Венгрии, три раза пытались меня прикончить.
– Ладно, не будем понапрасну трепаться и ругаться – даже если ты хотел поругаться с нами. Людвиг, нам не помешают комната и деньги. Я думаю, их уже передали тебе мои богатые друзья.
Людвиг, было помрачневший, вновь гнусно осклабился – между холмами его необъятных щек вдруг вырос овраг.
– У меня нет денег для тебя. У меня нет комнаты для тебя! – Он вдруг быстро сунул руку под столешницу. Из нее с визгом выехала огромная пластина бронестекла. Громилы у двери столь же проворно вскинули свои автоматы и кровожадно заулыбались.
– Тебе было весело унижать меня в прошлый раз? – дрожащим от обуявшей его мстительности голосом промямлил Людвиг. – Привел с собой дружка! Ничего, за время твоего отсутствия мой хозяин позволил мне принять дополнительные меры безопасности. Сейчас я с радостью сделаю то, что не смогли сделать венгерская контрразведка и румынские снаряды!
Он наслаждался положением, которое, по его мнению, складывалось целиком в его пользу. Оскар медленно вынул из глаз контактные линзы и направил на толстяка взгляд, который десятилетие подряд мало кто мог выдержать спокойно, – зловещий взгляд разноцветных глаз. Людвиг отпрянул и прижался к стене.
– Ты думаешь, нас можно ровнять с тем сбродом, который селится в твоей ночлежке? Если бы ты был хоть немного умнее самой глупой обезьяны, то заметил бы, что даже внешне мы на них не похожи, – Оскар говорил очень ласково, как будто уговаривал неумного ребенка. – Думаешь, тот, кто шлет тебе пятьдесят золотых в месяц, держит на службе людей, способных дать себя убить такому ничтожеству, как ты? Даже если какая-то нелепая случайность позволит тебе справиться с нами, гнев тех, кто придет за нами, будет ужасен. От него не спасет ни толстая стена, ни бригада самых здоровых и злых головорезов. Ты готов рискнуть? Только по своей необъяснимой доброте я задаю тебе этот вопрос, а не держу еще пистолет у твоей пустой головы.
Пару минут Людвиг стоял, тяжело дыша, у стены, а лицо его настоящим водопадом покрывал пот.
– Уйдите!!! – взвизгнул он, наконец. Телохранители вначале не поняли, что он дал команду им. Только после второго истошного вопля они молча исчезли, прикрыв за собой дверь.
– Потрясающе! – воскликнул Оскар. – Ты неизмеримо вырос в моих глазах, Людвиг!
Он осторожно вытер о колени вспотевшие ладони – благо, что почти плачущий толстяк ничего не замечал вокруг себя.
– Управляющий ночлежкой – очень даже хорошая должность в наше неспокойное время! Я рад, что ты понял, как невыгодно рисковать ей ради эфемерной мести гадкому человеку. Я не буду мучить тебя долго, дружище. Дай мне денег и комнату.
– Твои деньги не прислали! – выплюнул Людвиг слова пополам со слезами обиды и страха.
– Неужели мы не найдем выхода? Ты ведь имеешь при себе кое-какую сумму! Дай мне взаймы всего-то тридцать жалких золотых, а потом вернешь их себе, когда придут мои деньги. По-дружески мы обойдемся без процентов, верно? Мы даже заплатим тебе за комнату!
Людвиг вытер слезы со щек, отчего весь стал покрыт грязными разводами. Со стоном он убрал перегородку назад под столешницу и выбросил па нее же мешочек с золотыми монетами. При этом он бормотал своим жалким тонким голоском страшные ругательства.
– Нате, грабьте меня, несчастного!! – причитал он. Потом, немного успокоившись, он заглянул в толстую клеенчатую тетрадку и пробурчал: – Идите в Желтый район, в номер 2527. Вышвырните прочь тамошнего жильца, а лучше прибейте его! Сколько будете тут жить?
– Пускай неделю.
– Тогда с вас три золотых.
– А как же льготы для старых друзей? Давай сойдемся на пятидесяти процентах… Но, увы, у нас только золотые! Вот тебе один, а половинку я отдам как-нибудь попозже. – Монетка со стуком перелетела через стол.
– Привет! Может, когда увидимся! – от этих слов Людвиг буквально почернел.
Когда они снова углубились в лабиринт ночлежки, Рихард с улыбкой сказал:
– Довольно мерзкое местечко ты выбрал, чтобы рисковать жизнью! А если бы этот толстяк в истерике приказал нас валить?
– Я пришел к нему не в первый раз. Он типичный стопроцентный трус. Он даже и не собирался убивать нас у себя в кабинете, я уверен – потому что от вида крови сам бы умер. Велел бы вывести на помойку и там прикончить. Тут мы и вывернулись бы!!
– Если б ты соблаговолил рассказать о своих мыслях перед тем, как мы вошли в этот гадюшник, я взял бы тебя за шкирку и пару раз встряхнул как следует!!! Ишь ты, знаток человеческих душ! «Он бы нас не убил»! Хотя ты ловко взял его на понт.
– Какой понт? Сплошной трезвый расчет. Людвиг – существо, состоящее из двух равных половин, жадности и трусости. Увидев меня, он вспомнил, как я в прошлый раз забрал у него кучу золотых, и стал рабом первой половины. Когда я начал угрожать, в нем встрепенулась вторая половина, которая разом задавила первую. В конце концов, он испугался даже собственной первоначальной смелости. Я и прежде встречался с подобными людьми и знаю, как нужно себя с ними вести.
– Ладно, хватит говорить об этом жалком типе!
– Ты прав, как ни удивителен сей факт! Кстати, мы пришли.
Действительно, ближайшие комнаты имели двери желтого цвета и номера у них начинались на 25. В комнате, которую Людвиг предназначил для них, жил какой-то тощий тип с разорванной и плохо зажившей нижней губой. Его быстро выкинули прочь вместе с пожитками, а чтобы он сильно не разорялся, Оскар сунул ему серебряную монетку. В комнатушке явственно воняло мочой и дохлятиной. Рихард, постояв посредине с гримасой отвращения, вышел обратно в коридор.
– Я здесь жить не буду! – заорал он.
