— Ладно, давай вернемся к заказу О’Доннелла. Как тебе заплатили?
Лодочник улыбнулся еще шире.
— Заказчик открыл для меня счет в одном швейцарском банке, — сказал он, и в его голосе прозвучала нескрываемая гордость. И не важно, что его осудили за убийство и сидеть ему двадцать два года. Лодочник считал себя современным деловым человеком.
Джоанна просто потеряла дар речи. Громилу с Ист-Энда нанимают по электронной почте убить человека и оплачивают заказ через швейцарский банк. «Оригинально, ничего не скажешь», — подумала она.
— А что, полиция не проверяла твой компьютер? — спросила она.
— Я письма сразу удаляю, как прочитаю. Никогда не храню на компьютере файлы, связанные с моим бизнесом. Видишь ли, вся нужная информация у меня в голове.
— Если ты не намного порядков умнее меня, то от твоих стертых файлов на жестком диске должны остаться следы.
Лодочник пожал плечами:
— Ну да, наверно, если очень поискать. Только легавым это и в голову не придет. Какой компьютер! Я же для них тупой громила. Мало ли у кого комп есть?
— А компьютер у тебя не дома? Твою квартиру наверняка сразу после ареста обыскали. Стандартная процедура.
— Все вверх дном перевернули. И комп дома был. Только каждый находит то, что ищет, так ведь? Этот компьютер стоит в комнате у дочек, — хихикнул Лодочник. — Теперь же у всех ребятишек есть компьютеры. Диснеевские игры, много всякой девчачьей ерунды и домашние задания.
Невероятно! Все так безумно просто. И так разумно. Джо отчетливо представила, как на компьютер в спальне у детей никто не обращает внимания.
Ее собеседник снова заговорил:
— У моих принцессочек любимая игрушка — «Симсы». Игра о семействе Симсов. Можешь подобрать им работу, дом и все такое и даже женить их. А твоя, Джои, во что играет? Могу поспорить, она у тебя умная, твоя девчонка.
Джо кивнула. С умом у Эмили было все в порядке. Но неожиданно Джоанна поняла, что не имеет ни малейшего представления, в какие компьютерные игры любит играть ее дочь. Пол-то наверняка знает. Он часто вместе с Эмили забирался в Интернет и еще говорил, что для него это отличный отдых — поиграть с ней на компьютере. Но Джоанну почему-то никогда не привлекало такое занятие. Ей стало стыдно за себя, и она в очередной раз остро почувствовала свою вину перед дочерью: она уделяет Эмили так мало времени. Неужели Лодочник — лучший отец, чем она — мать? Нет, конечно. Он на двадцать два года запер себя в тюрьме. Но ей совсем не хотелось исследовать эту сферу ее жизни вместе с ним.
— Знаешь, Лодочник, наверное, все еще можно отследить, кто послал электронное письмо.
— Ну, какой-то адрес на excite, — ответил он. — У меня вон тоже ящик на hotmail, но все деликатные дела я делал через интернет-кафе: платишь наличными, заходишь в Сеть, пишешь имя пользователя и прочую ерунду. Видишь ли, куколка, по-моему, тот, кто заказал Джимбо, тоже писал из интернет-кафе. А если я ошибся, то он законченный идиот.
— Слушай, а давай я найду хорошего эксперта, который поработает с твоим компьютером. Может, заказчик — не такой уж осторожный человек. Помнишь хакеров, что вирус с любовными письмами посылали? Даже они засветились. Так что у нас еще есть шанс.
— Нет у нас никакого шанса, куколка, — объявил Лодочник. — Меня как арестовали в первый раз, я много чего выкинул. Взял молоток, долбанул по винчу, а потом пошел на блошиный рынок и купил себе другой.
«Изумительно просто и почти на сто процентов надежно, — думала Джо. — Как жаль, что Лодочник не использовал свой ум для лучших целей». Она оценила предоставленную ей информацию.
