцев были выполнены прекрасно. У нас не было никаких претензий, и мы безусловно оплатим вам эту часть работы.
— Но… в чем же тогда дело? — Теперь Марийка не дала Матильде говорить.
— Теперь, когда мы готовы запустить в производство новую продукцию, мы получили предложение, очень хорошее… всего пять дней назад… и мы его приняли.
— Но вы подписали договор с моим агентством?! Вы были всем довольны, вас абсолютно устраивал мой план вначале, а теперь вы от всего отказываетесь, когда мы потратили столько времени и сил. Как это понимать?
— Миссис Вентворс, мы не хотим продолжать с вами сотрудничество… поскольку речь идет… о преступлении.
— Преступлении?! — Марийка сорвалась на крик. — Если вы нас в чем-то обвиняете, то обязаны по крайней мере объясниться!
— Ваш бывший сотрудник, мистер Грег Уиллис, десять дней назад приезжал к нам. Он рассказал нам очень неприятные вещи, просто ужасные.
Марийка ощутила слабость. Ее лицо горело, пульс участился. Она спросила со злостью:
— Что же такого ужасного рассказал вам мистер Уиллис?
— Успокойтесь, миссис Вентворс.
'Как я могу успокоиться, теряя многомиллионный проект?'
— Успокойтесь, — повторила Матильда. — Вы прежде всего женщина…
— Я прежде всего деловая женщина! Я хочу получить исчерпывающее объяснение ваших взаимоотношений с Грегом Уиллисом.
— Мы… мой муж и я… согласились принять прекрасный план, разработанный Грегом Уиллисом, особенно нам понравилось использовать в наклейках и рекламе символику наполеоновской империи. Наши сотрудники высоко оценили это предложение.
— О чем вы говорите? Это же была моя идея с самого начала! — крикнула в телефонную трубку Марийка, Матильде, видимо, пришлось отдернуть свою от уха. — Это мое предложение, миссис Кауфман, а не Грега Уиллиса!
— Он объяснил все иначе и представил доказательства.
— Я его убью! Он украл мои предложения! Он так ничего и не сделал из того, что я ему поручила. Он фактически не участвовал в разработке рекламы и не внес ни одной продуктивной идеи.
— Он предупредил нас, что вы все это скажете, — холодно парировала Матильда. — Он предсказал вашу резкую реакцию, но мы хотим быть справедливыми, и он доказал, что именно ему принадлежит план кампании, а не вам.
— Вы больше верите моему бывшему сотруднику, которого я выгнала, чем мне? Вы поверили нечестному человеку. У него нет своей конторы, нет сотрудников. Как, по-вашему, он мог проделать один такую работу?
— Он смог это сделать, — снова прервала ее Матильда. Ее раздражал этот разговор, и хотелось поскорее закончить беседу, неприятную для обеих. Она долго откладывала разговор с Марийкой. — У него есть свой полностью оборудованный офис и четыре опытных сотрудника. Он смог нам доказать, что эффективно и быстро справится с нашим заданием, и даже предложил снизить кое-какие расходы.
— Матильда! — Марийка впервые называла свою собеседницу по имени. — Грег Уиллис — обыкновенный вор, он крал мой план кампании! Как вы могли с ним связаться? Неужели вы потеряли представление об этике деловых отношений и дали себя обмануть. Так у вас принято вести дела?!
— Я нахожу ваше замечание грубым и неуместным, миссис Вентворс.
— Извините, я не хотела вас обидеть.
— Мы с мужем искренне поверили рассказу Грега Уиллиса, миссис Вентворс. Он честный и интеллигентный молодой человек. Он сказал нам, что все основные идеи были его, и вы отказались оплачивать его работу, — продолжала Матильда. — Нас с мужем возмутило, что вы шесть лет эксплуатировали его мозги, выдавая его идеи за свои, и даже не возместили соответствующей денежной компенсацией его участие в работе агентства. Это и заставило его прийти к нам, поскольку он разработал весь план, сделал важную работу по данному проекту. Его идеи превосходны! Мы довольны сотрудничеством с этим милым джентльменом, и нам неприятно, что вы обманывали нас, принижая значение вклада Грега Уиллиса. Это очень неприятная история! Я никому не стану рассказывать об этом, уверяю вас, надеюсь, Грег Уиллис поступит так же, но вам следует подумать о своей репутации. Вы мне нравились, поэтому мы будем обо всем молчать. Я не хочу, чтобы эта ошибка поставила крест на вашей дальнейшей карьере.
— Меня настолько ошеломило ваше известие, — сказала Марийка устало, — что не имеет смысла сейчас продолжать разговор. Я перезвоню вам позже.
Марийке нужно было время обдумать ситуацию. Она проиграла эту телефонную битву, обвинения были, очевидно, абсурдными, возможно, ей и не следует продолжать сотрудничество с фру Шоколад, которая грызла конфеты даже во время их беседы.
— Не вижу смысла в дальнейших разговорах, миссис Вентворс, — последовал жесткий ответ.
— И все-таки я вам позвоню. — Марийка интуитивно почувствовала, как ей нужно себя повести, чтобы не упустить свой шанс все прояснить. — Вы очень справедливая женщина. Вас хорошо знают в деловом мире, ценят ваш опыт и искусство вести дела. Вы руководите одной из крупнейших компаний в мире по производству продуктов питания. — Марийка представила, как меняется выражение лица Матильды, слушающей все ее комплименты. — Поэтому я хотела бы вам перезвонить, когда немного успокоюсь, чтобы объяснить вам, как это произошло. Прошу вас снова поговорить со мной позднее.
— Хорошо, договорились.
Они обе повесили трубки. Марийка пересказала суть беседы Гортензии и попросила свою помощницу срочно созвать совещание персонала.
Марийка предвидела негодование своих сотрудников по адресу 'этого сукина сына' и попросила всех не распространяться о случившемся за стенами конторы, поскольку это их внутреннее дело.
