– Да, конечно, – опомнился Зиггер. И чего он, вправду, так разошелся? Самому герцогу вопросы задает! Может, у него там дела государственной важности, а он, никчемный изобретатель, «зачем?» да «зачем?»!
Даже стыдно стало. Немного.
– А груз потянет?
– Смотря сколько…
– Я в кольчуге, меч-палаш да мешок заплечный.
– Потянет, куда ему деться!.. – отмахнулся Безумный.
– Отлично. Тогда я завтра в полдень зайду, мы с тобой на полянку выйдем, и ты мне покажешь, как с твоей леталкой обращаться. Потом и сочтемся, понял?
– Да. Только это не леталка, – надулся изобретатель, – а самый настоящий драколет. С крылышками!
– Так это он, что ли, под столом валяется? – подал голос Кушегар.
– Он самый, – Зиггер тут же оказался на ногах и, встав на четвереньки, достал драколет из-под ветхого столика.
– Точно, не леталка это! – язвительно заметил барон. – Черт-ее-пойми-пойду-выброшу – вот для этой штуки подходящее название! А ты – «драколет»!..
– Да тише ты, – шикнул на него Фэт.
Ему игрушка Зиггера понравилась. Легкая и небольшая. Два крыла, каркас деревянный да ремни – чтобы на плечи надевать, наверное.
Никаких колесиков, шестеренок и прочих штучек, столь любимых изобретателями.
Проще пареной репы, как говорится.
– А летает она как? – с изрядной долей скептицизма поинтересовался барон.
– Внутри эта трубка, на которой крылышки держатся, полая. Края запаяны и заклятиями охранными для верности закрыты. А в трубке – демон-летун.
– Чего? – не понял Кушегар. – Что еще за демон?
– Летун. За счет его магии крылышки и машут. Рассчитан этот демон на пять лет. Если махать перестанет – значит, сдох. Потому что нарушить договор и просто не лететь он не может.
– А они еще и дохнут? – округлил глаза Фэт.
– Конечно. Только вы все равно его смерти не увидите. Только почувствуете – когда падать будете. Но демон свежий, так что сдохнуть не должен, не беспокойтесь!
– Ну… Будем надеяться! – вздохнул рыцарь. – А сколько ему, кстати, времени понадобится, до гор-то?
– С денек где-то, не больше.
– А ночью он летает?
– А ему все равно. Только направление задавайте – и все.
– Ясно. Ладно, тогда мы пойдем. Завтра к полудню жди! – наказал Фэт.
Зиггер кивнул.
– Удачи вам, господин герцог! И вам, господин барон! – сказал он, едва друзья переступили порог.
А потом захлопнул дверь и, радостно взвизгнув, с разбегу прыгнул на диван. Старая койка тихо охнула: лучшие ее годы давно остались позади.
Но изобретателю было все равно: сладко потянувшись, он торжественно обратился к псу:
– Ну, вот, господин Собакин, не зря мы этим маемся, не зря! Сами герцоги с заказом приходят! Вот слетает он в свои горы, господин Собакин, и попомните мое слово – не будет у нас отбоя от клиентов! Ох, счастливые денечки грядут!.. Будем мы с вами жить припеваючи: я, сидя в новом кресле с кружкой гречишного пива, а вы, господин Собакин, – у позолоченной миски с самой дорогой колбасой!
Заслышав о колбасе, пес громко гавкнул: похоже, он тоже не возражал, чтобы счастливые денечки настали.
И как можно скорее.
– Прибыли! – измученно улыбнулся Валентин, разглядывая вершины Карманских гор.
Подъем вышел не из легких. А ведь до этого были стычки с егерями, проклятая деревня, дроверы, фрогулы… Как же непросто дался им этот путь!
Но теперь они почти пришли. Осталась самая малость: обыграть в карты дракона и победить двоих неизвестных! И только тогда можно будет сводить Пижона с его возлюбленной Элви.
А она…
Вал нахмурился: что за чертовщина? Еще совсем недавно – он проверял – Элви была в столице Астрата. Теперь же волшебница словно в воду канула.
Ее нигде не было.
Неужто… мертва?
