об этом помалкивать, поскольку знал, что его семью, особенно отца, не очень-то жаловали в поселке. Я не смог добиться от него признания в хулиганстве, но мы продолжаем беседовать с Кичем и компанией.
– Почему он просто не поговорил с Фейном по душам? – удивилась я. – Клайв Вентри никогда не производил впечатления застенчивого малого.
– Не производил. Но исчезли яйца тайпана.
– Значит, это Клайв…
– Да. Он нашел их где-то в Новой Гвинее. Разумеется, когда летаешь на собственных самолетах, провезти контрабанду проще простого. Он поклялся, что искренне считал, что яйца мертвые, но когда услышал, что в округе видели молодую тропическую змею, и обнаружил пропажу яиц, то уж сложил два и два. Кстати, нам, похоже, пора, скоро сюда придут.
Мы остались сидеть на скамейке. Правда, Мэт подался вперед, отклонился от меня.
– Я сказал Клайву, что найду способ вызвать подкрепление. Попросил его оставаться дома и запереть все двери, – продолжил Мэт, обращаясь к лепесткам роз у своих ног. – Как оказалось, это была моя самая большая ошибка за все годы службы в полиции.
Я посмотрела на руку, лежащую на скамейке рядом со мной, и невольно потянулась к ней.
– Фейн тогда все еще находился в доме? – негромко спросила я.
Мэт убрал руку до того, как я успела к ней притронуться, он взял пригоршню розовых лепестков и стал мять их пальцам.
– Думаю, да, – ответил он. – Когда я уходил, Клайв был жив, а когда приехала ты, всего час спустя, – уже мертв. Фейн наверняка подслушал наш разговор и понял, что его игра окончена. Он испугался.
– Но он все равно бы его убил, не так ли? Из-за денег? Это же все из-за денег?
Мэт покачал головой.
– Не уверен, что он решился бы на это, Клара. Возможно, он просто хотел провести остаток своей жизни тихо и спокойно под именем Арчи Уитчера. Клайв нашел бы ему отличный домик, назначил бы какое-то содержание. А может быть, он планировал устроить несчастный случай, если бы окружающие сочли его единственным оставшимся в живых родственником. Разумеется, для того чтобы он мог получить шанс стать наследником, люди, знавшие его пятьдесят лет назад, должны были исчезнуть.
Я на минуту задумалась над словами Мэта. Джон, Виолетта, Эрнест. Он убирал их одного за другим. Кто был бы следующим? Руби? Преподобный Перси?
– Как ты тогда здесь оказался? – поинтересовалась я.
– Увидел Уолтера.
Я даже на секунду задумалась.
– Ты имеешь в виду – Альфреда?
– Всего лишь мельком. Было ужасно темно, и дождь лил как из ведра. Но я мог бы поклясться, что это был Уолтер, он стоял у изгороди в начале Боттом-лейн. Потом исчез.
– Он мастер исчезать.
– Я побежал по переулку, но его и след простыл. Я понял, что он каким-то образом попал в дом. Я по рации связался с дежурным, сообщил, куда направляюсь, и пошел за ним. – Мэт откинулся на спинку скамейки, я почувствовала, как его китель коснулся моей кожи.
– Намного страшнее оказаться здесь одному, – признался он, глядя на дом Уитчеров.
– И ты мне говоришь об этом! – бросила я.
Пока Мэт излагал свою версию событий, я мысленно вернулась в тот вечер, когда мы оба едва не погибли.
– Мы играли в старую как мир игру – в прятки, – сказал Мэт. Казалось, его губы вот-вот растянутся в улыбке, – дом выглядел необитаемым. Я осмотрел все. Уже хотел сдаться, уже шел к выходу…
Я не была уверена, что хочу услышать подробности. Если он решит, что и так рассказал достаточно, я возражать не стану.
– Нам нужно идти, – сказала я.
– Они догнали меня на лестнице, – снова заговорил Мэт. – Я открыл дверь и увидел внизу Фейна, на шее которого, словно игрушка, висела эта проклятая змея. Должно быть, он убил Клайва и выследил меня.
– Понятно. Не нужно…
– Я уже собирался крикнуть, чтобы он опустил свое оружие… Боже, я когда-нибудь буду над этим смеяться! А тогда я не успел даже договорить. У меня за спиной раздался шум. Альфред, очевидно, выбрал тот же «живописный» путь, что и ты. Он чем-то ударил меня, я упал. Вырубился на несколько минут. Этого времени хватило нашему другу-проповеднику. Похоже, остальное ты знаешь. Ты права. Нам нужно идти. Помоги старичку подняться.
Мэт протянул руку, я взялась за нее, осторожно потянула его на себя и легко подняла – весил он как пушинка.
– А где сейчас Фейн? – спросила я, когда мы возвращались по тропинке к машине.
– За решеткой. Он продолжает утверждать, что его зовут Арчи Уитчер и что виновен во всех убийствах Альфред. Просто зря теряет время. Даже без анализа ДНК у нас есть три свидетеля, которые могут его опознать.
– Спустя столько лет?
– Да. Преподобный Стэнси, Джанет Доддс и Маргарет Роузинг. Думаю, они были бы следующими жертвами. Даже спустя пятьдесят лет они его, несомненно, узнают.
– А ты в спешке никого не забыл? – удивилась я. – А как же Руби? Почему не пригласили ее?
– Она слишком измучена, не стоит ее подвергать такому испытанию.
– Она очень слаба, – сказала я, желая быть объективной по отношению к Руби.
– Она трижды писала ему. И попросила разрешить свидание.
– Ты шутишь?
– Мы нередко сталкиваемся с подобными вещами. – Мэт остановился, снял очки и потер глаза. – Беспринципный, но харизматичный заключенный неизбежно привлекателен для женщин. А на таких замечательных парней, как я, женщины даже не смотрят.
Он бросил взгляд на мое левое запястье. Но часов там не было! Неужели он пытается заигрывать? И тут я вспомнила о рыжеволосой амазонке, которую тем вечером видела в доме Мэта. «Меня зовут Рэчел. Я девушка Мэта».
Мне показалось, что я услышала рев нескольких машин. Мы продолжили свой путь.
– Ведь это Фейн навещал Альфреда? – уточнила я.
– Фейн. Роза Скотт его тоже опознала. И на липовом завещании Виолетты его отпечатки пальцев. Улики против него неопровержимые.
– Он предстанет перед судом?
Мэт сделал глубокий вдох.
– Лично я сомневаюсь, – ответил он.
– Почему?
Мы почти достигли ворот. Остановились, повернулись лицом друг к другу – нас разделяла благоухающая тропинка Уолтера.
– Думаю, его признают невменяемым, – пояснил он. – Будет назначена судебно-психиатрическая экспертиза, даже если сам Фейн не даст на нее согласия. Этот человек совершенно безумен.
– Ты говоришь, как будто ничуть не сомневаешься в этом.
– Я заглянул в его глаза, когда он клал на меня змею.
На секунду его налитые кровью глаза, глядящие на меня из-за стекол очков, поменяли цвет: серый превратился в цвет слежавшегося снега.
Я слышала, как захлопали дверцы автомобилей. Уолтер прибыл к церкви Святого Бирина.
– Когда ты уезжаешь? – спросил Мэт, который тоже слышал хлопанье дверей.
– Через месяц. – Нам уже пора было идти. Гроб с телом Уолтера вытащили из катафалка и понесли по тропинке к церкви.
– Ну вот, только мы стали привыкать друг к другу, – вздохнул Мэт.
– Я вернусь на Рождество, – пробормотала я, заметив, что на крошечных бутонах розовых кустов уже
