Они поднялись вверх по узким каменным ступеням, миновали строй ливрейных лакеев и оказались в большой, похожей на зал, комнате Лауры Парадини. Из другой двери в комнату хлынула толпа торговцев.
Лаура Парадини, облаченная в пеньюар из розового шелка и кружев, лежала на кушетке посередине комнаты.
Парикмахер все еще колдовал над ее прической. Три элегантно одетых господина сидели рядом, тщетно пытаясь привлечь внимание дамы.
Толпа просителей остановилась поодаль. Хозяйка подзывала одного за другим томным движением руки, и те предлагали свой товар. Лаура либо отсылала их, либо приказывала дворецкому дать им несколько монет из объемистого кожаного кошелька.
Раскрашенная девица только начала петь, как взгляд Лауры упал на стоявшего рядом с Кьярой молодого человека.
– А он как сюда попал? – прервала Лаура певицу. – Я же приказала больше его не пускать. Выведите его.
Выражение лица Лауры было холодным, надменным, но Кьяра почувствовала слабые, как бы идущие издалека, из давнего времени, токи. Она сосредоточилась, и какой-то образ уже начал складываться, но тут ее кто-то толкнул, и видение исчезло.
Двое лакеев подошли к молодому человеку, но он с улыбкой сбросил их руки и сделал шаг в сторону кушетки.
Кьяра снова почувствовала, что в воздухе витают какие-то эмоции, но не понимала, от кого они исходят.
Лаура встала и приблизилась к молодому человеку, оказавшись с ним лицом к лицу.
Отец. Кьяра так явственно ощущала его присутствие, что даже оглянулась, почти веря в то, что отец стоит у нее за спиной.
– Зачем ты пришел? – Голос Лауры немного дрожал, она не сразу овладела собой.
– Чтобы напомнить о себе. Всем известно, что у вас плохая память, синьора.
– Ошибаешься, Ренцо. Я ничего не забыла.
Кьяра так остро чувствовала настроения этих двух людей, как будто они были ее собственными. Она хотела отойти, но обнаружила, что ее отец все еще незримо присутствует за ее спиной и словно цепью приковал ее к ним.
Сложив на груди руки ладонями вверх, она пробормотала заклинание на цыганском языке, не сознавая, что говорит вслух. Открыв глаза, Кьяра увидела, что Лаура и Ренцо смотрят на нее в недоумении.
– Смотрите-ка. Да это та самая цыганка. Что ты здесь делаешь? – прищурив черные, как шоколад, глаза, изумилась Лаура. – Ты с ними? Что тебе надо?
– Я пришла спросить вас о вашем муже.
– О котором?
– О Марко Парадини. – Кьяра смотрела на Лауру в упор и не заметила, что Ренцо глядит на нее с удивлением.
– А что ты хотела о нем узнать?
– Верно ли, что он умер?
– Да. Но разве твой дар не позволяет тебе это увидеть? В прошлый раз ты все прекрасно увидела.
– Я не все вижу. И не любое видение могу вызвать, – с некоторой холодностью ответила Кьяра. – Но мне надо знать, синьора. Он был сыном Джакомо и родился в первый день февраля 1713 года?
– Кажется, он родился именно в этот день. Да.
У Кьяры будто земля ушла из-под ног.
– Ну, конечно! Как я могла не заметить? У тебя его глаза.
– Не может быть, что он умер, – прошептала Кьяра.
– Тебе нужны деньги? – Лаура жестом подозвала дворецкого и взяла у него кошелек.
– Деньги? – не поняла Кьяра.
– Вот, возьми.
– Мне не нужны ваши деньги. Я хотела отомстить ему за то, что он сделал с моей матерью, с моей сестрой. Разве вы не понимаете? Он отнял у меня все, а теперь… теперь еще и это. – Слезы навернулись ей на глаза.
– Ты отомстила, сама того не зная. Если ты и вправду прорицательница, а не шарлатанка, то увидишь, что он страдал.
– Ничто не может сравниться со страданиями моей матери и моей сестры! – Всхлипнув, Кьяра бросилась вон из комнаты.
Ослепленная слезами, Кьяра прислонилась к каменной стене дворца. Если бы у нее хватило сил, она завыла бы от ярости и разочарования.
– Тебе нехорошо?
Кьяра узнала голос молодого человека, но не могла собраться с силами и ответить.
– Давай я тебе помогу.
Не успела она опомниться, как он поднял ее на руки и отнес к низкой каменной кладке, служившей основанием для высокой железной ограды небольшого сада. Усадив ее, он присел перед ней на корточки и стал растирать ее холодные как лед руки.
Кьяра откинулась на ограду и закрыла глаза. Три года она жила мыслью о мести. Эта мысль для нее была как глоток воды для умирающего от жажды человека. И вот теперь…
И вдруг ее точно пронзило: ведь именно потому, что она лелеяла мечту о мести, они с сестрой оказались два года назад на окраине захолустного городка в Тоскане по пути в Венецию.
Нет, она не будет об этом думать! Не должна. Иначе сойдет с ума.
Чтобы обмануть память и забыть о своей вине, она открыла глаза. Но не вышло. Стоило ей увидеть сидевшего перед ней молодого человека, как она тут же ощутила присутствие отца.
– Нет! – воскликнула она, закрыв лицо руками, но ощущение не исчезало.
– В чем дело?
– Я схожу с ума, – прошептала Кьяра. – Кто ты?
– Лоренцо Санмарко. Люди зовут меня Ренцо.
– Почему я ощущаю присутствие своего отца, когда смотрю на тебя?
– Потому что я тоже сын Марко Парадини. Его сын и… – он кивнул в сторону дворца, – и ее.
– Не понимаю.
– Это длинная история.
Кьяра была в смятении и страшно устала, но она услышала боль в его голосе и попросила:
– Расскажи.
Но в это мгновение чьи-то сильные руки схватили Ренцо и прижали к ограде.
Кьяра увидела разъяренного Луку.
– Черт возьми! Что ты здесь делаешь?
Глава семнадцатая
– Прекрати! – закричала Кьяра и схватила Луку за руки. – Что ты себе позволяешь!
Но Лука был настолько ослеплен яростью при виде того, как Кьяра протянула молодому человеку руки и с какой нежностью на него смотрела, что ничего не видел и не слышал. Не остановил его и треск разорвавшихся кружев, когда он во второй раз с силой швырнул Ренцо о прутья ограды.
– Тебя мало убить за то, что ты коснулся ее своими грязными руками! – Лука собрался повторить свой натиск, но от удара кулака Ренцо отлетел назад на несколько шагов.
Глаза Луки налились кровью. Он снова бросился на Ренцо, но Кьяра успела встать между ними и схватить Луку за плечи.
– Прочь с дороги, Кьяра! – взревел Лука.
– Нет. Послушай меня, Лука!
– Пусти меня! – Он посмотрел в сторону, чтобы убедиться, что его враг не скрылся, а потом снова взглянул на Кьяру и немного смягчился. – Отойди в сторону.
– Лука, прошу тебя. – Она почти прижалась к нему. – Он мой брат.
