глубине, словно что-то в ней выискивая.
– Папа? – прошептала Джилл. – Давай мы на него посветим.
Он шикнул на нее, чтобы она замолчала. Луч фонарика скользнул по металлу и тут же погас. Некоторое время было тихо, только волны шелестели на песке. Затем послышался плеск. На фоне фосфоресцирующих волн Томми увидел очертания человеческой фигуры. Человек шел к берегу, волоча что-то тяжелое.
И тотчас со склона холма упали два слепящие луча, пошарили по воде и скрестились на согнувшемся мужчине. На нем были старые шорты, промокший насквозь джемпер и красная бейсбольная кепка. Хотя на нем не было знакомой формы времен второй мировой войны, Томми узнал Парикмахера Смита. Раскрыв рот от неожиданности, он жмурился под лучами, бьющими со склона. Его руки опирались на что-то вроде большого молочного бидона. Смит повернулся и торопливо покатил бидон на глубину.
Дядя Майк бросился к нему, крича, чтобы он остановился. Со склона, все еще светя фонарями, сбежали двое и тоже кинулись к Таинственному Смиту. Они были в форме, и Томми узнал сержанта Ричи, инспектора рыбного надзора. Ребята вскочили и побежали за ними к отмели, где дядя Майк держал Смита за руку. Смит сердито обернулся.
– Это еще что? – крикнул он. – Ограбить меня вздумали?
– Нет, сэр, – сказал сержант. – Мы инспектора рыбного надзора. Разве вы не помните нас, мистер Смит? Недавно вы остановили нашу машину и сообщили, что мистер Уоррен занимается браконьерством.
Смит приложил ладонь козырьком ко лбу. Лицо у него заросло седой щетиной, красный глаза подозрительно щурились.
– За неимением браконьеров, займемся вами, – засмеялся дядя Майк и вытащил бидон на песок. – Торгуете молоком, а, Смит? – спросил он.
– Почем я знаю, что в этом бидоне, – огрызнулся Смит. – В прибое чего только не болтается. А я всегда прихожу по ночам. Не то весь улов другие к рукам приберут.
Сержант Ричи кивнул.
– И именно поэтому вы зашли так далеко в воду? Посмотреть, не плавает ли там что-нибудь?
Томми увидел, что дядя Майк отвинчивает крышку бидона, потом он посветил внутрь фонариком и подозвал сержанта Ричи.
– В Бухте Контрабандистов можно найти самые удивительные вещи, – сказал он. – Бидон-то молочный, а полон он всякой рыбешкой! Сдается мне, здесь штук сорок мексиканских морских коньков, несколько десятков морских ангелов и даже несколько гарибальди. Вроде бы контрабандный провоз рыбы запрещен, сержант?
– Придется заглянуть в справочник, – ответил тот, – но, насколько я помню, штраф составляет около двадцати пяти долларов за экземпляр.
– Говорю вам, я нашел его в воде! – завопил Смит.
– Но вы знали, что отыщите его, едва увидели сигнал, – возразил дядя Майк. – И занимаетесь этим давно. Но бывает, вас застигают врасплох, верно? Как той ночью, когда с перепугу вы выбросили всю рыбу, чтобы уничтожить улики. А на следующий день мой племянник поймал мексиканского морского конька. Когда я об этом услышал, то сразу все понял.
Тут Томми сообразил, почему морского конька украли. Таинственный Смит увидел конька в банке, догадался, что ребята покажут его дяде Майку, и выбросил его, понадеявшись, что без такого доказательства тот им на слово не поверит, а сочтет всю историю выдумкой или ошибкой. И оказался прав.
Парикмахер Смит все еще препирался с инспекторами.
– Я этот бидон в первый раз вижу, – настаивал он. – Это чистая правда.
– Не спорю, – согласился сержант Ричи. – Но когда вы увидели сигналы, то поняли, что ваши друзья в лодке отправляют вам бидон, которого прежде вы действительно не видели, и выловили его. Когда полицейский катер догонит их, мы сравним ваши истории. Я склонен думать, старина, что вы куда более в своем уме, чем делаете вид. Хватило же у вас смекался подбросить гарибальди в бидон мистера Уоррена и донести нам на него.
