Хватит заниматься пустой болтовней.' Стараясь сменить тему, доктор указала на скопище руин у дальнего конца долины.
– Вон там центральная часть города. Видите?
– Пока не вижу, – Дайян переводил взгляд от вытянутой руки землянки к руинам и обратно.
– Там, где находится одинокая стена, на некотором расстоянии от других руин. Это и есть центр.
– Да, теперь вижу. Спасибо, доктор Бенар. Я и за тысячу лет не догадался бы, что это и есть центр города.
– Это приходит с практикой и опытом. Я побывала на двух других эризианских планетах и отметила все закономерности и аналогии. Будь у вас время, вы пришли бы к тем же результатам.
– Возможно. Но вы слишком щедры в своих оценках, доктор. А если допустить, что это лишь один из центров города и не самый главный. Значит, где-то должны быть и другие?
Голос Дайяна чуть дрожал. Его взгляд скользил по руинам древнего города, в котором не осталось ни одной целой улицы, ни одного целого строения. В планировке города не было ни одного прямого угла или хоть какой-нибудь прямой линии, кроме как в ярко выраженных городских узлах.
– Например, там, – Дайян показал на скопление разбитых стен в самом центре долины. – Если ваши формулы верны, то центров должно быть два.
– Совершенно верно, – согласилась Одри. Вдруг из груди землянки вырвался крик триумфа, триумфа, который Одри Бенар испытала до этого всего лишь раз в жизни – на Калисе-Три, до трагедии. Несомненно, это 'чертог исхода'! Доктор стала в уме производить расчеты: если удвоить расстояние между центрами, затем вычесть расстояние до ближайшего опорного узла и разделить на... Ошибки быть не может, это он!
Совершенно забыв о Дайяне, Одри Бенар бросилась вниз по тропе, поднимая за собой клубы пыли.
Ровно в 9 часов утра в пресс-центре 'Галтиза' появился Хандлер, едва сдерживающий зевоту после нервной бессонной ночи. Райли, в отличие от своего молодого коллеги, не скрывал ничего и зевал ежеминутно. Это была первая большая пресс-конференция Райли, да еще в таком необычном составе.
Противоположная сторона во главе с центурионом Тиамом уже заняла свои места и не выказывала ни малейших признаков бессонницы или усталости.
Однако все ромуланцы, кроме невозмутимого Китала, слегка нервничали и с нескрываемой опаской поглядывали на своих оппонентов.
Райли, понаблюдав за главой ромуланской делегации накануне вечером, когда Яндра поразила всех своей игрой, сделал определенные выводы. Он решил, что Тиама нельзя назвать ни тонким ценителем искусства, ни просто достойным супругом. Скорее, он холодный делец, ищущий выгоду везде, где только можно ее найти. Во время выступления Яндры центурион ревностно следил за реакцией публики, считая успех жены своим собственным.
От взгляда Райли не ускользнуло и то, с каким потухшим взором Яндра встретила то ли просьбу, то ли приказ мужа доказать этому землянину-выскочке, чья раса выше в искусстве. Заинтригованный, Райли бросал взгляд то на сцену, где находились Пеналт и склонившийся над ним Тиам, то в зрительный зал, в полумраке которого поблескивали печальные глаза Яндры. Без сомнения, заключил тогда Райли, ромуланка поднялась на сцену по грубому принуждению.
И все-таки Яндра заиграла, вдохновенно и безудержно, словно после многих лет разлуки встретилась со старым другом. Казалось, что только за роялем, в стихии чарующих звуков, она чувствовала себя вне досягаемости мужа, освобождаясь от его постоянного контроля. Коснувшись клавиш, Яндра окунулась в мир свободы и фантазии...
Вернувшись к реальности, Райли занял место за столом, справа от лейтенанта Хандлера. На столе тихо попискивал трикодер. Лейтенант раскрыл блокнот и поставил дату. Двое молодых ромуланцев быстро подали несколько стаканов и с полдюжины красивых пузатых бутылок с напитками.
По взаимной договоренности протокольные мероприятия сегодня должна была обеспечить принимающая сторона – экипаж 'Галтиза'. Таким образом, все протокольные процедуры на переговорах следующего дня целиком лягут на членов 'Энтерпрайза', хотя Райли не был уверен, что завтра вообще состоятся какие-либо переговоры. Несмотря на его впечатляющие и многочисленные успехи на дипломатическом поприще, эта конференция казалась ему карточным домиком, готовым развалиться при малейшем дуновении ромуланского ветерка.
'Излишняя самоуверенность может дорого обойтись, – сказал как-то Кирк. – Однако если всего бояться и жить по принципу 'как бы чего не вышло', то, как правило, ничего и не выходит.'
Все последние дни Райли упорно думал о ромуланцах: их привычках, наклонностях, психологии и стереотипах. При каждом удобном случае он старался подметить особенности их поведения в общении не только с землянами, но и с себе подобными. Однако Райли подозревал, что все его выводы вряд ли пригодятся для плодотворной работы с Тиамом. Такое поверхностное и обобщающее изучение целой расы, а не отдельного индивидуума может принести не пользу, а вред, потому что, как однажды выразился Маккой, 'оно загаживает мозги предрассудками'.
В конце концов, Райли заострил все свое внимание только на Тиаме. Он изучал любую подвернувшуюся под руку информацию о центурионе, не сводил с Тиама глаз во время торжественного вечера. Райли считал, что необходимо иметь как можно более полное представление о главе ромуланцев, от которого, возможно, зависит судьба конференции.
'Доверяйся чувствам', – наставлял когда-то капитан Кирк. Даже Сарэк, отдавая дань непредсказуемости и чувственности людей, считал так же. Но, кроме субъективных чувств, есть и объективные факты, от которых так просто не отделаться. К таким фактам Райли отнес дела и поступки центуриона Тиама.
Два посла могли бы целыми днями рассыпаться во взаимных дипломатических любезностях и давать друг другу невыполнимые обещания. Но что от них проку, если скоро, позабыв о всяких обещаниях, Тиам вместе со своей делегацией вернется в ромуланскую столицу подзуживать власти Империи на новые 'подвиги' против Федерации? А способен ли центурион оценить опасность, исходящую от общего недруга, Зонда? Или он так же 'не склонен к фантазиям', как некоторые деятели Временного правительства, полностью отрицающие существование неуловимого посланника Зла?
А ведь Зонд существует, и он чуть было не поверг Землю в глобальную катастрофу! Разве не Зонд дезориентирует корабли Клинтонов и федератов?
Кто, если не Зонд, прорывается сейчас через Нейтральную Зону вглубь пространства Ромуланской Империи, грозя принести ее народу те же беды и страдания, что и народам Федерации?
А ромуланцы по вине своего правительства, которое даже не удосуживается проверить информацию федератов, находятся сейчас в опасном неведении о грозном Страннике. 'Не хотят признавать, ну и не надо', лаконично выразился Кирк во время обсуждения одного из последних официальных посланий ромуланского руководства.
– Посол Тиам, – начал Райли, – несколько часов назад мы получили новые сведения о местонахождении объекта, который мы неофициально именуем Зондом. Вы осведомлены о существовании этого объекта и об информации, которую мы передали вашему руководству?
Не ожидавший таких вопросов центурион нервно забарабанил пальцами по крышке стола и недовольно взглянул на Райли.
