Петру, мол, вот и достойный повод нашёлся, чтобы уединится для откровенного разговора. – Прямо сейчас и отправимся! Только – для начала – ещё выпьем по бокалу, закусим чуть-чуть, потом переоденемся в охотничью амуницию…
– Куропатка, рябчик и омлет для молодой княгини! – торжественно объявил давешний рыжеусый халдей, входя в столовую с широким серебряным подносом в руках.
– Глебушка, миленький, я быстро! Раз-два, и готово! На тарелке только косточки останутся обглоданные! – весело пообещала Ольга и вежливо обратилась к старушке: – Милая бабушка, не составите ли мне компанию? Мясо птицы, оно очень полезно для здоровья, легко усвояется организмом и всё такое…
– Составлю, лиса, составлю! – благостно откликнулась Елизавета Алексеевна, с откровенной и искренней приязнью поглядывая на молодую «родственницу». – Куропаток и рябчиков я обожаю с самого раннего детства. В смысле, кушать их…. Подполковник Бурмин, подлейте-ка мне ещё шампанского! Поухаживайте, пожалуйста, за пожилой дамой!
Пётр решил, что на предстоящую охоту переодеваться не стоит. А, собственно, зачем? От княжеского дома до старого парка, куда они собирались оправиться, было метров двести пятьдесят, может, чуть больше. Он только переобулся, сменив низенькие гусарские ботики на высокие, светло-бежевые, старательно подшитые валенки.
«Правильно, братец, правильно!», – сытым котом замурлыкал внутренний голос. – «Ноги, их завсегда надо держать в тепле. А промокшие ноги, вообще, полный и окончательный мрак. Простуда же нам с тобой сейчас абсолютно не нужна. Не говоря уже об ангине и двустороннем воспалении лёгких…. Тьфу-тьфу- тьфу!».
Он неторопливо прохаживался – по хорошо натоптанной тропе – вдоль фасада княжеского дома, поджидая товарищей по предстоящей охоте, которые почему-то задерживались.
«Не иначе, наши князь и княгиня – за раздеваниями-переодеваниями – опять ненароком увлеклись разными горячими глупостями», – ехидно предположил легкомысленно настроенный внутренний голос. – «Да, как-то на удивление быстро Глеб с Ольгой адаптировались и привыкли к своим новым статусам. Выглядят и ведут себя очень уверенно и органично, словно, действительно, являются природными аристократами. И, похоже, совсем не рвутся обратно, в цивилизованный двадцать первый век…. Опаньки, братец! Внимание!».
Он резко обернулся, подозрительно осматривая – одно за другим – широкие окна дома и резко, подчиняясь неясному наитию, отпрыгнул-отпрянул в сторону.
– Бу-бух! – на то самое место, где он стоял лишь мгновение назад, с покатой крыши свалилась, с грохотом расколовшись на крупные и мелкие части, весьма приличная – килограмм на двенадцать- пятнадцать – глыба светло-сиреневого льда.
Петька начал быстро-быстро пятиться прочь от дома, стараясь взглядом охватить всю (до конька) черепичную кровлю. Показалось, или, действительно, за высокий конёк крыши перепрыгнула-перескочила неясная тёмная тень?
– Похоже, права была старая княгиня, – тихонько пробормотал он себе под нос. – Кому-то я очень и очень мешаю…. Только, вот, кому? И, самое интересное, чем? Кто-то злобный и коварный вышел на кровавую охоту? Надо быть максимально осторожным и бдительным…
Глава четырнадцатая
Охотничьи байки-разговоры
Наконец, отворяясь, громко заскрипели парадные двери, раздался заливистый серебристый смех, характерные звуки, сопровождающие лёгкие скользящие поцелуи, и на каменных ступенях лестницы появились Глеб и Ольга – весёлые и бодрые, влюблённые, одетые в одинаковые охотничьи костюмы. Короткие, тёмно-зелёные куртки со светло-палевой меховой опушкой – везде и всюду, широкие рейтузы ядовито-болотного цвета, высокие рыжие кожаные сапоги, серые шерстяные перчатки, круглые меховые шапки со свисающими почти до пояса пышными лисьими хвостами. На плечах у князя и княгини располагалось по солидному антикварному арбалету, за спинами находились колчаны с оперёнными стрелами, к широким поясам было приторочено по солидному охотничьему ножу в кожаных, щедро обитых серебряными нашлёпками ножнах.