– Не понимаю, про что это вы, – буркнул Смит. Но, судя по тому, как он медленно обмякал, словно проколотый воздушный шар, было ясно, что он все отлично понимает.
– Раз уж вы наловчились таскать бидоны, – сказал сержант, – может, дотащите его до нашей машины?
Смит, ворча, ухватил бидон и взгромоздил его на спину с легкостью, говорившей о том, что делает это он далеко не в первый раз. В сопровождении инспекторов он пошел по пляжу. Ребята и дядя Майк смотрели им вслед.
– Возможно, – сказал дядя Майк, – он поведет их прямиком сквозь холм, так ему будет легче тащить. Кто-нибудь еще хочет пойти напрямик?
Дети переглянулись и энергично замотали головами.
– Нет – спасибо! – сказали они хором.
В кухне аппетитно пахло горячими пончиками. Пока тетя Луиза жарила их, ребята переодевались, и теперь они молча ели, а она и дядя Майк обсуждали случившееся.
– Я одного не понимаю, – сказала тетя Луиза, – зачем ему понадобилось вредить тебе?
– Я ему мешал, – сказал дядя Майк. – Возможно, сначала он честно собирал выброшенный волнами хлам. Но потом узнал, что можно подзаработать контрабандой тропических рыб. Они стоят пятьдесят долларов за штуку, а получить законное разрешение на их ввоз трудно. Он знал, что я прихожу в бухту в любое время суток, и таким способом решил обезопасить себя.
– Слава богу, все хорошо кончилось! – вздохнула тетя Луиза. Она принялась убирать со стола. Потом поглядела на детей, все еще сидящих за столом, и улыбнулась. Рамон с надкушенным пончиком в руке сидел с закрытыми глазами, но совершенно прямо. Джилл клевала носом, и ей как будто что-то снилось. Томми, правда, не спал, но уголки губ у него были печально опущены, как случалось всегда, когда он уставал и начинал тосковать по дому. Закрыть бы глаза, а потом открыть и увидеть за столом отца и сестренку с братишкой.
– Спать пора, – негромко сказала тетя Луиза. – Рамон, ты ляжешь в комнате Томми, как вчера. Ты ведь останешься у нас, пока твоя мама не сможет забрать тебя?
– Mil gracias, – пробормотал Рамон.
Дядя Майк налил в чашку кофе и направился в лабораторию. Тетя Луиза воскликнула:
– Куда ты, Майк? Неужели ты собираешься работать?
– Что поделаешь. Я завален заказами. Страшно подумать, что будет осенью, когда дети пойдут в школу, и некому будет мне помогать.
Томми словно озарило. Поколебавшись, он сказал:
– Дядя Майк, мой братишка еще не ходит в школу. Может, он…
– Боюсь, Томми, Донни еще маловат для такой работы. Но, кстати, ведь твой отец в школу тоже не ходит, а? Вот если бы…
У Томми подпрыгнуло сердце.
– Папа умеет делать все! – сказал он. – Он сконструировал пожарную сигнализацию в школе. Он чинит автомобили, стрижет нам волосы и…
– Такой талантливый человек мне, безусловно, в лаборатории может пригодиться, – заметил дядя Майк. – Как ты думаешь, он бы не приехал сюда присмотреться? Если работа ему понравится, он сможет остаться.
– Ну, конечно, сэр, – воскликнул Томми. – Он обязательно приедет.
Дядя Майк задумчиво потирал подбородок.
– А ведь действительно твой отец сможет тут все наладить! Другого такого неорганизованного человека, как я, мне еще встречать не приходилось. Один профессор как-то сказал мне, что я придерживаюсь системы не больше, чем обезьяна на мотоцикле. Только представьте себе! – сказал он, увлекаясь все больше и больше. – Новые полки и раковины! Конвейер через туннель… вы там грузите осьминогов, а я на другом конце укладываю их в ведра!
Томми засмеялся, но на глаза ему навернулись счастливые слезы.
Лежа под одеялом в темной комнате, он начал было думать о своей семье, о том, как они будут жить тут
