– А?..
– Налеталась?
– Ага!
– Пристегнись там. Готовимся к маневру.
Послышалась возня, какое-то барахтанье, хихиканье, и Марина звонко доложила:
– Все!
– Приступаем к двухимпульсному маневру, – посуровел Громыко.
– Параметры орбиты проверены, – отрапортовал компьютер. – Все системы в норме.
– Поехали, – коротко приказал Гирин.
Близился закат. Сумеречная серая полоса накатывалась на планету и густела; тени вытягивались в длину, становились бело-голубыми, сливались с потемками. Антенна теперь гляделась как золотая, а по ходу корабля и в стороне, над неосвещенной Антарктидой, колыхалось великолепное полярное сияние.
– Сказка! – вырвалось у Гирина.
Жилин быстренько наклонился к микрофону:
– Марина! Посмотри в иллюминатор! Скорее!
– Ни-че-го себе! – достиг рубки приглушенный возглас.
Зеленые ленты сияния извивались по Земле, аки змии, а из них били вертикальные столбы света. Исполинские фонтаны света. Настоящие световые гейзеры. Они полыхали и зеленым, и красным, и голубым, и синим, и рубиновым – хлестали, качаясь и скрещиваясь; цветные отблески ложились на лица, перебегали по стенам рубки, трепетали, гасли и разгорались вновь.
– Двигатель включился, – нарушил молчание Громыко. Он был очень занят, и возлеземная экзотика не успевала стать для его глаз пиршеством. Самое большее – какой-нибудь вкуснятинкой, перехваченной на ходу.
– Чую, – кивнул Гирин. – Немного подрагивает, подрагивает машина…
– Входим в зону станций, – озаботился компьютер. – Высота орбиты один мегаметр, скорость семь тридцать пять, период обращения сто пять минут. Все идет штатно.
– Переходим к сближению, – скомандовал Гирин.
– Есть!
Раскрутился, стягиваясь и топорщась, коричневатый мнемографик. На малом дисплее загорелась надпись: «Исходная стыковки».
– Спу-1 «Промежуточная» – «Коче» Земля – орбита, – раздался бодрый тенорок в селекторе. – Вам разрешается финиш на второй доковой палубе, пятый стыковочный узел. Вторая доковая, СУ-5. Конец.
– Принято, – пробасил Гирин. – Спу наблюдаем. Дальность пять тысяч метров. Крен девяносто градусов.
– Цель точно по центру, – добавил компьютер. – Сближение идет нормально. Набирается скорость.
На экране телепроектора появился Юпитер, за ним высыпали звезды. Но маленькая точка Спу в перекрестье визира блестела еще ярче. Корабль, словно усталый мерин, почуявший конюшню, встрепенулся и загудел двигателями.
– Дальность одна тысяча метров. Крен постепенно выбирается.
– По нашим данным, – осторожно подключился Спу, – у вас все идет штатно.
– Все в норме, – подтвердил компьютер.
– Видим корабль! Отлично идет, без крена, тангажа, точно по центру!
На расстоянии километра светящаяся точка «Промежуточной» растопырилась замысловатым иероглифом; резкие светотени складывались в колечки, шарики, палочки. Вспыхнула надпись «Наличие цели», и корабль начал разворот.
– Есть захват! – сказал Громыко удовлетворенно.
– Дальность четыреста восемьдесят метров, – затараторил компьютер, – скорость ноль девять. Идем в графике.
Жилин покосился на Гирина. Квадратный добрый молодец как склонился над пультом, так и застыл, нахмурен и сосредоточен. На его лице, с твердым подбородком и широковатым носом, выступил пот, собравшийся в горошины.
– Дальность? – разлепил он губы.
– Дальность двести метров, – отбарабанил комп. – Скорость ноль семь. Наддув в норме. Идет торможение.
– Спу-1 – «Коче». Вам разрешается причаливание.
– Выдали команду на причаливание, – отпасовал Гирин.
Раскинувшая крылья солнечных батарей, простроченная вдоль и поперек цепочками иллюминаторов, станция вырастала на экране в громадную связку торов, шаров и цилиндров, растянутую по вертикали. Но какой бы здоровущей она ни была, сокрыть «Бору» ей не удавалось. Гигантский фотонный планетолет реял в черной пустоте, пристыкованный у внешних доков Спу, и смахивал издалека то ли на сверкающую рапиру с обломанным клинком, то ли на детскую пирамидку – толстая труба фотореактора была вдета в огромный
