Я постоял возле крыльца с секунду, не зная, куда пойти теперь, а потом развернулся и направился в чудесный осенний сад Гронкяйра.
Я никогда не любил, как то делали многие, бродить по лесам и долинам, наблюдая деревья, кусты, ромашки и прочую дребедень, для ловкаческого взгляда неинтересную. Но сегодня на меня с самого утра нашло странное чувство, будто озверевши и морлок драл грудь когтями.
Я сел на резную лавку со спинкой в форме пары влюбленных лебедей и прикрыл глаза. А потом принялся наводить в голове порядок.
Первой отправил подальше мысль о спасении Выселок: хватит милосердия! Тут бы свою задницу вытащить!
Второй мыслью, которая без сожаления была отправлена на свалку, стала идея бросить заказ. С этой задумкой я обошелся еще строже, чем с первой: настоящий Ловкач не может отказываться от задания, если уже принял его.
Избавившись от двух глупых идей, я почувствовал себя намного лучше. Пожалуй, все эти переживания из-за долгого нахождения на одном и том же месте. Зевнув, я решил, что надо найти кобольда: нечего сидеть в замке, когда горит заказ!
Однако Свэн нашел меня сам: калитка в садик жалобно скрипнула, и кто-то шумно рухнул на землю.
– Фенрир! – воскликнул «неизвестный».
– Свэн! – позвал я его. – Иди сюда!
Ответом мне было обиженное хрюканье и быстрые шаги.
– В чем дело, мастер Гриф? – спросил кобольд, садясь рядом.
– Иди собирай бэги. 3автра едем.
– В 3рег?
– Нет, Свэн. В Мятежном война. Мы едем в Степь.
– Куда?! – не поверил своим ушам степняк.– А как же ваша бабушка?!
– Нет никакой бабушки. – Таить что-то от него теперь уже не было смысла.
Кобольд вылупился на меня, словно я только что из обычного Ловкача превратился в дракона.
– А… – наконец, смог сказать он, -…как?
– Пошли. – Я встал и сладко потянулся.– Мне нужно многое тебе рассказать.
Степняк послушно поплелся за мной, то и дело непонятливо хрюкая.
Хромой лежал на лесной поляне и следил за неспешно текущими по небу облаками. Старый командир любил наблюдать за их чудесными превращениями: только что это было кроткой овечкой, и тут у нее вдруг выросли клыки, крылья, длинный хвост – и это уже дракон, такой всамделишный и такой ненастоящий.
Хромой всегда мечтал увидеть настоящего дракона. Говорят, небесные ящеры живут на юге Хейстримовых гор. Их выращивают огры, реже – циклопы, а потом летают на спинах драконов далеко за моря, где нет глупых королевств, войн, убийств. Поговаривали, что это и есть, собственно, та самая Валгалла – остров богов, рай воинов. По преданиям Одина, туда попадают души погибших в бою героев. Живые могут попасть в Валгаллу только верхом на драконе.
Но, если верить все тем же легендам, то и там великанов с циклопами не жалуют: по предсказаниям, именно им суждено разрушить рай и окунуть мир во всеобщее ничто – Рагнарек, Конец Света. На помощь великанам придет и Фенрир, который освободится от Оков Судьбы и убьет своего хозяина – Одина.
Впрочем, пока жители гор не особенно рвались на войну с богами: то ли чувствовали, что силенок не хватит, то ли решили еще пожить чуток…
Шум в чаще отвлек Хромого от мыслей. Нашарив ладонью рукоять лежащего рядом меча, наемник приготовился к бою. Но его не случилось. Нежданный гость поспешно воскликнул:
– Мастер Хромой, я от лорда Гронкяйра!
Хромой рывком сел. Перед ним стоял маленький щуплый гремлин в черных одеждах асасина*[5]. Правый глаз малыша украшала черная повязка.
– Грызло? – все еще не веря своим глазам, спросил Хромой.
– Да, мастер, – гремлин поклонился. – у меня для вас срочное послание от хозяина!
– Срочное? – недоверчиво поморщился наемник: тролль был добродушным чудаком, не обременяющим себя ничем, кроме ежедневных прогулок по замку и его окрестностям, поэтому в таком вот «важном» послании мог быть вопрос «Как на счет кружечки чая?» или «Скоро ли вы приедете, мастер? Мне скучно без соседа!».
– Да, очень! Я могу говорить?
– Ну, говори. – Хромой непроизвольно скривился и сделал жест рукой.
– Кто-то сжег Выселки.
– И все? И из-за этого тролль гнал тебя Фенрир знает… Стой-ка, Грызло! Как это «кто-то сжег»?!
– Можете не верить, мастер Хромой, но это правда. Вашей родной деревни больше нет. О ее тогдашней жизни напоминают лишь горы пепла и пара сбежавших из конюшен кляч.
– Кто?! – Хромой вскочил и, схватив гремлина за плечи, яростно затряс. – Кто сжег?!
– Я-я-я н-н-не зна-а-аю, ма-а-асте-е-ер! – голова гремлина качалась из стороны в сторону, словно тряпичная. – Ма-а-асте-е-ер ска-а-азал, что ска-а-ажет вам са-а-ам!