– Думаю, что нам хватит – на троих – и двух арбалетов, – по-деловому пояснил Глеб. – Ведь охота, как я понимаю, сегодня глубоко вторична? Не так ли? Как в той дурацкой песенке из Будущего, мол: – «Танцы, только лишь, предлог…»…. Пройдёмся по зимнему заснеженному парку, ноги немного разомнём, вдоволь подышим свежим воздухом, дополнительно нагуляем аппетит перед сытным обедом. Ну, и поболтаем вволю, от души, обсудим – подробно и развёрнуто – некоторые важные, по-настоящему животрепещущие вопросы.…Почему, именно, арбалеты? Да, вот, попались мне случайно на глаза – на библиотечной стене, среди другого огнестрельного и холодного оружия. Опять же, тутошние ружья больно уж шумные: излишнее внимание привлекают своим грохотом, всю дичь и птицу распугивают – после первого же выстрела – во все стороны, разговаривать мешают…. Я, надеюсь, прав?
Пётр согласно покивал головой, мол, русские природные князья – по определению – правы всегда, везде и всюду, и, восторженно посматривая на Ванду-Ольгу, картинно взмолился:
– Дорогая княгиня, отдайте мне ваше экзотическое оружие! Негоже такой красивой и молодой женщине, да ещё и, безусловно, благородного происхождения, таскать на хрупких плечах такие непомерные тяжести. Не полагается так – по всем канонам универсального аристократического приличия! Позвольте заметить, милая Ванда, что ваш гуцульский костюмчик бесконечно мил…
– Гоже, негоже. Полагается, не полагается…. Дело-то, в конце концов, моё, княжеское. Хочу таскать – таскаю. Не хочу – не таскаю. Хочу – секу до смерти нерадивых холопов. Хочу – только до полусмерти…. Кто мне может указывать и запрещать? – принялась ворчать Ольга, передавая, всё же, арбалет Петьке. – Гуцульский костюмчик? И, ничего подобного! Никогда не надо рассуждать – с умным видом на сытой и мохнатой физиономии – о вещах, в которых абсолютно ничего не понимаешь. Это, мон шер, традиционная охотничья одежда венгерской аристократии…. А кто сказал, что у меня плечи хрупкие и узкие? Если хочешь знать, подполковник, – чутко огляделась по сторонам, – у меня коричневый, [20] честно заработанный на различных соревнованиях пояс по дзюдо, а ещё я в подростковой юности и карате занималась активно, и айкидо.
– Как же, как же, уже в курсе. Мне недавно один умирающий мужичок – ночной придорожный тать по основной профессии – поведал по большому секрету, чем закончилась его случайная встреча с одной длинноногой девицей, нагло разгуливающей по здешней округе в ярко-красных ботфортах…
– Извольте соблюдать осторожность, олухи легкомысленные, – луговым весенним ужом прошипел Нефёдов. – Прекращайте трепаться о всяких нездешних вещах. Давайте-ка, сперва отойдём от княжеского дома подальше, тогда и поговорим откровенно, без всяческих недомолвок. Бережённого, как всем известно, Бог бережёт…
Вскоре они дошагали до старого парка, большинство аллей которого были старательно – почти до песка-гравия – расчищены от снега.
«Потому и расчищены, что крепостное право имеет место быть на нашем дворянском дворе», – не преминул неуклюже сострить насмешливый внутренний голос. – «Без него, родимого, тут до самой весны было бы ни пройти, ни проехать. А так-то оно всё – куда как – просто. Мол, если к утру снег не будет убран, то всех велю сечь. Всех! До полусмерти! Без разбора и жалости…. Вот, конечно же, и расчистили. Попробуй, не расчисти…».
– Значит, ты, дурилка водоканальная, нечаянно попал в Прошлое, но этого долго не осознавал? – спросил Глеб, посчитав, что теперь-то они точно находятся в достаточном отдалении от чужих слуховых органов. – Потом добрался – через фиолетово-сиреневую метель – до крохотной деревни Жадрино, вошёл в бревенчатую церковь и решил, что попал на литературную «реконструкцию» пушкинской «Метели»?
– Ну, да, решил. Более того, даже надумал немного подыграть ребятам. Почему бы, собственно, и нет? Типа – не убудет же от меня. Даже «понарошку» обвенчался с ослепительно-красивой девушкой…. А потом оказалось, что это всё было по-настоящему, без всяких дурацких «реконструкций». Я это понял только утром следующего дня, когда снова очутился в 2012-ом году и увидел – собственными глазами – обломки фундамента той самой церкви, где венчался ночью…
– Получается, что уважаемый и непревзойденный Александр Сергеевич Пушкин – в своей знаменитой