подрагивают…».
– Помоги, Свен, – попросил Игорь подбежавшего вятича.
С трудом, они «перекантовали» тяжёлую волчью тушу в сторону. Ждан стянул с худеньких плеч свиту и, ловко скатав её в аккуратный рулон, пробормотал – чужим, чуть охрипшим голосом:
– Приподнимите Голубе голову. Я свиту подложу. Чтобы было помягче…. Пумбо, не плачь, пожалуйста.
– Пр-р-р, – жалостливо и скорбно заныл розовый слонёнок, из тёмно-фиолетовых глаз которого закапали обильные слезинки – каждая размером с осенний лесной орех. – Пр-р-р…
«Пиковый расклад», – через полминуты сообщил внутренний голос, имевший некоторые представления о медицинской диагностике. – «Девушка, находясь в бессознательном состоянии, держится ладонями за живот. Между тонкими пальчиками струятся ручейки крови. Лицо – белое-белое. Нос заострился. Вокруг запавших глаз появились тёмно-синие круги. Плохи – дела…. Можно ли ей действенно помочь? Мы же, братец, сейчас находимся не в двадцать первом цивилизованном земном веке. Там-то всё просто – достал из кармана мобильный телефон, да и вызвал «Скорую помощь». А что делать здесь, на дикой Ровене? Попросить помощи у Зорго? Как это осуществить? Ведь, полнолуние наступит не скоро…».
Пушистые ресницы болезненно вздрогнули и слегка затрепетали. Игорь нежно и бережно похлопал девушку ладонью по бледным щекам.
Голуба открыла глаза и неуверенно улыбнулась.
– Как ты, сестрёнка? – спросил Ждан.
– Пр-р-р? – подключился Пумбо.
– Спасибо, хорошо…. А что случилось с чёрным Демоном? Я победила? Он мёртв?
– Победила, – подтвердил Игорь. – Ты – молодец.
– Гарик, пусть все отойдут, – попросила девушка. – Мне надо сказать тебе пару слов…
Когда они остались одни, Голуба призналась:
– Знаешь, у меня нет обиды на чёрную волчицу. Я убила её ребёнка. Она, отомстив, убила меня. Всё по-честному, как и полагается…. Молчи. Ничего не говори. Получилось так, как получилось…. Плохо только, что помираю девицей девственной. Так и не попробовав – того самого…. Как оно, Гарик? Наверное, сладко?
– Сладко, – едва сдерживая непрошеные слёзы, согласился Игорь. – Очень.
– Поцелуй меня…
Губы девушки были ледяными и очень твёрдыми. Шевельнувшись в последний раз, они безвольно замерли.
Игорь выпрямился.
«Ярко-голубые, прекрасные и бездонные глаза-озёра», – едва слышно прошептал скорбный внутренний голос. – «Неподвижные, мёртвые…. Помнишь, братец: – «Дикие пчёлы – над поляной. На пороге застыла весна. Сердце саднило свежей раной. Юная пчёлка – умерла…»? Она словно предчувствовала – скорую смерть…».
Голубу похоронили по древнему славянскому обычаю.
– Остаёмся здесь до завтрашнего рассвета, – объявил Борх. – Не будем торопиться. Всё сделаем по- человечески…. Кстати, двух шустрых молодых волков, которые убежали от вас, мы прикончили. Уже легче. Но не намного…
Гарик, Свен и Борх принялись мастерить из разных деревяшек, сложенных в пещере, погребальный помост – невысокий, метра полтора от земли. Остальные охотники, возглавляемые Пегим, ушли к лесу – за боровой дичью. А Ждан и Пумбо отправились на прогулку в ближайшие скалы.
– Горных цветов наберём, – всхлипнув, объяснил мальчишка. – Голуба их очень любила…
«Она, братец, любила не только цветы, но и тебя – чурбана чёрствого и бессердечного», – неодобрительно прошелестел внутренний голос. – «А, ты? Не уберёг, морда бородатая, девчонку. Эх, жизнь наша – жестянка…».
Один только Орех ничего не делал и, сидя на обрыве, заторможено наблюдал за белыми кучевыми облаками, плывущими по небу.
– Переживает, – обтёсывая топором сосновое брёвнышко, понимающе вздохнул Свен.
– Сомневаюсь, однако, – не согласился с ним Игорь. – Скорее всего, притворяется, гнида пузатая, что переживает.
