— Огонь. — Благодаря глушителю пистолет О'Коннелла почти бесшумно выпустил одну за другой три пули.
Офицер «Брандвага» споткнулся и ничком упал на мостовую. На спине его мундира быстро расплывались красные пятна.
В тот же миг сержант Новак развернулся и открыл огонь по ошеломленным охранникам, оставшимся без командира. Автомат
Крюгер уже выскочил из
— Оставим здесь своих часовых? — подполковник прыгнул обратно в машину.
— Нет, — О'Коннелл вытащил из пистолета частично израсходованную обойму и вставил новую. — Потом они уже не смогут к нам присоединиться. Пойдем все вместе.
Он наклонился вперед и похлопал водителя по плечу.
— О'кей, за работу.
И они устремились вверх по дороге к красным крышам Юнион-Билдингс.
Ни инструктаж, ни многочисленные планы и карты не могли позволить участникам операции в полной мере представить себе гигантские размеры комплекса. Вместе с трехэтажной полукруглой колоннадой, громада из гранита и мрамора растянулась на семьсот пятьдесят футов с лишним по главному фасаду. Для того, чтобы очистить от охраны лабиринт коридоров и кабинетов внутри здания, потребовался бы целый батальон коммандос, а не жалкие девяносто человек. Но по счастью, задача у штурмового отряда была не столь глобальной, а информация — весьма подробной.
О'Коннелл на ходу выскочил из
Тяжело дыша, О'Коннелл преодолел последние ступеньки и двинулся по широкому портику дальше, к двойным дверям из дерева и стекла. Пистолет он вытащил на бегу. Позади по лестнице раздавался топот армейских ботинок.
В одной из дверей, продолжая что-то говорить кому-то внутри, показался офицер «Брандвага» в погонах майора с папкой в руках. Он изумленно уставился на них:
— Что тут, Бога ради…
О'Коннелл дважды выстрелил в него и перепрыгнул через упавшее тело. Дверь внезапно захлопнулась у него перед носом, и он отшатнулся, почувствовав боль в плече. В следующий миг сержант Новак тоже достиг двери и со страшной силой в нее врезался, по инерции отступил назад и…
Три выстрела изнутри с близкого расстояния превратили его в кровавое месиво. На О'Коннелла посыпались щепки и осколки битого стекла.
— Назад!
Он отшатнулся в сторону, а Крюгер открыл огонь, методично опорожняя магазин своего автомата и решетя дверь длинными очередями. Сквозь пальбу послышались предсмертные крики, которые вскоре смолкли.
О'Коннелл, Крюгер и еще человек шесть «рейнджеров» и спецназовцев распахнули искалеченные, продырявленные пулями двери и ворвались в холл с мраморным полом. Прямо у порога бесформенной грудой лежали несколько тел — солдаты и брандваговцы, настигнутые очередью бывшего подполковника южноафриканской армии.
О'Коннелл уловил в конце коридора какое-то движение и резко повернулся. Оказалось, что одному из охранников удалось остаться в живых. Он стоял в старинной телефонной будке, обшитой изнутри деревянными панелями, в которой, стоило закрыть звукоизолирующую раздвижную дверь, автоматически включалось освещение. Теперь свет в ней горел, и О'Коннелл видел, как африканер что-то кричит в трубку.
Времени на раздумья не было. Полковник «рейнджеров» поднял пистолет, прицелился и выстрелил. Стеклянная дверь разлетелась вдребезги, фигура в коричневой рубашке уткнулась в аппарат на стене и сползла на пол. Трубка выскользнула из руки убитого и закачалась на проводе, понемногу уменьшая амплитуду движения.
Черт. Слишком уж неожиданно все получилось.
Капитан «Брандвага» оторвал телефонную трубку от уха. Его лицо выражало смесь отвращения и беспокойства. Первое чувство все же одержало верх.
— Идиот.
— Что-то не так? — его непосредственный подчиненный на секунду отвлекся от газетной статьи.
— Да вряд ли, — капитан пожал плечами. — Хотя, может быть. — Он прикусил нижнюю губу. Один из этих кретинов там наверху сказал, что в здание кто-то ворвался. И повесил трубку прежде, чем я успел его расспросить! А сейчас они даже к своему блядскому телефону не подходят.
— Сообщить президенту?
Капитан фыркнул.
— Ты что, спятил? Прервать брифинг только потому, что на кого-то из часовых у входа нагнал страху какой-нибудь уборщик-каффир? — Он обвел жестом журналы, холодильник и мягкую мебель. — Возможно, тебе и охота все это бросить и идти воевать с кубинцами, я же способен ценить тепленькое местечко, если уж его заполучил. Давай-ка лучше, чтобы не сесть в лужу, сами выясним, что происходит. Возьми Яапа и Дирка. Им будет полезно немного растрясти жирок на заднице. Ты тоже иди с ними, но не вздумай торчать там целый день.
Подчиненный усмехнулся и встал, застегивая ремень с кобурой на выступающем брюшке. Он и правда слегка погрузнел. Наверное, даже стоит подняться пешком.
— Прайс!
Англичанин, заместитель О'Коннелла, вырос рядом с ним:
— Здесь, полковник!
— Они знают, что мы идем. Поставьте восьмерых у входа. Остальным — за мной!
Капитан спецназа кивнул и ринулся прочь, подзывая своих сержантов:
— Дженкинс! МакРей!
О'Коннелл довольно долго провозился, засовывая в кобуру пистолет с глушителем и снимая с плеча автомат. Огневая мощь значила теперь больше, чем скрытность. Он побежал через зал, направляясь к лестнице, обозначенной Кутзи на плане. «Рейнджеры» и спецназовцы быстрым шагом следовали за ним.
По мере продвижения, от отряда отделялись отделения и огневые расчеты, чтобы занять позиции, позволяющие заблокировать правительственных чиновников и охранников в этом крыле здания. Когда О'Коннелл добрался до нужной лестницы, с ним оставалось двадцать человек.
Заскользив по мраморному полу, он остановился:
— Гранату.
Крюгер взял у одного из спецназовцев осколочную гранату и подал ее О'Коннеллу. По залу эхом прокатилось стрекотание автоматической винтовки, раздавшееся где-то позади. Африканеры наконец очухались.
Он бросил взгляд с лестницы. Ничего хорошего. Около пятнадцати маршей вниз и там — крутой поворот направо. Кошмар. Ничего не видно.
О'Коннелл глубоко вздохнул, выдохнул и медленно, прижимаясь к стене, стал спускаться вниз. Двое