— Ладно. А сколько тебе заплатили? — спросила она.
— Пятнадцать тонн. Десять — до и пять — после.
«Целая куча денег, а работы Лодочнику на один день. Но за человеческую жизнь — дешево. Даже за жизнь Джимбо О’Доннелла», — размышляла Джо.
— А где сейчас эти деньги? Все еще в швейцарском банке? — Говоря про швейцарский банк, Джоанна с трудом сдержала улыбку.
— Конечно, нет, куколка, — как и следовало ожидать, ответил Лодочник. — Уже потратил. Долго ли?
«Ну допустим, он не хочет признаться, что деньги все еще у него, — думала Джо. — В любом случае у швейцарских банкиров британские власти не смогли бы изъять их ни при каких обстоятельствах».
— А как деньги положили на твой счет? — спросила она.
— Перевели с другого швейцарского счета.
Умно.
— Полагаю, ты не захочешь сообщить номер своего счета, как и того, другого счета, и никому не позволишь сунуть нос в твои денежные дела, а, Лодочник?
— Ладно, куколка, я же не лох какой-нибудь.
Было еще одно, о чем Джо хотелось разузнать. Но вдруг Лодочник по-прежнему руководствуется своими представлениями о морали и не станет делиться с ней этой информацией?
— А какой электронный адрес у твоего… — Чуть помедлив, она продолжила, едва заметно улыбнувшись: —…клиента?
Довольно откровенно. Очевидно, Лодочник уверен, что его «клиенту» это ничем не грозит.
— А твой адрес?
Лодочник усмехнулся:
«Господи, надо же вот так в открытую заявить о себе!» — поразилась Джоанна. Лодочник пользовался новейшими компьютерными технологиями, но его электронный адрес использует старый гангстерский жаргон. Традиционно enforcer — громила, выполняющий для боссов преступного мира грязную работу. Именно этим Лодочник и занимался. Джоанна успела познакомиться с его чувством юмора. Даже сейчас он забавлялся своим остроумием и тем, как смело обозначил себя таким явным образом.
— А твой пароль?
Сияющая улыбка на лице ее собеседника угасла, уступив место несколько глуповатому выражению. Вероятно, он не ожидал, что его спросят пароль, даже теперь, когда, казалось бы, все концы надежно спрятаны. Но нет, похоже, причиной замешательства стало совсем другое.
— Синатра, — в конце концов произнес он и почти с благоговением добавил: — Фрэнк, он лучший из всех, верно, куколка?
Дорога обратно в Лондон казалась бесконечной, особенно последний ее отрезок, когда Джоанна ехала по городу. Она так и не позвонила Филдингу. Впервые за последнее время на протяжении нескольких часов она ни разу не вспомнила о нем. И неудивительно — сенсация полностью захватила ее. Джо решила ехать прямо в редакцию, в Кэнери-Уорф. Только слово «прямо» едва ли соответствовало тому, как она ехала.
Чтобы одолеть около двухсот миль от эксетерской тюрьмы до окраины Лондона, у нее ушло три часа, а затем еще полтора часа она пробиралась — буквально со скоростью пешехода — через город, пятнадцать-шестнадцать миль до кварталов, где находились переделанные под офисы доки.
Как и у большинства журналистов, личного парковочного места у нее не было, и Пол, разумеется, не собирался делать для своей жены исключение. Поэтому пришлось отыскать платную стоянку.
Было около семи вечера, когда Джо, усталая, поднималась в лифте на двадцать первый этаж. Она уже почти жалела, что не поехала сразу домой в Ричмонд и не подождала Пола там. Но поздний вечер — не лучшее время для обсуждения нового спорного материала. А до утра она, конечно же, ждать не могла.
Взглянув на часы, Джоанна решила дать мужу примерно час, прежде чем она пройдет к нему в кабинет. Ей хотелось поговорить с ним сразу после отправки выпуска в типографию, когда наступало