– Зачем?
– Во-первых, чтобы вгорячах голову не оторвали. Во-вторых, чтобы не утруждаться физической работой. Мол: – «Отстаньте все от меня! Я же переживаю, погрузившись в пучину острых душевных терзаний…. Текущие работы? Совесть поимейте! Сами, оглоеды, справитесь. А мне необходимо со Сварогом – мысленно – пообщаться…».
– Не любишь ты, Гарик, жрецов, – умело выпрямляя на плоском камне – обухом топора – погнутый железный гвоздь, неодобрительно передёрнул плечами Борх.
– Не люблю. А за что их, скользких и упитанных, любить? Только слова красивые умеют говорить, да воду – по любому поводу – мутить. Вот, почему южные вятичи поссорились с северными? Кто в этом виноват? Боги? Айвенго с Ровеной, да Перун со Сварогом? Да, ну…. Наверняка, без жрецов тут не обошлось.
– Это точно, не обошлось, – поддержал Свен. – Чего-то там не поделили, поссорились, и давай вождям – всякое – нашептывать…. А, может, они и не сорились вовсе? Наоборот, сговорились?
– О чём сговорились-то? – нахмурился Борх.
– Мало ли…. Старик Ведун так говорит: – «В мирные и спокойные времена жрецы питаются гораздо хуже, чем во времена тяжкие. Народ так устроен. Мол, зачем нужны занудные и длинные молитвы, когда всё и так хорошо? Мол, пусть работают, слуги Божьи, наравне со всеми…».
– Ну-ну. Слова, слова. Говорить их – все горазды…
Через пару часов, когда погребальный помост был окончательно достроен, а Свен ушёл встречать охотников, разговор на религиозную тему продолжился.
– Может, сынок, ты и прав, – присаживаясь на чёрный базальтовый обломок, проговорил Борх. – Это я про Богов и нашу с тобой первую беседу, что состоялась возле туши убитого Большого Кота…. Зачем делить Богов на «своих» и «чужих»? На «правильных» и «не правильных»? Это приводит к чему-то хорошему? Похоже, что нет…. Северные вятичи – наши кровные братья и сёстры. А мы с ними постоянно, безжалостно убивая друг друга, воюем…. Кому от этого хорошо? Нам? Им?
– Фландрийским графам и баронам, – подсказал Игорь. – Вдруг, они задумают пойти серьёзной войной на Славянку? Жёлтое и белое железо – дело серьёзное…. Причём, здесь можно и схитрить.
– Что ты имеешь в виду?
– Например, фландрийцы предложат северным вятичам заключить военный союз-договор. Мол: – «Мы с вами поклоняемся Айвенго и Ровене, а подлые южане – Перуну и Сварогу. Давайте, накажем низких вероотступников?»…. Допустим, не дай Бог, конечно, что северяне согласятся. Тогда противник ударит по нам – одновременно – с двух сторон. А после вполне ожидаемой победы…, – Игорь трижды сплюнул через левое плечо и постучал костяшками пальцев по деревянным пуговицам своей свиты. – Так вот, после возможной победы, фландрийцы – скорее всего – коварно нападут на поселения северных вятичей, сожгут их дотла и станут единственными хозяевами Ровены. А, значит, всего белого и жёлтого железа планеты…. Да и про жрецов Ведун всё правильно говорит. Им, прожорливым, безусловно, выгодно, когда вокруг не спокойно. Люди волнуются и переживают, мудрые жрецы – длинными и гладкими речами – успокаивают народ, насылают на головы врагов гнев Божий, ну, и тому подобное. То есть, работать – в поте лица – не надо, знай себе вволю трепли языком. За это будешь сыт, пьян, одет, обут и обласкан женским полом…. К чему, отец, ты клонишь? Говори начистоту, без загадок.
– Можно и начистоту, – согласился Борх. – Понимаешь, Гарик…. Действительно, нам надо срочно заключать с северными вятичами вечный мир. Более того, хватит уже делиться на «южан» и «северян». Пусть все мы снова станем – «вятичами»…. Согласен со мной, сынок?
– Конечно, согласен. Но, что для этого надо сделать?
– Первым делом, следует повстречаться с Вьюгой и подробно поговорить. Объяснить ему всё.
– С Вьюгой?
